ПАМЯТИ ДЕКАБРИСТОВ. Гавриил Батеньков.

   Декабрист Гавриил Степанович Батеньков – сын Тобольска

Участник Отечественной войны 1812 и заграничных походов 1813-1814, подполковник, восемнадцать раз был ранен, побывал во французском плену.

В 1819-1821 ближайший помощник Михаила Сперанского по управлению Сибирью, позднее член совета военных поселений при Алексее Аракчееве.

  Дружеские связи с братьями Бестужевыми, Кондратием Рылеевым и другими будущими декабристами привели Батенькова в ноябре 1825 года в Северное общество, где он примкнул к демократическому крылу. Участвовал в разработке плана восстания 14 декабря 1825, высказываясь за решительные действия и привлечение к восстанию народных масс. Намечался кандидатом в члены Временного правительства.

  На следствии представил заявление о принадлежности к тайному обществу и согласии с его планами, писал, что выступление 14 декабря было 'Покушение 14 декабря - не мятеж, как к стыду моему именовал его несколько раз, но первый в России опыт революции политической, опыт почтённый в бытописаниях и в глазах других просвещённых народов'.

  Из оставшихся в живых декабристов он понёс самое строгое наказание: был приговорён к вечной каторге, но содержался с 1827 по 1846 в одиночной камере Алексеевского равелина

 Алексеевский равелин  Петропавловской крепости, Санкт-Петербург

. В крепости ему не разрешалось ни с кем общаться, из книг разрешено было читать только Библию.

Вид Свартхольма (1809).

Svartholma fortress in Loviisa, Finland from air

 Свартхольм использовался в качестве военно-морской базы и частично в качестве тюрьмы.

   Гавриил Степанович Батеньков

 Одичалый

  1

                       Я прежде говорил "Прости!"

                       В надежде радостных свиданий,

                       Мечты вилися на пути,

                       А с ними ряд воздушных зданий.

                       Там друг приветливый манил,

                       Туда звала семья родная,

                       Из полной чаши радость пил,

                       Надежды светлые питая.

                       Теперь - прости всему навек!

                       Зачем живу без наслаждений?

                       Ужель еще я человек?

                       Нет!.. да! - для чувства лишь мучений!

                       Во мне ли оттиск божества?

                       Я ль создан мира господином?

                       Создатель - благ. Ужель их два?

                       Могу ль его назваться сыном?

                       Шмели покоятся в дупле,

                       Червяк в пыли по воле гнется -

                       И им не тесно на земле:

                       Им солнце светит, воздух льется,

                       Им - все! А мне

                       Едва во сне

                       Живая кажется природа...

                       Ищу в бесчувственной стене

                       Отзыв подобного мне рода.

                            2

                       Вон там туман густой вдали

                       И буря тучами играет;

                       Вода одна, и нет земли,

                       Жизнь томно факел погашает.

                       Вон там на воздухе висит,

                       Как страшный остов, камень голый,

                       И - дик и пуст - шумит, трещит

                       Вокруг трущобы лес сосновый.

                       Там серый свет,

                       Пространства нет,

                       И время медленно ступает...

                       Борьбы стихий везде там след...

                       Природа в сиротстве рыдает...

                       И там уму

                       В тюрьме тюрьму

                       Еще придумалось устроить...

                       Легко ему

                       Во мраке - тьму,

                       В теснине - тесноту удвоить!

                       Там пушек ряд,

                       Там их снаряд;

                       При каждом входе часовые.

                       Кругом крутят,

                       Кругом шумят

                       Морские волны лишь седые.

                       Куда пойти?

                       Кому прийти

                       Сюда без ведома смотрящих?

                       И как найти

                       К родным пути,

                       Где даже нет и приходящих?

                       Все это там, друзья, для вас -

                       И редко вам на мысль приходит...

                       Все это здесь, друзья, для нас:

                       Здесь взор потухший лишь находит

                       Пространство в нескольких шагах,

                       С железом ржавым на дверях,

                       Соломы сгнившей пук обшитый

                       И на увлаженных дверях

                       Следы страданий позабытых.

                       Живой в гробу,

                       Кляну судьбу

                       И день несчастного рожденья!

                       Страстей борьбу

                       И жизнь рабу

                       Зачем вдохнула из презренья?

                                     3

                       Скажите: светит ли луна?

                       И есть ли птички хоть на воле?

                       Им дышат ли зефиры в поле?

                       По-старому ль цветет весна?

                       Ужель и люди веселятся?

                       Ужель не их - их не страшит?

                       Друг другу смеет поверяться,

                       И думает, и говорит?

                       Не верю. Все переменилось:

                       Земля вращается, стеня,

                       И солнце красное сокрылось...

                       Но, может быть, лишь для меня?

                                     4

                       Вон там весной

                       Земли пустой

                       Кусок вода струей отмыла.

                       Там глушь: полынь и мох густой-

                       И будет там моя могила!

                       Ничьей слезой

                       Прах бедный мой

                       В гробу гнилом не оросится,

                       И на покой

                       Чужой рукой

                       Ресниц чета соединится.

                       Не урна скажет, где лежит

                       Души бессмертной бренна рама;

                       Не пышный памятник стоит,

                       Не холм цветистый - влажна яма.

                       Кто любит, не придет туда;

                       Родной и друг искать не будет

                       Ко мне заросшего следа;

                       Его могильщик позабудет.

                       Здесь имя - в гробовую тьму...

                       Добра о нем уже не скажут -

                       И с удовольствием к нему

                       Враги одно лишь зло привяжут.

                       Погибли чувства и дела,

                       Все доброе мое забыто,

                       И не осмелится хвала

                       Мне приписать его открыто.

                       Довольно раз

                       К цепям у нас

                       Себе позволить отвращенье,

                       Сказать... поднять чело на час -

                       И расклокочется гоненье...

                       Кукушка стонет, змей шипит,

                       Сова качается на ели,

                       И кожей нетопырь шумит -

                       Вот песнь кругом сырой постели.

                       Песок несется, ил трясется,

                       Выходит пар из мокроты,

                       И ржавый мох в болоте ткется -

                       Вот мне приветные цветы!

                       Придет холодный финн порой -

                       И в сердце страх один имея,

                       Смутится самой тишиной

                       И скажет: "Здесь приют злодея -

                       Уйдем скорей, уж скоро ночь.

                       Он чудится и в гробе смутой..."

                       С колом в руках, в боязни лютой,

                       Крестясь, пойдет оттоле прочь.

                       О люди, знаете ль вы сами,

                       Кто вас любил, кто презирал

                       И для чего под небесами

                       Один стоял, другой упал?

                       Пора придет:

                       Не лживый свет

                       Блеснет - все будет обличенье...

                       Нет! не напрасно дан завет,

                       Дано святое наставленье,

                       Что бог-любовь, и вам любить -

                       Единый к благу путь указан...

                       И тот, кто вас учил так жить,

                       Сам был гоним, сам был наказан...

                       Но чем то сердце будет здесь,

                       Которое любить умело

                       И с юных лет уже презрело

                       Своекорыстие и спесь?

                       Что будет око прозорливо,

                       Которое земли покров

                       Так обымало горделиво

                       И беги мерило миров?

                       Что будет череп головной,

                       Разнообразных дум обитель?..

                       Земля смешается с землей,

                       Истлит все время-истребитель!

                       Но скоро ли? Как для меня

                       Желателен конец дыханья!

                       Тлен благотворного огня

                       Сулит покой, конец страданья!

                       Но, други, в этот самый час,

                       Как кончу я мой путь печальный,

                       Быть может, трепет погребальный

                       Раздастся в сердце и у вас -

                       Иль меж душами нет сношений

                       И чувство чувства не поймет?

                       Ненужный вам для наслаждений

                       Равно - живет иль не живет?

                       Ужель, себя

                       Одних любя,

                       Во мне лишь средство веселиться

                       Искали вы, и не скорбя,

                       Могли навек со мной проститься?

                       И крови глас

                       Ужели вас

                       Ко мне порой не призывает?

                       И дружбы жар в "прости" погас -

                       И стону хохот отвечает?

                       Пусть так. Забытый и гонимый,

                       Я сохраню в груди своей

                       Любви запас неистощимый

                       Для жизни новой, после сей!

                       Вкушайте, сильные, покой,

                       Готовьте новые мученья:

                       Вы не удушите тюрьмой

                       Надежды сладкой воскресенья!

                       Бессмертие! В тебе одном

                       Одна несчастному отрада:

                       Покой - в забвеньи гробовом,

                       Во уповании - награда.

                       Здесь все, как сон, пройдет. Пождем -

                       Призывный голос навевает.

                       Мы терпим, бремя мук несем,

Жизнь тихо теплится... и тает...

Поэма  написана в мае 1827 г. в крепости Свартгольм, где декабрист Батеньков

отбывал   одиночное   заключение.