Возможны ли прогрессивные изменения в экономике России в условиях повальной коррупции?

В начале 90-х годов держать деньги в зарубежных банках было образцом хорошего тона. В отечественных банках, передавая деньги, спрашивали:

– Вам нужна декларация на вывоз?

– Нет. Я не вывожу денег.

– Странно.

– Почему?

Операционистка за окошечком пожимала плечами:

– Все вывозят.

С того времени не «бегство» – нет, а «массовый забег» капитала за границу стал обычным явлением. Стремительно богатеющий бомонд был вне себя от радости. Их кровные оказались в полной безопасности, а скачущий курс доллара только увеличивал рублевый эквивалент размещенных средств. В зарубежных банках, где граждане России открывали счета, им крепко жали руку, с участием заглядывали в глаза, подавали кофе и на прощание целовали в щёчку. Цивилизация! Ну, что еще надо? Живи себе и плюй в потолок. Дай команду бухгалтеру, чтобы своевременно готовила отчёты, указывая 0,1 процента прибыли, заплати этот мизер и спи спокойно.

С той поры, пожалуй, и закрутился механизм «отчуждения» бизнеса от государства. В обратно-пропорцианальном векторе – государство беднело, а наиболее «пассионарная» часть населения за счет этого богатела. Между первым и вторым образовалась тектоническая трещина, перепрыгнуть которую можно было не иначе как в два прыжка. Между тем жить, как прежде, приходилось в России – жить и постоянно, изо дня в день обманывать свою страну. Не очень это было комфортно поначалу. Но время, как старый добрый лекарь, лечит всех, не делая ни для кого исключения. И когда деньги оказались «по ту сторону добра и зла», общество легко вздохнуло и решило, что приспела пора ставить «обман» на промышленный поток. Так родились двойные стандарты, а вместе с ними, как следствие, двойная бухгалтерия, в рамках которой ведётся современный бизнес.

Кстати говоря, банки (да и многие другие «продвинутые» фирмы) уже давно завели так называемые забалансовые счета («серую» бухгалтерию), и проводят по ним платежи, которые нельзя показывать недремлющему оку налоговика и «надзирателям» Центробанка. Отчетность по ним – внутрикорпоративная тайна. Доступ к ней имеют особо приближенные лица. Они же и определяют приоритеты в работе банков и фирм, обусловленные откровенной наживой. Их имена и фамилии тщательно скрыты за фата-морганой коммерческих секретов. О «деятельности» этих групп креативных граждан можно судить по объёмам «убегающего» из страны капитала. На сегодняшний день в «беглецах», по разным сведениям, числится от 60 до 70 миллиардов долларов. На конец года эта цифра, по мнению экспертов, может дойти до 90 миллиардов. Либеральные экономисты критикуют правительство и ЦБ за политику «закручивания гаек». Но, выходит, «закручивают» не до конца. Какая-то одна резьба остаётся не тронутой. И этого достаточно, чтобы продолжать запитывать коррупцию баснословным, даже по меркам богатых стран, потоком денег. Кто-то с кем-то келейно договаривается – и денег в стране становится меньше, а где-то больше. Резервный капитал ЦБ, как шагреневая кожа, тает на глазах, перетекая в оффшоры и западные банки. Строго по золотому закону физики – материя не исчезает, а переходит из одного качества в другое. Или, применительно к нашему случаю, меняя одного неопределенного происхождения владельца счёта на другого. Как такое происходит, известно только узкому кругу. Подобно уравнению со всеми неизвестными, эта коррупционная модель родилась, по историческим меркам, недавно, всего каких-то 15-20 лет назад, но распространилась по всей стране быстрее, чем эпидемия оспы в средние века.

«Серые» схемы безупречно действуют как в системе потребительского кредитования, так и в кредитовании юридических лиц. Роль катализатора и регулятора в финансовых операциях выполняют откаты, впечатляющие спекулятивными ставками: от однопроцентного (легитимного) бонуса до 10-50 процентов совсем уж нелегитимных средств относительно базовой суммы кредиты.

На прошлой неделе Центробанк лишил лицензий на ведение банковской деятельности еще три банка. За «сомнительные операции», нарушение инструкций Центробанка и так далее. У руководителя главного финансового ведомства страны мадам Набиуллиной за последние восемь месяцев скопилось уже 63 таких трофея. Но будь их не 63, а 163, было бы еще полбеды. В порочную схему безоглядного (и преимущественно безвозвратного) кредитования вовлечены почти все банки страны. Размеры невозвратных заимствований удивляют не меньше, чем суммы выданных кредитов. Банковская вольница вызвала адекватную реакцию среди как юридических, так и физических лиц – большинство заемщиков в ситуации с пляшущим долларом не только не собирается, но даже не думает о том, что кредиты надо возвращать. В подтверждение последней мысли есть два аргумента. Первый – далеко не факт, что банк, где вы взяли кредит, останется на плаву. А если так, то следует ли спешить с выплатами? И второй – во всех случаях, когда тревожные ожидания превалируют над оптимистическими, деньги следует попридержать. И лучше в офисном сейфе или домашней кубышке, чем на депозите в банке. Тем более что совсем не ясно, в какой валюте их хранить: в рублях или долларах. Спор на этот счет разгорелся нешуточный. И надо подождать, когда власть предержащие и ученые мужи решат, куда нам плыть – к рублю или доллару.

Группа академика Глазьева, чтобы помочь обществу как-то выйти из этой одиозной дихотомии, утверждает, что надо в аварийном порядке фиксировать курс валюты, и что ничего страшного в этом нет. У Центробанка достаточно резервов, чтобы поддерживать курс рубля. И не год-два, а сколько угодно. При этом надо насытить реальный сектор экономики рублевой массой, чтобы тот, в свою очередь, наполнил рынок продукцией отечественных производителей. Профессор Катасонов предлагает еще более радикальные меры. Выход из кризисной ситуации ученый видит, в частности, в изменении эмиссионной политики Центробанка. Речь идет об уходе от нефтедолларового стандарта к переводному, инвалютному рублю. Идеи вобщем-то здоровые, своевременные и бодрящие колючим холодком назревающих перемен. Правда, общество реагирует на них с изрядной долей скепсиса. С точки зрения прозападных монетаристов, идеологи твердого рубля в качестве доминирующей валюты могут обрушить страну в пропасть стагнации с непредсказуемыми последствиями. Есть в этой жаркой дискуссии и «центристы», ратующие за мирное сосуществование всех валют. По их мнению, и доллар должен активно действовать, и рубль не хворать.

И вот еще что. Увлеченные финансовой лихорадкой, Донбассом и падением цен на нефть, мы, похоже, напрочь забыли о коррупции. Более того, эту разъедающую общество проблему в последнее время мы обозначили как менее актуальную, чем люстрация чиновников в Киеве и выборы в свидомую Раду. И зря. Своих проблем и бед до чёртиков. Курс доллара рано или поздно устаканится, за газ Украина всё-таки заплатит, эпидемия Эболы, как очередной голливудский ужастик, забудется, а коррупция останется. Надо бы назубок для себя затвердить, что ни одна прогрессивная мысль не пробьется к свету, пока общество не избавится от массового воровства и клептомании. И если мы решим, что этот букет проблем неодолим, то еще долго будем ходить по кругу и с настойчивостью, заслуживающей другого применения, наступать на одни и те же грабли.

Фото: Артем Геодакян/ ТАСС