Такая ночь

Едва ли не единственный из тех,

Кому в такую ночь не до утех,

Кто, за день измотавшись до предела,

В горизонтали скрюченно притих –

Едва ли не единственный из них,

Я бодрствовал. Измученное тело

 

Хотело забытья. Хотело сна.

Ущербная, но яркая луна

Сияла. И отбрасывали тени

Клубящиеся дебри хризантем,

Растущих исключительно затем,

Чтоб отражать набеги сновидений.

 

Сентябрь свои, как говорят, права

Утратил. Но приблудная трава

В углу двора и дальше, вдоль забора

Ещё не серебрилась поутру,

И жухнуть на пронзительном ветру

Намеревалась, кажется, не скоро.

 

Опутаны сиянием луны,

В заглохшем палисаднике видны –

Отчётливо, от мала до велика –

Растрёпанные, горькие цветы,

Исполнены осенней немоты,

Увиты канителью повилики.

 

Так много умещается в окне…

Душа устала с телом наравне,

Но не было и тени полудрёмы.

Я бодрствовал, притихнув у окна,

И к горлу подступала тишина

Луною озаряемого дома.

 

Уехать бы. Собрать бы чемодан,

Побриться – и уехать. В Аккерман.

К лиману, виноградникам, руинам…

Но я и так давно уже в пути.

Всё не могу пристанища найти,

«Земную жизнь пройдя наполовину»...