Постылая зубодёрня. Или бесполезная страна.

Пригород Петербурга, Ломоносов. 

Прописка городская[1]. Улицы районные. Менталитет глубинный. 

В городской газетёнке половина объема – нормативная продукция местных депутатов. Вторая половина – рассуждения ветеранов. О великой родине и прекрасном прошлом, естественно. 

Лежу в зубодёрном кресле. 
Стома-отделение местной поликлиники. Лепят пластмассовые челюсти  инвалидам-ветеранам за счёт собеса. С того не жирно, но уверенно существуют. 
Осень жизни, как и халявные зубопротезы, надо благодарно принимать. 
Принимаю.


Страшно молодой тёзка-доктор. Энергичный. Определённо компетентный в своём деле. Общительный.
Блюю от традиции «коньячков-тортиков» докторам и прочим спецам. Не вижу надобности  давать младопротезисту и реальную мзду. 
Дарю эскулапу свою книгу. Сразу. Не в конце процесса. 
Парень в легком отпаде. Такое к нему в кресло еще не заваливалось. Дальнейшие посещения богадельни сопрягаются с дискуссиями о политике и прочих миазмах жизни. О чем у лекаря достаточно примитивное мнение современного интеллектуала. И чего досыта нажрался его беззубый пациент. 
От дискуссий стараюсь воздерживаться. Чтобы не обсуждать порочность Америки, «бездуховное общество» и тому подобные беды человечества. Из молодого это прёт. 

*** 

Лежу, значит. В кресле. С зафиксированным  хлебалом. 
Доктор, терзающий рядом мою будущую челюсть,  рассуждает. О коррупции, о «воровстве», об «олигархах». 
Дождавшись свободы рта, начинаю объяснять, что «воры» от «не воров» в этой стране отличаются только количественным потенциалом спёртого. И немного качественным. 

Монолог прерывается воплем из соседнего станка. 
Что-то, вроде женское, орет о своей кристальной честности в предшествующие десятилетия. 

-    Я сорок лет в поликлинике педиатром проработала и ни копейки не украла! 

Опять поликлиника. Опять сорок лет. 
В прошлый раз предметом гордости была высидка в регистратуре. (См. "социальный паразитизм. Или в приёмной Калинина"  http://www.proza.ru/2012/08/07/250 )
Теперь ранг труженицы выше. Сорок лет выдачи справок и корявых записей в детских медкартах. А чем еще занимался местный врач? На что он еще был способен, и что ему еще было дозволено? Даже спирта, наверное, не выдавали, чтобы украсть. 
Конечно, завидно даме, что «олигархи» воруют. Помногу к тому же.

***
Получаю кондовые пластмассовые челюсти. Для качественного поедания старческих хлебушка с молочком. Прежним  малоэстетичным хавальником.
Варианты типа бюгелей, гибких протезов, метало-керамики и т.п., при полной моей готовности доплатить любую сумму сверх госхолявы, отметаются. Ввиду отсутствия ресурсов у заведения. Техники, материалов, лицензий и т.п. 
Молодой доктор искренне расстраивается через несколько дней. От летящих к нему на стол моих протезов. Натёрших мне  рот. 
С болью в голосе разъясняет, что ни за какие деньги не мог бы мне сделать ничего большего.

По вышеуказанным причинам. И что именно мои протезы считает по каким-то специфическим критериям своей очень удачной работой. 
А ведь он действительно, хоть и не спеша, но долго и упорно возился с моими протезами. Учитывал все-все мои замечания. Подгонял и подрабатывал бесчисленное множество раз. Трудился. 

Протез, кстати, в конце концов притёрся, прижился. И сейчас я его в своей алчной пасти даже не замечаю. Молодец доктор.
Но рот лишний раз широко не раскрываю. 

*** 

Сорок лет врач педиатр записывала в карточки температуры окрестных детишек. Прописывала им таблетки. И была совершенно незаменима, как источник справок и «больняков» для мамаш. При этом не прогуливая, не пьянствуя, и даже физически не воруя ничего из своего убогого кабинета. 
Большего она не могла. И не имела права.  Да особо и не хотела. И даже мыслей не имела о большем. 
«Трудилась», зарплату получала, выслугу зарабатывала, ветераном становилась…… 

До позднего вечера засиживались в кабинетах менты. И не каждый раз пили. И не ежедневно кого-то били, или получали от кого-то коррупционные ценности. Временами делали положенное. Иногда даже добросовестно. 
Только  от этой положенной работы краденного барахла меньше не становилось. И трупцы дефицитом не становились. И общественное мнение от «ментов-козлов» ну ни как выше не поднималось. И судьбы людские гробились. 
Служили. Здоровье гробили. Заслуживали право теплых ветеранских встреч в будущем. 

"Если нечего украсть - воруем время", - говорили советские служащие и научные сотрудники.

Маршал Жуков мясом своих солдат прокладывал дорогу к полувековой красной оккупации Европы. 
Когда-то с положительным результатом. Как в Берлине. Когда-то с отрицательным, как в новгородских краях. 
Сначала освобождая от оккупантов. Далее – оккупируя еще более жестоко, чем побеждаемые гитлеровцы. 

*** 

Вот и живем в дерьме. Бахвалясь былыми потраченными годами, ресурсами и человеческими жизнями. Ничего с того не имея. Ни материально, ни морально. 
И отчаянно не решаясь признаться самим себе, что угробленные время, здоровье и человеко-материальные ценности потрачены почти впустую. Что даже новые поколения на этом нельзя воспитывать. 

Не хватает ума приделать к постаменту конной статуи Жукова еще одну медную дощечку. О том, что этот человек полководствовал жестоко и варварски в условиях общего форс-мажора. Что так воевать больше никогда нельзя. 

*** 

Некому объяснить добросовестному молодому стоматологу-ортопеду, что он слепил прекрасный и качественный съемный протез. Шедевр из глубины глубины прошлого века. 
Некому объяснить парню, что его мастерство, добросовестность и потраченное время не принесли нужной пользы пациенту. 
И не парень виноват, и не его начальники, и не «единая россия». 

Все мы хороши. И все мы бесполезны. И полезного мы, своей совокупности, ни себе самим, ни окружающим, сделать не можем. 

*** 

Так и влачит свое бесполезное существование богадельня-зубодёрня. 
На одной седьмой части мирового пространства.
____________________________________________

[1]  А район-то один, Петродворцовый. Городской. Вместе с моей Стрельной. Так что я тут почти де-юре местный.


2010 г.