Неизбежность войны: политэкономическая природа конфликта США и России

Выступление Барака Обамы в ООН, где он фактически призвал к глобального крестовому походу против России, стоит считать историческим событием.

В будущих учебниках истории эта речь, скорее всего, станет отправной точкой входа в глобальную войну. В США неизбежность втягивания в глобальный конфликт тоже понимают. Можно рекомендовать статью республиканского политэкономиста Пола Крэйга Робертса. Ключевая мысль: Россия и Китай до конца не понимают, что их ведут по сценарию прямого военного конфликта, и если такого понимания не появится, то неизбежна ядерная война — как последний сдерживающий фактор.

Интеграционный поворот России в сторону Китая и Юго-Восточной Азии стал аргументом для США, чтобы взять курс на глобальную войну. Наши конкуренты ещё могли бы смириться с экономической моделью мира, где Россия = мировая кладовая, а Китай = мировая мастерская. Добытые ресурсы и произведённые товары попадают на мировой рынок только посредством глобального посредника ВТО, после чего обмениваются на доллары США и возвращаются в Россию и Китай в виде долговых обязательств.

Однако интеграция ресурсодобывающей России и товаропроизводящего Китая ставит крест на системе мировой торговли, которая работает последние 50 лет в интересах финансового капитала США и Великобритании.

Конфликт капиталов

Мир глобального финансового капитала находится в глубоком кризисе. Постиндустриальная модель биржевых спекуляций и бесконтрольной эмиссии исчерпала себя.

Россия же является страной промышленного капитала. Да, преимущественно сырьевого характера. Но, как показывает опыт работы Рособоронэкспорта, — инженерный капитал России просто сосредоточен не в гражданских отраслях экономики.

Сегодня финансовый капитал не видит другого выхода, кроме как втянуть огромную страну с промышленным капиталом в свою парадигму развития. То есть спекулятивными методами обрушить ликвидность реальной экономики, чтобы потом купить по бросовым ценам самые сладкие активы. Отсюда идея фикс с обрушением цены на газ и нефть. Чтобы виртуальные акции на виртуальной бирже реального предприятия «Газпром» стали стоить на 50% дешевле.

Но эта схема работает только в том случае, если страна промышленного капитала готова играть по биржевым правилам. В случае России — эмиссионный центр потихоньку исключают из сделок. Более того — промышленный капитал в ходе падения цен на акции сам выкупает их, вытесняя иностранных агентов в числе акционеров.

Проходит концентрация промышленного капитала РФ с капиталом из РБ и РК.

Поэтому так раздражает Госдепартамент евразийская интеграция — ибо сверхконцентрация промышленного капитала в рамках континента создаёт угрозы всей глобальной системе доминирования капитала финансового.

Поэтому финансовый капитал пришёл к выводу, что кроме как путём войны промкапитал на уступки не пойдёт. И не только российский. Так, методом санкций сейчас укрощают одновременно и промышленный капитал Германии. Который естественным образом тяготеет к промкапиталу России.

Недоразвитость как преимущество

К очередному мировому кризису Россия опять пришла с недоразвитым капиталом. Как сто лет тому назад Россия пришла с сословным обществом, не сформировав полноценный правящий класс буржуа и промышленного капитала. Который в отместку сословиям устроил Евромайдан в Петрограде — и снёс их.

Сейчас Россия входит в новый кризис, который скорее всего закончится мировой войной, на более выгодных условиях. Экономика России структурно здоровее. Чем меньше экономика страны загружена биржевыми деривативными схемами, когда непонятно кто чем владеет и кто что производит, — тем больше у неё шансов выйти победителем из этой войны.

Учитывая, что в Китае финансовый капитал также недоразвит по сравнению с капиталом промышленным, можно сказать, что шансы на континентальный экономический союз крайне высоки. Фактически мы имеем дело с созданием сверхэкономики Евразии, которая способна обеспечить себя и ресурсами, и технологиями, и кредитом, и рынком сбыта. Экономический союз России и Китая делает бессмысленной существующую систему мировой торговли.

Но ВТО — это единственный глобальный инструмент, который позволяет США хоть как-то регулировать собственное потребление и бесконтрольно эмитировать банкноты.

Создание сверхэкономики в Евразии станет примером для других континентов. Успешная евразийская интеграция запустит создание подобных сверхэкономик в Южной Америке и в Африке. А это уже угроза не только США, но и всем мировым финансовым элитам. Потому что коллапс мировой торговли ставит финансовый капитал в подчинённое положение по отношению к капиталу промышленному.

Поэтому, собственно, Обама и призывает весь мир к войне с Россией. Президент США абсолютно искренен в своём пафосе — никакого другого выхода, кроме как мировая война, у представляемых им элит просто нет. Потому что финансовый капитал требует максимального разрушения промышленности и индустрии во всём мире, а особенно в Евразии. Война — это единственная возможность сбросить неликвидные активы и вложиться в ликвидные.

Поэтому курс на прямой военный конфликт США и России-Китая неизбежен. Как и 100 лет назад, это конфликт двух систем — промышленного и биржевого укладов экономики. Вопрос лишь в том, на каком уровне удастся купировать угрозу, исходящую из США, — остановится всё на экономической битве или всё-таки дойдёт до ядерной войны.