По поводу разговоров о похоронах Ленина

По поводу разговоров о похоронах Ленина

Не слышал, чтобы об этом говорилось на соответствующем, достодолжном официальном уровне, чтобы об этом говорили власти предержащие.
А вообще-то разговоров об этом – по тому же «ящику» – предостаточно! Это – чуть ли не ежедневный треп!
Причем характерной особенностью этого трепа является апелляция к христианской (!) традиции – что, дескать, похоронить следует по-христиански, по-человечески.
Нельзя по-христиански хоронить антихриста.
По-человечески следует хоронить людей, а это – нелюдь.
Глубоко убежден: то, что находится в мавзолее (или то, что там осталось – говорят, давно уже наполовину из папье-маше), следует не хоронить, а сжечь – и пепел тайно развеять по ветру.
В точности так же, как это сделали с куда более невинными Гитлером, Герингом, Геббельсом...
(Да, да, более невинными – если пораскинуть мозгами пошире и посмотреть дальше собственного носа.)

Здесь вклинивается еще одна искусственно раздуваемая, посторонняя, липовая «проблема».

О которой очень любят говорить нынешние коммунисты (эти упорствующие в своем сатанизме поборники «идеи социальной справедливости» во главе с г-ном Зюгановым).
Красная площадь отнесена ЮНЕСКО к числу памятников международного, мирового значения – и потому, дескать, нельзя ничего менять и «вообще ничего трогать».
Конечно, слава Богу, Красная площадь – место не только святое для каждого русского, но и действительно является достоянием планетарным.
Но где, скажите на милость, в каком документе какого ЮНЕСКО говорится, что она является мировым достоянием именно в советском, коммунистическом варианте?! Где, в каком документе сказано, что Красная площадь не может быть очищена от коммунистической мерзости, что не может быть восстановлен ее подлинный, истинный, первоначальный вид?!

Лично я (будучи большим любителем и ценителем искусства) охотно признаю, что мавзолей – это своеобразное талантливое произведение архитектуры. И я категорически против его уничтожения.
Однако ничто не мешает – и не может, и не должно мешать – перенести его куда-нибудь за черту Москвы, в специально отведенное место (я бы сказал, «резервацию», куда могли бы приходить все желающие на него посмотреть).
Более того, именно так – и только так – и следует поступить.