Отличие Беларуси от России

Из беседы в КП с М. Делягиным (полный текст в ссылке)

Арасланов:
- Сергей нам написал: «Что происходило в Белоруссии в 2011 году? Не похож ли наш кризис на тот?»
Делягин:
- Нет, знаете, не похож. Просто абсолютно разные ситуации. Единственное, что сходится. Высшее руководство страны было полностью отвлечено на политические проблемы. На самом деле в декабре 2010 года, когда были беспорядки в Минске, во время выборов президента, это была реально попытка госпереворота. Там помимо возмущенных граждан Белоруссии были очень хорошо обученные, по крайней мере две группы, одна из этих групп штурмовала здание. Все говорили тактично: здание правительства или парламента. Но смысл был в том, что именно в этом здании именно в то время работал Центризбирком, который считал голоса.

Если бы они туда ворвались, если бы им это удалось сделать, причем там были все правильные камеры, там было грузинское телевидение и так далее, они немедленно провозгласили бы новое правительство. И, как говорили некоторые дипломаты европейские в частных беседах, сидевшие в Минске, у них уже тогда была команда немедленно признать это правительство. Один дипломат это сказал. Я не могу сказать, кто, потому что я просто человека хорошего подставлю. Но это было.

Естественно, Лукашенко занимался все последующее время вопросом, что же это было. А вторая группа в масках избила очень жестоко одного из оппозиционных кандидатов. Так, что он потом провалялся в больнице с проломленной головой долго. Это было не КГБ, потому что КГБ в Белоруссии не закрывает лицо, даже если его в упор снимают, а потом выкладывают это в YouTube. Они в то время были еще люди дикие, извините, не понимали, зачем это все делается. И на своей территории они совершенно не думали, зачем нужно чего-то закрывать. Это была грамотная провокация. Лукашенко искал, кто же это организовал, как это было сделано. Судя по всему, не нашел.

Но один человек может заниматься одновременно только одним серьезным делом. Когда все государство замкнуто на одного человека, оно становится парализовано в отношении второй опасности.

У нас, между прочим, в этом отношении ситуация похожая. Потому что все замкнуто на одного человека. Это порок системы. Еще товарищ Сталин показал, что так нельзя, - наглядно, публично. Один человек занят решением проблемы, связанной с Украиной. Хорошо или плохо – это другой разговор. Но он занят. И, когда речь доходит до экономики, то есть экономист Кудрин, все вопросы туда. А то, что этот экономист и некоторые другие подобного рода либеральные деятели могут желать, чтобы в России случилось то, что случилось на Украине, это как бы выпадает из сознания.

В остальном всё разное, база разная. Потому что экспорт Белоруссии, ну да, незначительный объем нефтепереработки из нашей нефти. Может быть, тогда был какой-то небольшой реэкспорт нефти. Каменная соль – да. «Белкалий» - да. Немножко машиностроение – да. Но никто в Белоруссии от денег не захлебывался, как федеральный бюджет захлебывается сейчас и захлебывался тогда. Совершенно другое ресурсное обеспечение.

У Белоруссии значительно меньше, на порядок ресурсов меньше, чем у нас. И они на порядок лучше их используют. Если бы председатель Национального банка Белоруссии заявил бы, как госпожа Набиуллина заявила тут недавно, что мы отпустили курс рубля и надеемся этим отпугнуть спекулянтов, ну, в переводе на русский: мы пустили козлов в огород и надеемся этим их отпугнуть от капусты, - такой председатель Банка Белоруссии просидел бы на своей должности минут тридцать, пока товарищ Лукашенко дочитывал бы утреннюю газету.

После этого его заменили бы на кого-нибудь более компетентного, он поехал бы в техникум преподавать устройство пылесосов. Или что-нибудь в этом духе. То, что соответствует уровню его компетенции.

У нас сейчас все связано не со слабостью экономики. Да, нефть подешевела почти на 30 %. Вообще-то говоря, в годовом, за первые десять месяцев, по отношению к первым десяти месяцам прошлого года, она подешевела на 4,4 %. Мы говорим о 30 % по сравнению с серединой июня, когда был пик. А так минус 4,4 %. С другой стороны, понятно, что если она будет 80-85, если бы в Белоруссии кто-нибудь сверстал бюджет следующего года, исходя из 96 долларов за баррель в ситуации, когда понятно, что будет 80-85 долларов за баррель, все, на что он мог бы рассчитывать, это на то, что ему удастся в суде доказать свою временную невменяемость. Это не было сознательным вредительством, а это было, что называется, помрачение нашло. Бес попутал. И так далее. Я думаю, что, может быть, и доказал бы в суде. И, может быть, избавился бы от наказания. Но во всяком случае, рассчитывать на продолжение банкеты, на сохранение в должности этому бы человеку не пришлось, я думаю, никогда бы больше.

Не говоря уже о том, что люди, которые, вот смотрите, есть дурацкая инициатива – повысить налог на малый бизнес. Обложить часть малого бизнеса заведомо нереальными платежами 6 млн. рублей в год. Понятно, что это значит – закрыть. Никакой нормальный чиновник не будет это обсуждать заранее, просто чтобы не выглядеть, извиняюсь, не совсем вменяемым человеком, чтобы не дискредитировать начальство. А вот если стоит задача дискредитировать начальство, расшатать нервы обществу, чтобы он вышло на майдан, устроило госпереворот и помогло госперевороту, тогда ровно так и надо действовать, по учебнику, это в учебниках написано. Я не могу цитировать названия и авторов, к сожалению. У нас они, по-моему, еще не в свободном доступе. Но это азбучные истины.

И вот этим принципиально отличается наше государство от Белоруссии. белорусов спасли европейцы. Они ввели сразу, как только появился Лукашенко, такие же жесткие санкции, что у членов правительства Белоруссии нет дворцов в Швейцарии, нет хором в Австрии и даже домов в Париже тоже нет. В Белоруссии нет людей, которые выступают публично и говорят, что если президент не передумает и не разрешит мне иметь недвижимость за рубежом, я уйду с должности вице-мэра второго по величине города страны. Нет там таких людей, нет у них имущества за границей в таких масштабах.

А сейчас, когда каждая чебурашка, многие из наших чебурашек либеральных оказываются перед выбором между своими хоромами, которые находятся в развитых странах Запада, наверное, это моя гипотеза, потому что по-другому эту политику можно объяснить только стремлением к госперевороту, я не хочу никого ни в чем обвинять, - и им приходится выбирать между имуществом и инстинктом самосохранения. Потому что, если они устроят здесь революцию, то их съедят.

У нас историю 1917 года все-таки учили значительно лучше, чем историю майданного Киева, и помнят ее хорошо. Но этих съедят, даже не убьют. А с другой стороны, если они будут развивать страну, то Запад на них серьезно обидится и отберет их имущество. А имущество свое, нажитое с большими рисками. Никому не хочется его отдавать. Вспомним Роттенберга, формально на 30 млн. что-то конфисковали. Да, формально это Роттенбергам не принадлежит, все понятно, все белые и пушистые. Но остальные-то боятся. Каждый-то про себя знает. У Роттенберга, может, это его, может – не его. А у меня-то есть.