Где Америка, где я? Но мне холодно, а вам жарко.

  Если я напишу утверждающее Америка- дерьмо или, как считают некоторые, шутливое коммунизм, то и то и другое заставит любезного читателя много философствовать. Поэтому я поступлю более нагло - предложу длинный текст. Длинный не авторскими умствованиями, а выдержками из статей видных стратегов современности.

    После Второй мировой войны мировая стратегия определялась соревнованием двух идеологических систем. Формировали стратегию лидеры противных формаций - СССР и США. С развалом СССР в мире остался один полюс силы - США. За прошедших двадцать три года единоличного управления планетой США совершили ряд ошибок. Первая из них - само единоначалие. В отсутствие смертельного противника сложно стало объяснять партнёрам своё верховенство через сеть окутавших землю американских военных баз. Как нельзя кстати в этом свете подвернулось 11 сентября 2001 года. Оставляя за скобками организацию терактов, отметим , что безусловным бенефициарием их стали США - борьба с международным терроризмом стала великолепным объяснением того самого наличия войск США на планете Земля.

  Результатом "антитеррористической" стратегии стали Афганистан и Ирак. Военная доктрина США того времени позволяла вести  им одновременно две региональные войны. Но политика вывода производства за пределы страны и развитие внутри США вместо производительной сервисной экономики привела к росту внутренних противоречий: и экономических, и политических. На их фоне потери вооружённых сил США в военных конфликтах стали детонатором возможных внутренних протестов.

 Междусобойчик нобелевского комитета мира совершенно не напрасно вручил Бараку Обаме премию Мира. Здесь прекрасно поняли посыл Обамы - не мир во всём мире, а мир вооружённым силам США с целью сохранения жизней американских солдат. В этом случае, спросите вы, возникает вопрос - США отказались от мировой гегемонии? Конечно нет, отвечу я. Управление миром получило новую стратегию. Прежде чем перейти к её объяснению устами ведущих американских политических сценаристов, скажу, что примером её рассмотрения станет, в том числе Россия.

  Получив с распадом СССР разгромленную экономику, компрадорскую "элиту" и тягу к начальственной политике Россия, едва накачав мускулы сырьевой экономикой, заявила претензии на своё верховенство в регионе. Исходя из громадного экономического превосходства США над Россией  Президент США, глядя на такую политику России, назвал её региональной державой. Москве слышать это, безусловно, обидно. Тем более, что военное могущество, а через него и политическое равенство с США, позволяют России задать США отнюдь не риторический вопрос - доколе? В США, уверен, вопрос этот слышат и вызов его считают совершенно серьёзным. Остаётся выяснить, как на него будут реагировать США?

             О новых стратегиях Д. Фридмана и З. Бжезинского.

 Небольшая справка.                                                                                      "Stratfor"
Полное название: "Strategic Forecasting, Inc." - "Стратегическое прогнозирование"
Год основания: 1996
Основатель: Джордж Фридман
Место расположения: город Остин, штат Техас, США
Задачи: интегрированное экономическое, политическое и военное моделирование и прогнозы. "Stratfor" фактически разведывательно-аналитическая компания.
На основании собранных сведений аналитиками компании готовятся:
- ситуационные сообщения - короткие новостные сообщения о значимых событиях;
- анализы - ежедневные статьи, оценивающие ключевые события в мире и их значение;
- квартальные и годовые прогнозы - прогнозирование будущих событий.

 Наиболее важным вопросом для США является создание единого, комплексного плана учитывающего наиболее насущные вызовы. Подобный план должен начаться с определения географически связанного театра операций для обеспечения объединения политического маневрирования с военным планированием. Военная доктрина США явно ушла от стратегии войн на два фронта. Возможно, в оперативном отношении заниматься всеми противниками одновременно проблематично, но концептуально, крайне важно думать в терминах когерентного, согласованного центра тяжести операций.
Для меня более чем очевидно, что подобным центром является Чёрное море.В настоящий момент существует два действующих театра военных действий с широким потенциальным значением. Один из них Украина, где русские перешли в контр-наступление. Другой находится в районе Сирии–Ирака, где силы Исламского Государства перешли в наступление с тем, чтобы как минимум контролировать регионы в обеих странах, а как максимум доминировать в пространстве между Левантом и Ираном.

    Мысль Фридмана: для более эффективного реагирования на развитие в двух регионах - Украина и Сирия-Ирак - следует перенести или создать новый центр осуществления военно-политического реагирования.

  Связи между этими двумя театрами не чувствуется. Да, у русских есть постоянные проблемы в горах Кавказа, имеются и сообщения о работающих с Исламским Государством чеченских советниках. В этом смысле русских совсем не устраивает происходящее в Ираке и Сирии. В то же время, все, что отвлекает внимание США от Украины, играет им на руку. Исламское Государство, в свою очередь, должно противостоять России в долгосрочной перспективе. Однако, его непосредственная проблема – сила США, поэтому всё что её отвлекает, играет на руку Исламскому Государству.
Но украинский кризис сильно отличается в своей динамике от кризиса Иракско-Сирийского. Вооруженные силы России и Исламского Государства не действуют согласованно в любом случае, и, в конце концов, победа любой из сторон, бросит вызов интересам другой. Но, для США, которые должны осторожно распределять своё внимание, политическую волю и военную силу, оба кризиса нужно рассматривать неотрывно друг от друга. Русские и Исламское Государство позволяют себе роскошь сосредоточения на одном конфликте. Соединённые Штаты должны озаботиться обоими и согласовать их.
Администрация Обамы хочет создать единый Ирак без джихадистов и признания Россией прозападной Украины. Также, она не хочет выделять значительных военных сил ни на один из театров.

  Мысль Фридмана: объединение двух конфликтов минимально допустимыми средствами, чтобы с одной стороны не перенапрячься самим и не затратить широкий спектр ресурсов сверх необходимого, с другой достичь целей без серьезного риска, наличие которого приведет к использованию все тех же ресурсов для ликвидации негативных последствий от этих рисков.

Отсюда и вопросы Фридмана:

  Дилемма администрации – как достичь своих целей без риска? Если это невозможно, то какой риск она может, или должна принять? Согласно этой логике [минимизации рисков], стратегия США должна быть направлена на поддержание баланса сил в регионе, используя союзников на местах и оказывая им материальную поддержку, избегая, при этом, прямого военного участия, пока другого выбора нет. Самое важное – обеспечение поддержки, исключающей необходимость вмешательства.

  Мысль Фридмана: противостоять России и ИГИЛ не по отдельности, а единовременно. Если так не сделать, то "кризисы могут развиться в более прямую угрозу для США".

  Вопрос, с которым столкнулись Соединённые Штаты: как структурировать подобную поддержку идейно и физически. Ситуация такова, существует два различных и не связанных между собой театра, а американская сила ограничена. Ситуация, казалось бы, исключает убедительные гарантии. Однако, стратегическая концепция США должна отойти от представления об этих театров как о различных, их стоит рассматри-вать в качестве единого театра: Черноморского. При взгляде на карту можно отметить, что Чёрное море является географически связующим принципом этих областей. Чёрное море выступает южной границей Украины с европейской частью России и Кавказом, на котором сходятся силы русских, джихадистов и иранцев. Северная Сирия и Ирак находятся менее чем в 650 километрах (400 миль) от Чёрного моря.

  Вывод из данного абзаца: сверхважность черноморского региона для США.

 Представим на минутку, - дальше пишет Фридман, - что русские решили вновь вторгнуться на Кавказ, джихадисты из Чечни и Дагестана двинулись в Грузию и Азербайджан, или, что Иран решил направиться на север. Исход событий на Кавказе будет много значить для Соединенных Штатов. В соответствии с нынешней стратегической структурой, при которой принимающие решения лица США оказываются неспособны к концептуализации двух имеющихся стратегических проблем, третий подобный кризис просто сокрушит их.
Однако, рассуждения в терминах укрепления того, что я называю Большим Черноморским Бассейном, послужат основой разрешения текущей задачи для ума. Черноморская стратегия определила бы значимость Грузии – восточного побережья Черного моря. Что ещё более важно, это подняло бы Азербайджан до уровня значимости, который он должен занимать в стратегии США. Без Азербайджана, вес Грузии невелик. С Азербайджаном, в горах Кавказа появится противовес, или, по крайней мере, буфер для джихадистов, так как Азербайджан, логически, восточный якорь Большой Черноморской стратегии.

  Мысль Фридмана: В укреплении Большого Черноморского Бассейна (БЧБ) важна роль двух стран - Турции и ... Румынии.

 Конвенция Монтрё запрещает неограниченный транзит морских сил в Чёрное море через Босфор, контролируемый Турцией. Румыния, однако, черноморская нация, никакие ограничения на неё не распространяются, пусть даже её военно-морские силы представлены несколькими стареющими фрегатами, подкреплёнными дюжиной корветов. Румыния может служить базой для самолётов, участвующих в операциях в регионе, в частности в Украине. Кроме того, оказание поддержки Румынии в создании значительных военно-морских сил на Чёрном море — возможно, включая десантные корабли – обеспечит сдерживающую силу против русских, а также повернёт ситуацию на Чёрном море так, что мотивирует Турцию к сотрудничеству с Румынией, и, тем самым, с Соединёнными Штатами.

  Вывод:  Блестящая операция России в Крыму серьезно обеспокоила многих и в Пентагоне, и в Лэнгли, и в Белом доме. Очевидно, Крымский полуостров имеет военно-стратегическое значение как в плане прикрытия границ России системами ПВО и ПРО, так и наращиванием мощи военно-морских сил. Не смотря на все заявления западных лидеров и санкции, фактически они не могут не признать контроля Россией над Крымом и учитывают это в своих расчетах. Данное обстоятельство проявляется в том числе и в публикациях, подобных статье Фридмана, что говорит куда больше, нежели любые выступления Джен Псаки и Саманты Пауэр. Для реализации стратегии главы "Stratfor" необходимыми условиями являются:

1) Реализация действующей администрации предложенной стратегии спецслужб и военных, рупором которых выступает Фридман.
2) Обязательна победа на грядущих президентских выборах кандидата от крыла Демократической партии, выдвинувшей Обаму В случае победы кандидата вроде Хилари Клинтон или представителей Республиканской партии (хотя и среди них есть идейно близкие к курсу Обамы) возникает высокая вероятность существенного изменения в подходах.

  Вот почему Фридман добавляет:

Соединённые Штаты имеют неопределённую структуру альянса в Большом Черноморском Бассейне, она не является ни взаимодополняющей, ни представляющей США последовательной силой в регионе, концептуально разделяющей данный регион на отдельные театры. Соединённые Штаты предоставляют помощь, но вновь на несогласованной основе. Некоторые американские войска задействованы, но их миссия неярко выражена, неясно находятся ли они там, где необходимо, неясна и региональная политика. Таким образом, политика США на данный момент является несогласованной.

   Несколько иная стратегия у патриарха американской внешней политики. Им она выражена предельно кратко, поскольку базируется на  формуле "G2+".

 ... отсюда логически следует вывод о том, что американцы уже признают, что за геополитическими раздорами, наблюдаемыми в настоящее время в различных регионах мира, стоит политика, проводимая долгие годы официальным Вашингтоном. Но намерений (и возможностей) выйти в одиночку из этой ситуации нет. В контексте регулирования международных отношений этот момент имеет особое значение, поскольку для выхода из сложившегося в этой сфере кризиса США пытаются воспользоваться Китаем.В чем может заключаться при этом цель? Привлекают внимание три момента: во-первых, тем самым Америка определяет основные принципы нового миропорядка; во-вторых, ответственность за устранение противоречий в глобальной геополитике она делит с другой суперсилой – Китаем; в-третьих, условно противопоставляет другим крупным державам, претендующим на мировое лидерство, модель "G2+"

   Мысль Бжезинского: таскать каштаны из огня руками Китая, до той поры пока его развитие отвечает интересам США. В ином случае наступит "адекватный ответ".

  Такие вот дела и планы. В заключение возникает вопрос из заглавия стать - стратегия и я - при чём здесь я?  Ответ такой. Моё существование и его форма зависят от того - получится ли у руководства в Кремле сдержать усиливающуюся волну дестабилизации у своих границ или нет.