.Перед усмирением Афгана... 3

Олег ЗОИН

Из дневников периода Застоя. Отрывок 3-й

09 октября 1979 года, вторник. Вчера прилетели грачи из Москвы – Рабинович и Баскин, оба заместители босса по московскому аппарату генеральной дирекции. Вчера же они побывали на приеме у Васильева, который их и вызвал в Автоград на пару дней. Сегодня они очень скудно рассказали о встрече с Л. Б. Видимо, им досталось на орехи.

Московская интеллигентская вотчина КамАЗа в последнее время с помощью Клепацкого и Альтшуллера превратилась в пансион для скучающих стареющих “дворян”. В связи с большими трудностями на КамАЗе Васильев вынужден задавать работу и московскому аппарату, который он до того, мечтая сам в скором времени перебраться в Москву, холил и по-отечески берёг. Теперь же, когда его предполагавшееся триумфальное возвращение в Москву не состоялось, он стал задумываться над тем, не загрузить ли московских бездельников хотя бы видимостью работы.

Неудача Л. Б. с перебазированием в Москву стоит того, чтобы о ней рассказать. Задумана была блестящая комбинация: министр Поляков ожидал продвижения на должность председателя Госплана СССР, которую пора освобождать тяжело больному и бестолковому старому маразматику Байбакову. Видимо, Косыгин всерьёз обсуждал этот вариант с Поляковым, ибо тот задумался о преемнике. Естественно, что преемником не могли стать ни Башинджагян, ни Коломников (замы министра), которые  не имеют опыта строительства такого масштаба, как Васильев. Плюс его  десятилетнее пребывание “в ссылке” в Челнах работало на эмоции. Немаловажно было и влияние родича – зав. отделом  ЦК КПСС А. И. Вольского. Всё это внушило Л. Б. юношеский задор и радужные перспективы.

Но чтобы стать министром, сиречь членом правительства, необходимо сначала стать депутатом Верховного Совета СССР. Несмотря на возражения секретарей Н-Челнинского горкома КПСС Беляева и Татарского обкома Табеева, Л. Б.  всё же включили в списки кандидатов, и наша система выборов без выбора безотказно сработала, хотя тысячи людей голосовали против этого недостойного человека.
Однако на финише произошел срыв. Как раз накануне сессии Верховного Совета СССР, где предполагался раздел министерских постов, в "Правде" появилась передовая статья, в которой критиковались Производственное управление Минавтопрома и его ВПО "Союзавтозагранпоставка" за уголовные делишки пятилетней давности, связанные с махинациями по организации безфондового отпуска автохозяйствам за наличный расчет двигателей, автомобилей и запчастей. Дело это раскручивалось медленно, в его позапрошлогоднем финале получил инфаркт первый зам. министра  Лисняк, и только смерть спасла его от позора, слетело с постов немало крупных деятелей МАПа, в том числе и мой бывший однокурсник по юрфаку МГУ Лёня, Леонид Иосифович К., работавший помощником у Лисняка.
Так вот, накануне сессии какая-то враждебная В. Н. Полякову группировка произвела по нему залп через "Правду". Хотя прямо в его адрес ничего и не говорилось, тем не менее подтекст читался явно: что это за министр, в хозяйстве которого творятся такие неблаговидные делишки? Удар достиг цели. Вопрос о выдвижении т. Полякова на должность Председателя Госплана СССР автоматически отпал. Байбаков остался на посту.
Единственно, в порядке укрепления брежневской фракции в ЦК, в Госплан первым замом Байбакова был брошен Рябов, бывший до того секретарем ЦК, брошен на исправление за строптивый характер и недостаточное идолопоклонство. В политбюро же на усиление  был введен вытащенный из забвения Черненко, человек Брежнева, работавший под его началом ещё в Молдавии…

В этих условиях место министра автомобильной промышленности для Васильева не освободилось. Таким образом, вместо намеченного переезда в Москву на повышение, ему пришлось остаться в Челнах и начать-таки вникать в столь  нелюбимое им производство.
О Васильеве идет нелестная слава матюжника и людоеда. Говорят, что он идет по костям подчиненных. Это верно. Как верно и то, что организация производства – дело ему глубоко чуждое и даже, можно сказать, незнакомое. Стереотипы его шоферской молодости оказались не преодолены. Стиль работы мешочный, недаром же "Правда" недавно писала, что на КамАЗе дефицитом занимаются все – от рядового исполнителя до генерального. Если сборка и механообработка ему ещё в общих чертах знакомы, то литейное дело, кузня, а тем более коммерческие вопросы для него совершенно недоступны.


11 октября 1979 года, четверг. День прошел беспутно. С утра планёрка. Потом я сам ретранслировал подчинённым ценные указания начальника управления. После обеда отпросился у босса и поехал на пос. ГЭС с Ларисой получить ей в бюро по трудоустройству направление на работу. Хотя мы с ней уже побывали на заводе двигателей и в принципе договорились о приёме, тем не менее нужно формально получить направление от отдела трудовых ресурсов, что зачтётся последнему как его заслуга. Получится по отчётности, вроде они нашли Ларисе работу. Ну да чёрт с ними. Формальность состоит ещё и в том, что 27 октября ей исполнится только 17 лет, поэтому ей, как малолетке, положен сокращенный на час трудовой день, что большинству руководящих деятелей неудобно. Кроме того, то, что я её записал на подготовительные курсы в КФЭИ, тоже требует только односменной работы с утра.

Отправив Ларису, пошёл в Гендирекцию по застарелым проблемкам. В некотором отношении меня ждала удача. В планово-экономическом управлении положительно решил с Анной Александровной Ш. о добавке в штат нашего управления восьми человек на тематику двигателя К-701 и трёх из них уже с 1980 года.  Из них 4 человека попытаюсь добавить в отдел планирования. Все эти хлопоты увязаны у меня с отработкой Положения об Управлении, которое я сейчас заканчиваю вылизывать с милейшим Романом Абрамовичем Б. из УОТИЗа. Большой умница, Р. А. из тех молодых выпускников Московского финансового, которым свойственны скромность, трудолюбие и чувство юмора. Работать с такими легко. За примерно 10 дней мы с ним проделали огромную работу по уточнению функций нашего управления и входящих в него отделов – работы, которая откладывалась начальником Управления более года. Отсутствие "Положения" – большое неудобство для начальников отделов, которые не имеют чётко очерченных функций, но это весьма удобно начальнику управления, ибо  позволяет ему подкидывать нам любые невероятные задания.

14 октября 1979 года, воскресенье. Сегодня редкий на КамАЗе выходной день. Правда, не для всех – работала автосборка, завод двигателей и, видимо, кузнечный и ПРЗ…  На субботу был назначен очередной вывод ИТР на уборку на Новую базу. Я своих женщин не пустил. Босс сделал вид, что не заметил.
Готовлюсь к командировке в Балаково, где не был около полугода. Сейчас балаковцы готовят производство вентремней для Комплекса, но при этом в открытую саботируют поставку этих ремней в октябре, хотя мы полностью рассчитались по поставкам оснастки, имеем действующий договор и все иные вопросы по технологии, ценам, техдокументации и т. п. давно решены.
Тактика балаковского саботажа довольно проста. Они нас забрасывают телеграммами о том, что по ГОСТу изготовлять ремни, в отличие от Курского завода РТИ, не могут, настаивают перейти на ТУ ВАЗа, в которых заложено импортное сырье, и поэтому цена резко возрастет.

По идее, КамАЗ должен  ответить отказом, поскольку нам ввязываться в удорожание и в проблему поставки импортного сырья нет никакого резону. Если свяжемся с импортным сырьём,  балаковцам всегда будет причина срывать потом поставки, - дескать, КамАЗ не закупил импортный ингредиент и т. д. В этом случае придется нам посылать бригаду ИТР в джунгли Амазонки доить сок с гевеи. Это, конечно, шутка, но, как всегда, с очень большой  долей правды.
И вот в течение намеченной командировки придётся вести с балаковскими упрямцами неприятные переговоры, настаивать на своём.  
Из Балакова пролечу в Москву, Надо побывать на защите заявок в "Союзглаврезинснабсбыте" по асбесто-техническим изделиям, парониту, некоторым рукавам, деталям из мембранного полотна. Представители "Татмашхимснабсбыта" обещали прислать мне вызов в Москву на эту защиту, едут и сами. Там мы условились встретиться. Также зайду в "Союзрезинотехнику" по вентремням на 1980 г. Короче говоря, командировочка предстоит не из лёгких.

В Балаково    со мной летят В. Н. Бочкарев, А. И. Гельгор и В. Г. Албутов. Из Москвы должен подлететь зам. начальника "Союзрезинотехники" Ю. В. Демин, или тот, кого он сможет послать вместо себя. Юрий Васильевич хороший мужик за ресторанным столом, но за семь лет нашего с ним знакомства он не решил ни одной проблемы по поставкам РТИ КамАЗу. Массу серьёзнейших вопросов Ю. В., попросту говоря, проспал. Проспал развитие мощностей на ПО "БРТ" по изделиям из фторкаучука, по текстильно-битумным  изделиям и по ряду других очень серьёзных вопросов развития мощностей на Балаковском ПО. Результатом этих крупных просмотров и явилось нежелание и неспособность "БРТ" "с ходу" начать поставку вентремней КамАЗу.

Между тем, Курский ЗРТИ  уже свернул поставку ремней, которые осуществлял в первые три квартала т. г. На его мощности уже "сели" другие заказчики. Так что посмотрим, как Ю. В. будет обеспечивать Н. Челны вентремнями в IV квартале такого напряженного хозяйственного года, каким оказался 1979-ый.
Ситуация так накалилась, что П. Б. Нижник даже позавчера дал прямое указание Бочкарёву позвонить помощнику министра МНХП Федорова для оказания срочного нажима на ПО "БРТ". Правда, до Васильева сигнал тревоги, видимо, не дошёл, но если бы и дошел, то сомнительно, чтобы он сразу на него среагировал.

21 октября 1979 года, воскресенье. Начинаю писать на шестой день после отъезда. 16.10.79 г. арендованным самолетом КамАЗа "АН-24" в девять утра улетели на Саратов. Лёту 1,5 часа. Гельгор, Албутов, Петров (из УГК) играли в преферанс. Мы с Бочкарёвым начали было смотреть, но, не умея играть, быстро устали от этой затеи. Перешли к чтению газет.
В Саратове нас ждала автомашина с грузом РТИ. Все кинулись её разгружать, кроме меня и Гельгора. Я не стал таскать мешки с резинками из принципа. Я их таскал добросовестно 9 лет, за что и был  “отмечен” генеральным. Пусть теперь он их сам потаскает, если припечёт. Гельгор же пошел вначале звонить в местный автоцентр насчет "Волги" – доехать до Балакова. Его звонки завершились успехом. Автоцентр купился на блесну Аркадия  и прислал за столичным гостем арендованный таксомотор.

Пока Бочкарёв и его бригада грузили РТИ в самолет, у меня в аэропорту состоялись две любопытные встречи. Первой ко мне бросилась потрепанная женщина в измятом красном пальто, на вид лет 35-ти, бывшая блондинка. Оказалось, что это Галка, некогда любовница моего тогдашнего сотрудника Юры Ф., работающая до сих пор на Балаковском заводе РТИ. Выяснилось, что она летит в Баку ко второму в её практике мужу, находящемуся при смерти. Он умирает после автокатастрофы, а она не может достать билет, поскольку телеграмма не заверена врачом.
Год назад она удачно вышла замуж за богатого азербайджанца, но вот, увы, такой нежданный поворот судьбы! В её  глазах я прочёл не горе от ожидания близкой утраты любимого человека, а глубокую злость на невезение – столько сил отняла у неё борьба за этого ценного кадра, а выходит, всё напрасно!  Мне, конечно, хотелось бы помочь ей с билетом, но кроме призрачной  договоренности с начальницей смены о том, что, может быть, в 19.00 удастся отправить эту пассажирку до Астрахани, (а там – как Бог пошлет!), больше ничего достигнуть не удалось. Что делать глупой бабе до 19.00? Я ей посоветовал поехать в центр Саратова автобусом, хорошенько пообедать и побродить по городу, стараясь сохранить силы для неблизкого и, видимо, нелегкого пути и для, возможно, самого тяжелого человеческого испытания. Из окна автобуса она мне облегчённо улыбнулась.

Не успел я, однако, вернуться к КПП, где крутился в ожидании халявной "Волги" Гельгор, как меня снова кто-то окликнул и дёрнул за рукав. Это оказалась Татьяна А., история которой тоже достойна изложения. Вот что она мне живо протарахтела, во многом дополнив имевшиеся у меня сведения. Таня эта года три тому назад работала на том же Балаковском заводе РТИ секретаршей у Н. – начальника одного из отделов завода. Имела нелюбимого мужа, которому    наставляла рога в течение двух лет с приятным шефом – тов. Н., который тоже увлёкся до такой степени, что сбежал в один прекрасный день с Танечкой, бросив жену, в Тобольск, на строительство гигантского нефтехимкомбината, где их любезно пригрел зам. генерального директора по кадрам упомянутого комбината  тов. П., незадолго до того перебравшийся в Тобольск из Балакова, где работал всего лишь в должности начальника отдела БЗРТИ.

От горячей любви родилась девочка, но к моменту её рождения родители уже охладели друг к другу. Насмерть перепугавшись трудностей необжитого края, они вернулись на Волгу, на этот раз в Саратов, где и осели на Саратовском  заводе РТИ. После того, как Н. получил в Саратове однокомнатную квартиру, Таня устроила ему такую чудную жизнь, что однажды, спасая себя от верной гибели, он сбежал на частную квартиру, подарив однокомнатную Тане.

Теперь же она решила, что будет справедливо, если 18 лет от Н. будут приходить также и алименты. Подала в суд. Сдала (он согласился) его сперму на экспертизу, которая определила, что советский технический интеллигент Н. входит в число возможных отцов её дитяти. Однако бедной женщине торжествовать рано. Судья не сможет легко повесить на сопротивляющегося  Н. радостное бремя отцовства, поскольку в момент рождения чада они вместе не проживали, ибо числились в Тобольске по разным общагам, да и до сих пор не избавились от первых  браков. Поэтому Таня грустит и не уверена, что суд окажется по отношению к несчастной матери-одноночке на высоте. Я успокоил её, сказав, что судьи обычно принимают мудрые решения.
В этот момент меня  позвал Гельгор, поскольку вышла с лётного поля бригада ИТР, оперативно загрузившая "АН-24" дефицитом, и подошла-таки  "Волга", ангажированная Аркадием Исаааковичем для поездки в Балаково. (Три “а” в Исаааковиче не опечатка, он так любит!) Когда мы все уселись в "Волге", отправив "лишнего" Албутова грузовиком с экспедитором Череповским, мимо нас медленно проплыл автобус-экспресс на Саратов, из окна которого всем нам приветливо помахала Танечка А. – маленькое, миленькое, белокурое существо, а если по правде, то современная женщина-вамп. Она умчалась, полная предприимчивости, порядочности и надежд.