№ 640. Мат и сквернословие

    В словаре  Сергея  Ивановича  Ожегова  нет   слова  «матершинник».  Но     Ожегов  даёт определение  мата  -  неприличная  брань.   С этим  трудно  согласиться.  На  мой   взгляд ,    следует различать  мат от сквернословия.    Когда  подросток   употребляет   матерные  слова   -  это не   мат, а всего-навсего  омерзительное сквернословие.   Когда  маменькин  сынок   становится  взрослым  и  для  «мужественности»  употребляет матерные  слова,  это тоже не мат, а  сквернословие.   Матом  великолепно  владели  русские писатели-классики.  В их  произведениях мат   становился  свойством  характера   персонажа.  Мат  в   речи    Хлестакова   стал  бы     комичной   болтовнёй      пустобрёха.    Попробуйте  представить  себе   мат  в устах  эстрадного певца  Филиппа Киркорова. Это  может,  на  мой  взгляд  ,  вызвать  только  смех!  А  вот   мат  в речи   фронтовика-инвалида,  на собственной  шкуре познавшего,  что такое  окопная жизнь в  холодные осенние  дни  или беспрерывный огневой  шквал противника     -   это    высшая  форма  выражения  восхищения  или  возмущения.   Разве  кто-нибудь осудит  мат  в устах  дяди Васи, бывшего  фронтовика, инвалида, сельского труженика в мирное время, доброго и  великодушного,  персонажа   рассказа  Анатолича.  Читая  о  дяде Васе,  я  подумал,  что  право  на такой мат надо   ещё   заслужить.     И  Анатолич   (автор рассказа  о  дяде Васи)  верно заметил, что дядя Вася   не вкладывал  в свои матерные слова скабрёзного смысла.  В этом и есть отличие мата от сквернословия.      -   М.К.Мурзин,  14  октября   2014  года.  
                                                                                                          *****   
        Дядя  Вася  был отменный матершинник.
Ругался он с большим чувством, но всегда беззлобно, даже когда был очень сердит. То есть никогда не вкладывал в эти нелитературные слова какого либо скабрезного смысла, и никогда не хотел этим кого то обидеть. Это была просто форма разговорного жанра. Смотреть на него со стороны в это время было действительно смешно. И окружающие всегда отвечали ему только добрыми улыбками.    -   Из рассказа   Анатолича   «Портретные  наброски дяди Васи»,  опубликованного  в  социальной   сети  Макспарк  (Москва),  14  октября   2014  года.
                                                                                                             *****
     Максим  Горький  "Лев Толстой"   Воспоминания

XX

О женщинах он говорит охотно и много, как французский романист, но всегда с тою грубостью русского мужика, которая — раньше — неприятно подавляла меня. Сегодня в Миндальной роще он спросил Чехова:

— Вы сильно распутничали в юности?

А. П. смятенно ухмыльнулся и, подергивая бородку, сказал что-то невнятное, а Л. Н., глядя в море, признался:

— Я был неутомимый...

Он произнес это сокрушенно, употребив в конце фразы соленое мужицкое слово. Тут я впервые заметил, что он произнес это слово так просто, как будто не знает достойного, чтобы заменить его. И все подобные слова, исходя из его мохнатых уст, звучат просто, обыкновенно, теряя где-то свою солдатскую грубость и грязь. Вспоминается моя первая встреча с ним, его беседа о «Вареньке Олесовой», «Двадцать шесть и одна». С обычной точки зрения речь его была цепью «неприличных» слов. Я был смущен этим и даже обижен; мне показалось, что он не считает меня способным понять другой язык. Теперь понимаю, что обижаться было глупо.