Мария Мамиконян начинает что-то подозревать про Донбасс:
В чем особенность происходящего? В довольно слабом обозначении и отсутствии «доработки» тех политических идей, которые уже побудили людей двинуться брат на брата — это нехарактерно для классических гражданских войн. То есть существует спонтанное понимание народом, что именно для него неприемлемо, и возникает соответствующий протест против этого неприемлемого, а дальше — ни тпру, ни ну. Нет пресловутых комиссаров, нет политруков, а есть тихой сапой продвигаемая через фигуру романтизированного Стрелкова «белая идея». Которая даже на анонсированную идею «Русского мира» худо ложится, поскольку несет в себе специфическое белогвардейское высокомерие к «народу-хаму» и нескрываемую ненависть к «большевикам».
Для сравнения почитайте реконструкцию Андреем Степаненко подлинных реалий 18-го века:
Это общество изобилия, главным образом, потому, что нет представления о юридическом лице, а за каждой сделкой стоит конкретный гарант - весь род купца. Кинуть никого невозможно, слишком хорошо отлажена система сдержек и противовесов. Малый уровень механизации делает человеческий труд ценностью. Люди сильно несвободны от решения вождей.
Ссудный процент уже существует, но проваленных сделок практически нет, опять-таки, потому, что за каждым взявшим в долг стоит гарант - его род (племя). Если нельзя расплатиться, племя уходит на какое-то время в рабство, например, лет на семь. Система цеховая, конкуренция сведена к нулю. Когда ресурсы некуда девать, все вбухивают в акведуки и театры.
Полное банкротство невозможно, потому что племя никуда не девается. Коммерческая неудача приводит к обеднению племени, но не избавляет его от взятых обязательств. Нет механизма избавления от обязательств - только физическое истребление всего племени или города-должника. Но это никому не нужно.
Войны главным инструментом политики еще не стали, 90% конфликтов решаются на ристалище, но князь может выставить вместо себя бойца. Сдерживает появление войн тотальный вассалитет, Европа это единое культурное и властное пространство из сотен феодальных образований. Единство Европы сильно поддерживается и кровными связями евреев.
Если война все-таки начинается, то завершается геноцидом проигравшего племени. Причина: кровная месть, священная обязанность мстить за уже пролитую кровь до последнего бойца.
Тюрем нет, любое преступление тут же возмещается семьей, чтобы закрыть вопрос. Иной поворот слишком опасен. В крайнем случае (тяжкое убийство) преступника торжественно (перед богами) изгоняют из рода, чтобы не возникало нужды мстить, и его тут же убивают родственники потерпевшего. Это достаточная наука для всех чрезмерно агрессивных.
Вот такой он феодализм, он же античность, — мир повсеместно нужных мужчин: все при деле, все при хозяевах и при подчинённых, все вооружены и все защищены, разборки ведутся до тла, но поэтому и редки...
А Мария Мамиконян заметила, что современные люди уже пошли брат на брата, уже убивают и умирают, но не шибко озаботились ни прояснением идеи, за которую они сражаются, ни механизмом закрепления своих побед в русле утверждения этой идеи — а как можно наладить механизм новой мирной жизни, если сама идея этой жизни не сформулирована, да и сильной потребности формулировать как бы нет: брат на брата уже пошли, посмертные герои "непойми чего" уже валят валом — рискота!
Над всем этим веет неизбывным отсутствием у участников желания жить, и я бы даже сказал потребности жить: "умереть за родную землю?" - "да, вот у неё и флаг есть" - "о, отлично, где получать пулю?" - "сейчас парни подсоберутся, вместе поедете" - "здорово, вместе веселее!"
Марии Мамиконян, как и всей "Сути Времени", как и Сергею Кургиняну, кажется, что это люди чего-то недодумали, о них недозаботились, их обманули, и всё такое, а на самом деле так выглядит сброс лишних мужчин: люди просто не смогли найти себе Дела, чтобы выйти из детского недоразумного состояния и начать ценить свою жизнь и, если уж отдавать её, то сперва проверив наличие цели, не смогли найти себе учителя и примера, будучи не первым поколением в череде всё менее и менее мужественных поколений; например, потому что ручного труда будет только меньше и меньше, а для участия в роботизации нужно получать образование годами, а если по-будетлянски, так в будетлянской роботизации соотношение требуемых мужчин/стариков к женщинам/детям — 1 к 15! интеллектуальным трудом будут заниматься дети, которых умножать при участии женщин гораздо быстрее, чем мужчин: потребность в физическом мужском труде упадёт ниже погреба, но также обрушится и потребность в умственном мужском труде
Иными словами, самодеятельное самоистребление лишних мужчин и лишних стариков — это такая же данность как высокая детская и женская смертности в древности: мы проходим мимолётную и неустойчивую точку подлинного равноправия поло-возрастов, дальше всё будет мрачно для тех, для кого раньше было сносно или хорошо, и наоборот
Воюющим людям не нужна идея, потому что их собрала вместе одинаковая ненужность будущему и вместе с тем одинаковая тяга вернуть какое-нибудь "менее автоматическое" прошлое назад, вот по вопросу, насколько далеко в прошлое возвращаться, у них ещё возникают разногласия, но уже не всегда: рисуем на красном флаге двуглавого орла, даём ему в лапу молот и христианский крест в зубы — для стандартной церемонии похорон сойдёт! если угодно, на Донбассе шахтёры восстали против шахт, а рабочие — против заводов, против потерявшей для них смысл индустрии и — за трайбализацию, гармонию которой они уже обрели непосредственно в Армии Новороссии, которую они теперь покинут только на тот свет — восстали вторыми, в ответ на подобное же восстание киевлян против горячего отопления за кочевой табор на центральной площади, переросшее в войну с каменными постройками и безопасным дорожным сообщений во всей Украине
мультфильм о том, что происходит, когда мужчины
массово недовозмужали, а рядом остаются высокие технологии:
Комментарии