ЦБ РФ и монетаризм ошибаются

Выступление С.С. Сулакшина на пресс-конференции по теме "ЦБ РФ и монетаризм ошибаются, проблему инвестиций и инфляции решить можно: открытое письмо президенту России". 

Добрый день, коллеги! Я благодарю агентство за эту возможность, благодарю представителей средств массовой информации, которые сегодня собрались. Я особенно благодарен уважаемым экспертам, любезно согласившимся поучаствовать, высказать свое отношение, свои платформы видения, – Владимиру Левченко, Денису Максимкину, Андрею Буничу. Эта пресс-конференция ставит целью несколько позиций. 

Это не только содержательная часть, касающаяся очень масштабных несоответствий в деятельности Центрального банка России, настолько масштабных, что уже необходимо вести речь о национальной безопасности.

Второе – как выясняется, механизм связи национального научно-экспертного интеллектуального пула и механизм принятия государственно-управленческих решений в России, по-видимому, отсутствуют. Попытки научного сообщества рассчитать, смоделировать, спрогнозировать, спроектировать эффективные государственные решения по развитию страны в финансовом, экономическом, социальном, внутриполитическом, внешнеполитическом секторах и передать это с чувством самой доброй воли и конструктивности в верхние властные этажи не удаются.

Существует разрыв, который, собственно, и говорит о том, что там не слышат, не интересуются национальным интеллектом страны, его мнениями и разработками, и это вынуждает нас обращаться, в том числе, к СМИ вот в таком жанре открытого письма. Потому что, напомню, ничто не вечно в нашей России под луной.

Когда-то Лесков писал о левше, который, побывав в Англии, увидел, что ружья кирпичом не чистят, пытался добиться до царя-батюшки: «Передайте, что, не дай Бог, война…» - и с этой верностью помер. Вот с этой верностью мы готовы помереть, но как-то надо донести до царя-батюшки, до этажей, принимающих решения, о глубочайших ошибках, весьма чреватых для страны.

Это гражданская позиция, надобность. Мы находимся в демократической стране. Гражданское общество рождается и предъявляет свои естественные права. И спасибо вам, что вы позволяете нам сегодня такие естественные права предъявить.

Я, может быть, в не совсем привычной для вас ситуации сделаю научно-экспертную презентацию, потому что дискуссия идет об очень масштабных вещах, масштаба политических решений Президента страны. И надо быть убедительным и обоснованным, чтобы реализовать свою смелость относительно утверждений, что Центральный банк России, руководство Центрального банка, политическое руководство, которое формирует это руководство, находятся в очень тяжелом заблуждении. А затем, естественно, наши коллеги выступят со своими мнениями, вопросы – ответы, все как положено. 

Итак, совсем недавно, отчитываясь за финансовый год в Государственной думе России, председатель Центрального банка Эльвира Набиуллина совершенно четко заявила, обратите внимание, на причинно-следственную связку, что, поскольку опросы населения показали, что озабоченность инфляцией стала максимальной, выбирается вот такая стратегия макрофинансовой политики Центробанка.

Мы утверждаем, что связи между монетарным состоянием, а точнее, демонетизацией финансового контура страны и инфляцией нет, точнее, она обратная, а предпринимаемая политика демонетизации является фактором десуверенизации государства, выталкивая российский бизнес на кредитование за рубежом уже на уровне 700 миллиардов долларов со всеми политическими обременениями, со всеми возможными потенциалами новых санкционных рестрикций и репрессий. И второе – у страны просто нет ресурсов для развития. Вот это все сейчас будет показано.

Объяснить, почему Центральный банк России ограничивается вот такой простой формулой, мы не можем. Мы можем только предположить, и мы это предположение тоже сделаем.

Итак, известно, что из ничего ничего не бывает. Экономическое развитие без инвестиционных вложений не бывает. Под инвестициями мы понимаем не спекулятивные обороты на рынках ценных бумаг, а прежде всего инвестиции в основные фонды, которые приращивают производство материальных благ.

Многолетняя ставка на иностранные инвестиции в стране провалилась полностью. Вы видите и уровень вклада иностранных инвестиций, и динамику, поэтому, естественно, возникает вопрос: откуда же могут взяться инвестиции для суверенного инвестирования и развития страны?

Поразительно выглядит сопоставление со странами мира. Доля инвестиций в ВВП Китая, развитых стран и России, как видите, отличается в 2 раза. В России инвестиционный голод, в России этого сегмента, прежде всего, кредитно-инвестиционного, в финансовом обороте нет. Это требует ответа – почему? Мы видим и в динамике снижение этого показателя, и без того самого низкого в ансамбле сопоставимых стран, и снижение этого показателя относительно даже этой цифры.

Очень важно, предваряя дальнейший анализ, убедить вас в том, что динамика финансовых оборотов в стране непосредственно связана с общим успехом страны. Здесь я взял для примера баланс трансграничных переносов капитала. Мы видим, что он все эти 14 лет является отрицательным, страна является донором зарубежных экономик и финансов, но очень любопытны вот эти детали. 

Они, как видите, совершенно корреспондентны с так называемым индексом успешности развития страны. Это индекс типа давосского индекса глобальной конкурентоспособности, индекса развития человеческого потенциала. Это наше научное привнесение основано на всех статистических показателях развития страны – от ВВП до рождаемости, смертности, преступности и так далее.

Он построен на базе теории витальности страны и, как видите, очень четко отражает, что происходит, прежде всего, в финансовом контуре страны. Это говорит о том, что финансовые, макрофинансовые решения отвечают за развитие, устойчивость развития, успешность развития страны.

Еще одно свидетельство этому – структурная, отраслевая деградация экономики страны. Здесь тоже агрегированный индекс так называемой ширины отраслевого распределения, грубо говоря, показывает, как последовательно сырьевизируется экономика нашей страны.

С этой политикой корреспондирует бюджетная макрополитика, которая определяет, что государство ВВП страны среди ансамблей сопоставимых стран расходует меньше всех и планирует уменьшать эту цифру. Но если ее продолжить сюда, то легко видеть гипотетически нулевую точку. Государственных расходов не будет вообще, и политологи при этом на междисциплинарных основаниях понимают, что речь идет об ослаблении потенциала государственности России.

Последствий много. Я их не буду перечислять, у меня не хватило бы никакого времени, но деградационные эффекты в экономике страны, и в отраслевом, и в структурном, и с точки зрения износа фондов, и с точки зрения бюджетной сбалансированности регионов страны показывают, что происходят деградационные процессы.

И, наконец, тот самый индекс успешности. Как видите, он очень чуток к кризисным явлениям 2008-2009 годов. На сегодня примерно с такой же скоростью он демонстрирует, что страна вползает в очередной масштабный экономический кризис. И если специалисты статистики это еще не очень ощущают, то по той большой причине и в связи с предположением, что официальная статистика тщательно, как бы это сказать, маскирует это явление. Хотя спад ВВП, который мы по регрессионной модели в прошлом году предсказали, уже признан.

В этой связи научный эксперт ставит задачу, как восстановить в стране здоровые объемы и структуру финансов, создать институт развития, как решить вопросы сбалансированного в политическом смысле администрирования этим институтом, как определить цель и направление расходования средств, и самое главное – откуда деньги.

Дело в том, что потребность инвестирования для развития страны по году исчисляется сотнями миллиардов долларов, а традиционные источники – банковские возможности, собственные средства предприятий, внешние инвестиции, о которых говорилось, эту задачу не решают на уровне порядка, то есть во много раз. Поэтому возникает вопрос – откуда же взять эти ресурсы для развития страны, и как их имплементировать в экономику.

Давайте определимся с понятиями. Демонетизация – это необоснованное с позиции развития страны изъятие и невведение в финансовый оборот под давлением эмиссии Центрального банка страны финансов. Монетаристская позиция объяснительная заключается в том, что больше денег – больше инфляции. Вот такая простая формула. Основана она на известном уравнении Фишера.

Но дело в том, что эта вещь полезная, но не далее, чем для студентов первого курса. Потому что это уравнение не отражает структуры финансов, это уравнение статично, а финансовая жизнь должна описываться системой динамических дифференциальных уравнений по времени, эмиссия и баланс разнесены по времени, поэтому оно просто неприменимо на практике для реальных финансово-экономических условий.

Нет ни одной серьезной научной работы, научного доклада со стороны этой научно-экспертной школы или Центрального банка России, которые бы объясняли их позицию, кроме простых объяснений вроде объяснения Набиуллиной. Покажем, что такая попытка подавления инфляции сокращением денежного оборота в стране не решает инфляционные проблемы, но тормозит развитие страны.

Первое. Мы видим, насколько агрегат М2, отнесенный к ВВП, как коэффициент монетизации в российской экономике существенно отличается от развитых стран в статике, и как он отличается в динамике от динамики монетизации других стран мира. Это была гайдаровская эпопея по попытке монетарным образом подавить гиперинфляцию. Но гиперинфляции давно уже нет, а монетарное обеспечение экономики все на том же уровне.

Но важно увидеть, что вот этот гэп – разрыв в апробированных и известных в мире коэффициентах монетизации и российского примера, если его исчислить в долларах, составляет вот такую сумму. Попросту говоря, это означает, что Россия по доброй воле вывела из финансового, экономического оборота астрономическую суверенную сумму, которая находится в руках у политического и финансово-экономического руководства страны.

Простейшие расчеты, доступные любому малому и среднему бизнесу, которые имеют хотя бы элементарный опят, говорят, что если бы эта сумма была в обороте, то при минимальных доходностях, допустим, в 5% она приносила бы в год почти 200 миллиардов долларов, которые могли бы быть использованы для производства новых благ, развития и тому подобное.

Невооруженным глазом видно, что исторический ход инфляции, исторический ход изъятия вот этих рассчитанных оборотных средств не корреспондируют друг с другом. Но ведь это можно рассчитать и более точно методами корреляционного анализа. Это расчеты, которые говорят о причинно-следственной связи: сколько изъяли денег, и насколько изменилась инфляция.

Математический расчет доказывает с математической беспристрастностью, есть ли эта связь. Если коэффициент корреляции единица, то связь есть, и она максимальна. Но мы видим, что она при нулевой задержке во времени, то есть сегодня дали денег – сегодня посмотрели на инфляцию, почти нулевая, но носит положительный характер. То есть, даже если эта связь есть, то она обратная. Ниже я покажу, почему.

На вопрос о том, что, может быть, монетарные подходы влияют на инфляцию с лагом во времени, получаю ответ: до глубины в 5 лет этот факт, эта закономерность не меняются. Итак, какой вывод следует отсюда? Изъятие средств из финансового оборота на инфляцию не влияет.

Очень важно видеть опыт стран мира, на который часто ссылаются. По 203 странам мира, по сопоставимым странам из десятки стран мира мы можем видеть, что от коэффициента монетизации зависят темпы прироста ВВП и индекс инфляции.

Как видим, картина очень устойчива. Есть оптимальная область, в которой приросты ВВП максимальны, 100-150%, напомню, Россия вот здесь, и здесь же можно видеть, что именно в этом диапазоне, от 100% и выше, инфляция минимальная. Россия вот здесь – там, где инфляция максимальна.

Может ли рациональный взгляд на эти картины найти доводы в пользу позиции Набиуллиной и Центробанка России? Очевидно, что нет. Но столь же очевидно, что отсюда вытекает прямо противоположная оценка мирового опыта. Возникает вопрос: если нужно восстановить неудачно, ошибочно или диверсионным образом сокращенный денежный оборот в стране, к чему это приведет? Может быть, бросок монетизации приведет к инфляции?

Вот опыт по тем же странам мира. Прирост коэффициента монетизации в процентах вот в этом квадранте ведет к приросту темпов роста ВВП. Значит, положительный эффект должен быть.

Следует самый главный довод монетаристов и Центробанка рассмотреть более детально, чтоб не оставить никаких лазеек и возможностей для оправдания этой деятельности – это вопрос об инфляции. Действительно ли простая связь «больше денег – больше инфляции», даваемая уравнением Фишера, имеет отношение к реалиям, или ситуация выглядит совершенно иначе?

Ну, во-первых, факторов или причин инфляции много. Кроме монетарного существуют еще и другие. Например, импортированная инфляция при девальвации рубля, что тоже является политикой Центрального банка России, может играть значимую роль, тарифы естественных монополий и так далее.

В модели так называемых инфляционных весов, в которых на одну чашу давит платежеспособный спрос населения, а на вторую – предложение товаров и услуг, мы видим, насколько сложна причинно-следственная картина.

Например, увеличение заниженной почти в 2 раза относительно равновесных требований оплаты труда в России, что имеет демографические и социально-политические последствия.

Если увеличить оплату труда, то она, конечно, увеличит платежеспособный спрос населения, но пойдет в накопление, в депозитно-кредитный банковский мультипликатор, в инвестиционные кредиты, в увеличение предложения товаров и услуг.

И напротив, инвестиционные, бюджетные средства, которые, например, разворовываются, переходят на эту половину и идут на рынок роскоши, на рынок потребления. Поэтому заранее сказать, прирост денежной массы приведет к тому или к другому, невозможно без рассмотрения всей этой сложной картины.

Это рассмотрение было проделано, и вот мы, как когда-то ТАСС, что называется, уполномочены заявить. Целый ряд факторов, который находится в руках у политического, финансового руководства страны, у депутатов, определяющих бюджетные и налоговые назначения и так далее, такие как доходы населения, монетарный фактор, бюджетные, геоэкономические, внешнеполитические параметры, открытость экономики, курсовые пропорции, влияют на инфляцию и на ВВП.

Это влияние можно рассчитать по прожитому опыту. То есть не нужно выдумывать чего-нибудь из уравнений, нужно просто посмотреть, как реально живет российская экономика, как она откликается, например, на увеличение или уменьшение доходов населения, на коэффициент монетизации.

В истории России эти показатели все время флуктуируют, и если за 10 и более лет эти флуктуации позволяют вычислить причинно-следственные соотношения, то вот эти соотношения: рост доходов инфляцию уменьшит, коэффициент монетизации, его рост, инфляцию уменьшит, ну, и так далее. 

Знак «минус» означает, что фактор будет уменьшать инфляцию, а знаки «плюс», правда, здесь их почти нет, кроме политики открытости экономики, курсовой политики, и рядом колонка прироста ВВП, показывают обратную ситуацию.

Совершенно консолидированный вывод по этим расчетам заключается в том, что, не касаясь остальных макрофинансовых экономических показателей, касаясь только коэффициента монетизации экономики, его рост на сегодня уменьшит инфляцию и увеличит рост ВВП. Центральный банк безосновательно считает иначе. И расчеты с лагом времени, о которых я только что говорил, а расчеты проводились до 6 лет, подтверждают, что вывод носит устойчивый и однозначный характер.

Расчеты по регулированию тарифа естественных монополий от уровня инфляции говорят о том, что это тоже факторы инфляции, и регулирование должно быть не по индексу инфляции, а по издержкам.

Итак, природа российской инфляции не монетарна. Она сложная, многофакторная, релаксационная, если мучить вас научными терминами, и описывается она вот такой обратной экспонентой. Это естественный процесс, который имеет, как вы видите, здесь синие точечки, это реальная статистика, а красная кривая – это модель, которая построена. Но, наверное, не вызывает у вас сомнения совпадение того и другого. А главное, что вот этот хвост полого приближается к некоторому пределу.

Это принципиальный ужасный факт, потому что, если посмотреть на фазовом пространстве индекс инфляции и скорость изменчивости индекса инфляции, то это означает, что ниже 6% в этой демонетизированной модели деинвестированной экономики инфляция не опустится никогда. Все планы Центробанка – 5%, 4% – это химера, это миф, и это не будет достигнуто никогда. Мы будем болтаться вот здесь, пока не восстановим финансовые пропорции в экономике.

Почему мы имеем право заявить, что эмиссионная политика Центробанка глубоко ошибочна не только с позиции перечисленных следствий демонетизации, но и с той позиции, что мегарегулятор по факту, по реконструкции превращен в экспортно-импортный банк по обслуживанию экспорта углеводородного сырья?

Мы беремся делать это утверждение, исходя из нашего научного анализа. Как видите, причинно-следственная связь между объемом денежной массы и объемом экспорта, вот тот самый коэффициент корреляции, он почти единица, и он нарастал вплоть до 2013 года.

Очень интересна динамика в момент кризиса. Она говорит о многом. Как видите, эмиссию к объему валютной выручки от экспорта сырья в годы кризиса уменьшили, эту связь уменьшили. То есть, на самом деле, люди понимают, что деньги для развития нужны, и когда пошел дым в кризисе, когда уменьшились объемы поставок и валютных доходов, то знак корреляции сменился на противоположный.

Центральный банк, политическое руководство страны подкачивали экономику страны, не будем говорить об эффективности банковской конвертации, до реального сектора что доходило, что не доходило, но эта смена вот в этом кризисном эксперименте, которая, к сожалению, потом опять ушла на прежние позиции, мгновенно отразилась в кондициях экономики. Деградация отраслевой структуры экономики, как видите, после подкачки тут же показала пик.

Отрасли экономики, удаленные от сырьевых по норме передела, вздохнули, они начали развиваться. Инфляция, как видите, упала и заметно скоррелирована с этим же эффектом. Сами эксперименты в российской экономике доказывают правоту экспертного заключения.

Перехожу теперь к конструктивной части. А каким образом вернуть деньги в оборот? Ну, одно из предложений – вынести мешок денег на Красную площадь и черпаком всем раздавать. Поэтому эти вопросы очень важны перед экспертным столом.

Предложить механизм, просчитать пропорции, темпы и ответственность за последствия, в том числе за последствия боковые и отрицательные, которые неизбежны, если не будет строгого контроля целевого расходования, если не будет сдерживания движения трансграничного капитала, как мы показали в кризисных условиях, куда все эти инвестиции утекают.

Вот несколько слов об этих расчетах и об этой проектной разработке. Расчеты по модели показывают, что плановое приращение коэффициента монетизации, растянутое на 10 лет, приведет к росту инвестиционного предложения, к росту ВВП и вот к такому спаду инфляции. Одновременно с этим возможно, и оно произойдет, увеличение оплаты труда в стране с понятными последствиями для социально-политической стабильности и настроений в стране.

Есть ли примеры такого рода подброса монетизации в экономиках стран мира? Они есть, и они выглядят очень убедительно. Но вот мы видим, как отражался бросок монетизации в Бразилии. С точки зрения Центрального банка он должен был вызвать корреспондентную инфляцию, однако ее индекс инфляции совершенно четко показывает, что связи нет. И таких примеров очень много.

Обобщенный взгляд – вот он конкретно для России, показывает, что мы в координатах коэффициента монетизации находимся сейчас вот здесь, то есть испытываем как бы минимальный рост ВВП, ну, уже даже и не рост, а максимальную инфляцию, а можем переместиться вот сюда. Это по опыту стран мира, что можно увидеть по расчетам.

Изменение коэффициента монетизации приведет к уменьшению инфляции. Изменение ставки рефинансирования хотя бы до 4% приведет к уменьшению индекса инфляции, ну, тоже по понятным причинам, потому что следствием будет наращивание инвестиционного портфеля.

И вот в пространстве 4-х важнейших макропоказателей страны, в которых оплата труда, социально-экономический фактор, показывает, что задача решается самосогласованным образом, то есть одновременно.

Уже в двумерных пространствах показателей видно, что достижимы вот эти минимумы по инфляции и, соответственно, максимумы по приросту ВВП. Очень хотелось бы увидеть что-нибудь похожее с позиций монетаристов, обоснование политики Центрального банка России.

Ну, и каков же проект, как это все организовать? Опыт стран мира, послевоенной Германии (система KFW), был опытом создания институтов развития, которые, получая эмиссионную подкачку, например, выкупом специальных ценных бумаг, эти средства расходовали не как коммерческое кредитное учреждение, а как институт политического кредитования. Это терминология Китая.

Задача – не заработки на обороте средств, а управление развитием в секторальном отраслевом измерении, секторальном региональном измерении, секторальном структурном измерении для крупнейших инфраструктур, для крупнейших кредитополучателей, бизнесов России, для региональных проблем развития, для сетевых проблем развития малого бизнеса, например, строительства жилья населения под ипотеку, поэтому кредитование в этом случае осуществляется под символический процент.

Вчера я с удивлением узнал, что в Белоруссии кредиты на покупку жилья населению выдаются на 40 лет под 1%. И уже вопрос: а у вас-то чего? А у нас-то вот чего.

Этот институт, естественно, свои инвестиционные назначения, программы, объемы согласует с изменяющейся инвестиционной частью федерального бюджета, перенося нагрузку сюда с расходных частей, связанных и с социальной тематикой, и с политической тематикой, оздоравливая структуру бюджетных расходов.

Избыточные золотовалютные резервы тоже могут стать фактором развития. Направления кредитования –прежде всего перечисленные под политический процент. Но и система коммерческих банков, которые являются агентом-оператором по большой части этих потоков, например, «Сбербанк», для доведения по сетевому признаку до районов, до сел, где малый бизнес должен был бы развиваться, они тоже на этом потоке увеличивают свою капитализацию и часть используют для обычного рыночного кредитования.

Схема апробирована на опыте стран мира. Она обоснована с точки зрения выбора организационно-правовой формы такого института развития. Эта схема рассчитана на уровне устава, на уровне изменения законодательства, которое необходимо для имплементации такого государственного внебюджетного инвестиционного кредитного фонда.

Этот пакет документов вам передан в виде брошюры. Там не хватает только подписи носителя права законодательной инициативы. Последствия просчитаны. Этот пакет, конечно, еще не весь пакет подзаконных актов. Экспертная проектная разработка заключается в том, что завтра с утра при принятии политического решения эту разработку уже можно внедрять в жизнь.

И, завершая прогноз, есть ли какие-нибудь сомнения в этом случае – рост ВВП и инфляция? ВВП будет расти. Примерные расчеты, если растянуть ремонетизацию экономики России на 10 лет, потому что эффекты переходные и инфляционные могут быть, если не выдержишь пропорции, то несколько сотен миллиардов долларов суверенных средств ежегодно могут привноситься вот в этот инвестиционный контур, инвестиционную подкачку развития. Поэтому будет прирост ВВП около 10% и снижение инфляции за несколько лет до 2%.

Эти расчеты еще и совмещаются с социально-политическими, скажем, последствиями, потому что вопросы доходности населения, вопросы демографии в контексте материального уровня жизни страны тоже актуальны.

Выводы: Центральный банк России, политическое руководство, которое в этом пункте – пункте демонетизации его отчетливо поддерживает, ошибаются. Цена ошибки – сотни миллиардов суверенных долларов инвестиционных возможностей для развития страны. «Суверенных» – это означает повышающих неуязвимость страны относительно внешних санкций, которые уже применяются, и очень странным, очень неконструктивным образом деформируют российскую внешнюю политику, что приведет к еще большим последствиям.

Это ошибка ценой развития страны, ценой продолжения деградационных экономических и социально-политических процессов. В целом прогноз заключается в том, что страна движется латентным образом к масштабнейшему кризису, и масштаб его демонстрирует Украина относительно устойчивости, государственности страны.

Главный наш конструктивный, позитивный, оптимистический вывод – чудес не бывает. Ошибку можно исправлять, восстанавливая монетизацию страны через просчитанный, спроектированный, основанный на опыте стран мира институт развития, инвестиционно-кредитный фонд.

Инфляция упадет, экономический рост возрастет, суверенные возможности по управлению развитием страны, по обеспечению независимого внешнеполитического поведения, конечно же, тоже возрастут. Вот проблема, с которой я обращаюсь ко всем присутствующим.

Мы писали во все кабинеты. Последняя рассылка вот этого пакета, на который мы уже получаем некоторые ответы, иногда смешные, показала, что серьезных реакций попросту нет. 

Кто-то ничего не понимает, кто-то боится хоть слово сказать в созданной системе открывающегося политического репрессинга. Кто-то искренне верует, что все, что сказано в верхних кабинетах, это истина в последней инстанции. Явление «одобрям-с» нарастает на глазах. Это страшно, потому что страна лишается мозгов. Ну, а производные совершенно понятны.

Совершенно понятно, что это решение уровня первого кабинета, и методом исключения нужно сделать такой вывод, и каким-то образом нужно убедить Президента страны в том, что эту ошибку стоит исправить. Не надо, может быть, лишних слов о самобичевании, об ошибочности, о психологических дискомфортах. Нужно просто взять и помочь стране развиваться в условиях ее устойчивости, позитивности, независимости.

Так что, если у вас есть возможность, перепроверьте, пожалуйста, наши данные, прочитайте эти работы. Цену вопроса для страны, на мой взгляд, переоценить невозможно. Спасибо за внимание.