ВЛЮБЛЕННОСТЬ. ЛЮБОВЬ НЕ ВЕДАЕТ СТЫДА

 

Влюбленность и влюбленный – это особая категория людей, людей, которые хотят дарить, дарить - просто так. Дарить себя, свои тексты, книги, картины….

Писатель, поэт и всякий художник по определению относится к этой категории, потому что творят и отдают даром то, чем их наградил Бог.

Но читатель или зритель, даже если читает и смотрит, недостаточно читает, недостаточно восхищается, недостаточно понимает, а часто и вообще не понимает. Недостаточна его влюбленность в писателя.

И возникает ситуация, когда человек, стремясь, чтобы его полюбили, отдает то, что другому не нужно, в лучшем случае дар принимается, но не так горячо, как хочется дарителю.

Я хорошо понимаю это, потому что всегда стремилась к тому, чтобы меня любили, но случалось это очень редко, хотя старалась изо всех сил. Приезжая к маме, начинала мыть, скрести, наряжать такую неуютную, как мне казалось, квартиру.
 
Приезжая к дочери, старалась наладить быт и внести уют, приезжая к сыну – делала то же самое, начиная работать, непременно хотела отдавать больше, чем от меня требовалось. Я просто хотела, чтобы меня любили, я старалась купить любовь, неосознанно, не понимая этого.

Мои усилия воспринимались очень скептически, если вообще принимались. Чаще всего они истолковывались совсем не так, как я их мотивировала. Желание быть любимой было инфантильным стремлением прижаться к Матери, но Мать всегда принимала это равнодушно-отстранено.
 
Вот и сейчас, отдавая свои тексты, мне тоже хочется, чтобы меня любили, но у публики свои дела, свои взгляды, свои предпочтения. Она читает - оценивающе, смотрит - теплохладно и понимает - на свой лад. Французский семиолог Ролан Барт, обсуждая эту ситуацию, говорит:

«Пишешь, чтобы тебя любили, но оттого, что тебя читают, ты любимым себя не чувствуешь; наверное, в этом разрыве и состоит вся судьба писателя».

Я себя отношу не к числу писателей, а к числу недолюбленных, у которых желание быть любимым никуда не исчезает. Недолюбленные в детстве, часто, становясь взрослыми, склонны к странной любви, которая сегодня если и перестала быть уголовно-наказуемой, но по-прежнему несет на себе печать чего-то непристойного.

Любовь в русском языке имеет пол. Язык навязывает и заставляет придавать любви определенную половую окраску. Наш язык не рассматривает любовь как универсальное чувство, как унисекс, как музыку, которая одинаково звучит во всех и во все времена, независимо от того, кто ее исполняет, мужчина или женщина.

Думаю, неслучайно среди писателей и поэтов очень много тех, кого сегодня принято относить к числу людей с нетрадиционной или бисексуальной ориентацией. Уайльд, Пруст, Вирджиния Вульф, Верлен, Рембо, Марина Цветаева, Моэм, Жене, Капоте, Уитмен, Стайн, Андре Жид, Мисима, Берроуз. Есть и менее известные имена.

Но со мной случилось так, что большинство из этих писателей и поэтов, стали моими любимыми. В чем тут дело – не знаю. Помню, как в детстве влюбилась в свою старшую сестру, у которой был роман с подругой, к которой ревновала, сама не понимая, что ревную.

Потом, уже в зрелом возрасте, поняла, что женщины меня волнуют больше, чем мужчины, и долгое время она была объектом моих пристрастий, хотя до прямых сексуальных контактов дело не доходило. Я женщиной восхищалась, любовалась, преклонялась перед ней. И сейчас считаю женщин существами неотмирными, более тонкими, более хрупкими и более нежными. Нежность всегда брала в полон. Жан Жене как-то заметил:

«Стоит вам по небрежности оставить незастегнутыми полы вашей нежности, и вот вы уже попались».

Так и я - попадаюсь на нежность как на приманку. Женщина в любви ищет эротики и нежности гораздо больше, чем сексуального удовлетворения.
 
Любовь не имеет пола и не ведает стыда. Она ни гомо- , ни гетеро-, ни би-, она просто любовь. Только общество, государство, борцы за права меньшинств и язык накладывает на любовь ограничения, терроризируя ее впрямую или косвенно, разделяя на нормальную и странную, дозволенную и постыдную.

В стиле всех моих писателей и поэтов, прежде всего тех, кто любит не так и не тех, есть особая нежность и женственность, они плетут неповторимые словесные узоры-паутинки, в которой все невесомо и прозрачно, все нежно и воздушно.

Писатель всегда находится в особом состоянии влюбленности: в читателя, в женщину, в мужчину. Влюбленный мужчина феминизируется, а влюбленная женщина достигает высшего состояния - любви, потому что в ней живет сверх-любовь - природный инстинкт дара.

Сколько прекрасных стихов, гимнов и поэм посвящено любимым, даже если сами любимые в этом не нуждаются, в этом нуждается влюбленность. Когда впервые прочитала Марселя Пруста, ничего не зная о его нетрадиционной ориентации, сразу поняла, что он другой, не такой, как все мужчины-писатели.
 
Трумэн Капоте, никогда не скрывавший своей сексуальной ориентации, говорил, что всему лучшему он обязан своим мужчинам-любовникам.

Он начал писать с восьми (!), и его воздушная вязь рассказывает о человеке-одиночке, которого мало кто понимает и мало кто любит. Лучшее, что написано о женщине, это его «Завтрак у Тиффани».

Не буду перечислять всех, кто входит в число необычных, не таких, не похожих. Просто дам несколько цитат, чтобы каждый мог прикоснуться еще раз к паутинке их слов и мыслей.

Оскар Уайльд. Осуждён за «гомосексуализм» и после двух лет тюрьмы и исправительных работ уехал во Францию, где жил в нищете и забвении под изменёнными именем и фамилией.

В наши дни большинство людей умирает от ползучей формы рабского благоразумия, и все слишком поздно спохватываются, что единственное, о чем никогда не пожалеешь, это наши ошибки и заблуждения.

Благие намерения — попросту бесплодные попытки идти против природы.
 
Марсель Пруст. Французский писатель, не скрывавший свою сексуальную ориентацию.

Сван не подозревал, как он был прав, когда, во время третьего свидания, на многократно повторенный ею вопрос: «Но почему же вы не хотите, чтобы я приходила чаще?» — изысканно вежливо ответил, смеясь: «Я боюсь страданий».

Так же обстоит и с нашим прошлым. Пытаться воскресить его - напрасный труд, все усилия нашего сознания тщетны. Прошлое находится вне пределов его досягаемости, в какой-нибудь вещи (в том ощущении, какое мы от нее получаем), там, где мы меньше всего ожидали его обнаружить. Найдем ли мы эту вещь при жизни или так и не найдем - это чистая случайность.

***

Жан Жене. Вор и преступник. Его проза затрагивает темы преступности и гомосексуализма. Вопреки своей воле, Жан Жене становится одним из символов и вдохновителей движения за равноправие сексуальных ментшинств.

Бог добр, ведь он ставит на вашем пути столько капканов и ловушек, что вы просто не можете не идти туда, куда он ведёт вас.

Ад имеет свои ступени, свои круги, любовь тоже.

Вирджиния Вульф. Английский писатель, критик и феминистка. Ее преследовали депрессия и нервные срывы. Покончила жизнь самоубийством.

Когда болезнь чтения проникает в организм, она так его ослабляет, что он становится легкой добычей для другого недуга, гнездящегося в чернильнице и гноящегося на кончике пера. Несчастная жертва его начинает писать.

Иллюзия для души — как атмосфера для земного шара. Разбейте этот нежный воздух — и растения погибнут, померкнут краски. Правда обращает нас в ничто. Жизнь есть сон. Пробуждение убивает. Тот, кто нас лишает снов, нас лишает жизни .

***

Трумэн Капоте. "Я алкоголик. Я наркоман. Я гомосексуал. Я гений" — так писал о себе Трумен Капоте. В детстве маленький Капоте хотел быть девочкой, примеряя женские наряды и украшения. Трумен утверждал, что уже в 8 лет осознал, что он голубой, чего никогда не пытался скрыть от окружающих.

Глядя, как вспыхивают её разноцветные волосы под красно-жёлтым, прорвавшимся сквозь листву солнцем, я вдруг ощутил, что люблю её настолько, чтобы перестать жалеть себя, отчаиваться, настолько, чтобы забыть о себе и просто радоваться её счастью.

Диких зверей любить нельзя: чем больше их любишь, тем они сильней становятся. А когда наберутся сил — убегают в лес. Или взлетают на дерево. Потом на дерево повыше. Потом в небо. Вот чем все кончается. Если позволишь себе полюбить дикую тварь, кончится тем, что только и будешь глядеть в небо.
 
Марина Цветаева. В 1914 году у Марины Цветаевой завязался необычайный по силе и напряжению чувств короткий роман с поэтессой Софьей Парнок, которой Цветаева посвятила стихи из цикла «Подруга» и "Повесть о Сонечке".

Как я люблю любить... А Вы когда-нибудь забываете, когда любите, что любите? Я — никогда. Это как зубная боль , только наоборот — наоборотная зубная боль. Только там ноет, а здесь и слова нет. Какие они дикие дураки. Те, кто не любят, сами не любят, будто дело в том, чтоб тебя любили.

Я и внутри себя никогда не уходила первой. Никогда первой не переставала любить. Всегда до самой последней возможности. До самой последней капельки. Как когда в детстве пьёшь, и уж жарко от пустого стакана, а ты все тянешь, тянешь, тянешь. И только собственный пар.
 
Юкио Мисима. Жена узнала о его нетрадиционной ориентации, когда писатель умер. Женитьба была всего лишь маской, чтобы соблюдать нормы приличия.

Череда любовных неудач настроила ее сознание на отторжение любви, как в случае выкидыша. Это превратилось в рефлекс, привычку. Каждый раз, когда она влюбляется, случается очередной выкидыш.

Тот, кто промывает золотоносный песок, ищет только золото. Иначе не стоит и пытаться. Он должен слепо копать речное дно, даже если не знает, есть ли там золото или нет. Никто не может знать заранее, повезет ли ему в будущем. Только в одном можно быть уверенным: тот, кто не промывает песок, никогда не станет богатым и будет довольствоваться нищенским счастьем.
 
Тина Гай
http://sotvori-sebia-sam.ru/