Феодализм, как скрепа Валерия Зорькина

Зорькин обрушился на Великую реформу Александра II в официозной «Российский газете» 29 сентября 2014 года. «Она (отмена крепостного права) разрушила уже и без того заметно ослабевшую к этому времени связь между двумя основными социальными классами нации - дворянством и крестьянами. При всех издержках крепостничества именно оно было главной скрепой, удерживающей внутреннее единство нации. Не случайно же крестьяне, по свидетельству историков, говорили своим бывшим господам после реформы: «Мы были ваши, а вы - наши».

Далее Зорькин пишет, что основная линия социального напряжения (между властью и крестьянскими массами) лишилась важнейшего амортизатора в лице помещиков. «И это стало одной из существенных причин роста «бунташных», а затем и организованных революционных процессов в России на исходе XIX и в начале ХХ вв.».

3 марта 2011 года в Мариинском дворце состоялась международная научно-практическая конференция «Великие реформы и модернизация России», посвященная 150-летию отмены крепостного права в России. В мероприятии принял участие тогдашний президент России Дмитрий Медведев и уже знакомый нам апологет крепостного права Валерий Зорькин.

«В истории каждого государства есть ключевые для народной памяти даты. Для России одной из них является 3 марта (19 февраля по старому стилю) 1861 года. В этот день Александр II, получивший от российского общества почетное именование «Освободитель», подписал Манифест о даровании крепостным прав состояния свободных сельских обывателей». За Манифестом последовала широкая серия либеральных реформ. Из них судебная была самой кардинальной. Именно благодаря судебной реформе в суды пришли равенство сторон, господство закона, а значит, и подлинное стремление к правосудию. 

К сожалению, великие реформы того времени не только не смогли преодолеть, но отчасти и углубили взаимное отчуждение широких народных масс и власти. Это отчуждение сыграло решающую роль в торможении модернизационных реформ, на которые возлагали большие надежды просвещенные слои России во второй половине XIX века», - сказал Зорькин на конференции в 2011 году.

Вот так: никаких скреп и «бунташных» процессов. Почему-же могло возникнуть отчуждение, сыгравшее, по мнению Валерия Зорькина, «решающую роль в торможении модернизационных реформ».

Вот, например это: «права крепостных крестьян ограничивались из года в год, и во второй половине XVIII в.

крепостные превратились в полную «крещеную собственность» помещика. В 1760 г. дворяне получили право ссылать своих крепостных в Сибирь, а в 1765 г. — право отправлять их на каторгу. Любая жалоба крестьян на помещика квалифицировалась, согласно указу 1767 г., как ложный донос и каралась пожизненной ссылкой в Нерчинск. За первые пять лет применения этого указа помещики сослали только в Тобольскую и Енисейскую провинции свыше 20 тыс, своих крепостных; Крестьян продавали наравне со скотом, помещики толпами выводили крепостных на рынок. Некоторые помещики сочиняли специальные инструкции о наказаниях, определявшие точный размер штрафов или количество ударов за различные нарушения вотчинных порядков. Произвол, жестокость, капризы и самодурство помещиков не знали предела. Такие изверги, как помещица Дарья Салтыкова (Салтычиха), собственноручно замучившая 38 человек, или как орловский помещик Шеншин, имевший специальный штат палачей и разнообразные орудия пытки, отнюдь не были исключением».

Только в марте 1809 года уже Александр I отменил право помещиков ссылать крепостных в Сибирь, а Александр II во второй половине 19 века, сумел отменить крепостное право. Крестьяне получали личную свободу, а земельные наделы должны были выкупать у помещиков. Пока крестьянин не выкупил землю, он считался «временно обязанным».

«За наделы крестьяне должны были выплатить своему помещику такую сумму денег, которая, будучи положена в банк под 6%, приносила бы ему ежегодный доход, равный дореформенному оброку. Крестьяне по закону должны были единовременно уплатить помещику за свой надел около пятой части обусловленной суммы (ее они могли выплачивать не деньгами, а работой на помещика). Остальную часть выплачивало государство. Но крестьяне должны были возвращать ему эту сумму (с процентами) ежегодными платежами в течение 49 лет.

Получив волю и землю, крестьянин не стал собственником своего надела и полноправным членом общества (вплоть до 1903 г. крестьяне подвергались телесным наказаниям по решению деревенского схода или местной администрации), им не было предоставлено право выбора вариантов аграрных преобразований».

«Линия социального напряжения лишилась основного амортизатора в лице помещика», - пишет главный толкователь российской Конституции Валерий Зорькин. Возникает вопрос: а в курсе ли он, что крестьяне, в результате реформы 1961 года получили свободу без земли? Знает ли он, что крепостное право историческая наука относит к признакам эпохи феодализма, а экономически развитые к тому времени страны Западной Европы сумели избавиться от этой «скрепы» в 16-18 веках.

Получается, что Валерий Зорькин с восторгом взирал бы на Россию, где к 1914 году жило бы около 25 млн рабов, терзаемых салтычихами, армия состояла бы из рекрутов, а промышленность отставала бы от конкурентов на пару столетий. Такие вот у Зорькина «духовные скрепы».

И еще – благодаря Конституционному суду, к нам вернулась такая прогрессивная форма волеизъявления граждан, как досрочное голосование. Спасибо вам – господин Зорькин.