Конго когда-то была колонией Бельгии, и создавалась эта колония ценой большой крови. В Браззавиле, главном городе Конго, стояла конная статуя бельгийского короля Леопольда — для кого-то покровителя жестких, но эффективных колонизаторов, для кого-то, наверное, создателя страны в современных границах. Какое-то время статуя оставалась на месте и после провозглашения независимости, но потом ее убрали. А в 2005 году, после очередной смены режима, новый министр культуры решил почему-то поставить старую статую напротив столичного вокзала. Наверное, он считал, что в прошлом все было не так однозначно. Леопольд простоял на новом месте лишь несколько часов. Вскоре к вокзалу подошла толпа и потребовала снести его заново.
Многие страны, провозгласившие независимость, получают в наследство величественные статуи правителям из чужого национального пантеона, напоминающие о прежнем, не самостоятельном статусе их народа. Как поступать с такими памятниками в каждом конкретном случае, решают отдельно. На постсоветском пространстве символом колониализма стали статуи Ленина — человека, который разрушил Российскую империю, но чьим именем в следующие десятилетия советская власть утверждала свою власть над национальными окраинами. Монументального Ленина любопытно сравнить с бронзовой королевой Викторией.
Статуи монарха, олицетворявшего Британию в зените ее славы, возводились в самых разных уголках империи. При этом Виктория, как и в свое время Ленин, оказывалась предметом искреннего простодушного обожания со стороны жителей колоний — всеобщей «бабушкой». Иногда перед ее портретами приносили жертвы, а ее профиль на монетах терли на удачу. В 1919 году в Индии участники восстания против британских властей в городе Амритсар с гневом осудили одного из жителей, отбившего палец на городской статуе Виктории.
«Не надо ее крушить! Она была хорошей королевой», — крикнул кто-то из толпы, и статую больше не трогали.
После обретения независимости Индией и Пакистаном статуи королевы Виктории и других британских монархов начали постепенно убирать с постаментов. Процесс этот растянулся на два десятилетия — вплоть до 60-х годов. В некоторых случаях скульптуры перемещали в специально отведенные места для обозрения британского монументального наследия, например, Коронэйшн парк в Дели или мемориал Виктории в Калькутте. Некоторые статуи оказались в музеях индийских и пакистанских городов. В случае с Карачи статую, которую давно решили демонтировать, некоторое время сохраняли, ожидая визита королевы Елизаветы II, — чтобы не устраивать слишком показательный недружественный акт.
Где-то со статуями британских монархов поступали бесцеремонно. Особенно это касается Ирландии, где разрыв с британским наследием проходил особенно тяжело. Власти Дублина могли не издавать распоряжений о сносе, но статуи становились объектом атак анонимных диверсантов. В 1928 году были взорваны статуи Вильгельма III, а в 1937-м — статуя Георга II. Долгие дебаты велись вокруг массивного памятника королевы Виктории, который располагался перед Ленстер-Хаусом — резиденцией ирландского парламента. Впрочем, главным предметом дискуссий было отсутствие средств на демонтаж. В 1948 году, когда Ирландия покинула Британское содружество, статую все же снесли, после чего она долго хранилась на задворках национального музея, а в середине 1980-х была отправлена в австралийский Сидней — на волне пробудившегося там интереса к колониальному наследию. В отдельных случаях власти смогли найти компромиссное решение. В частности, в столице Кении Найроби памятник Виктории был сохранен, однако скульптуры других монархов, в частности Георга V, демонтированы и разобраны.
Борьба с чужими монументальными символами — объяснимая и практически неизбежная практика. Рано или поздно такие символы могут быть убраны в специально отведенные места или разбиты на куски гневной толпой — процедура зависит от того, насколько мирно идет расставание с прежней эпохой. Если памятники оставят, то это тоже может быть национальным выбором (в конце концов, никто не знает, как правильно обращаться с прошлым).
Комментарии