Итак, за единство Израиля!

Григорий Никитин, Галина Оршер, Лена Казаровицкая, Игорь Филонов и Рима Орлова предствили много статей и постов о важности и прекрасности единения израильтян. Недостает представления конкретного спектра разнородных групп израильского общества, предрасположенности и барьеров в каждой группе на пути к объединению. Далее, недостает обсуждения – кому, на основе каких ресурсов, какими методами, как по-разному адекватно подходить к каждой группе, чтобы продвигать общество Израиля к единству.

Что такое рационально спроектированный и реально осуществленный механизм формирования конкретного единства – показано на примере гитлеровской Германии http://maxpark.com/community/4391/content/2956946#comment_39269712

Предлагаю (не новый) материал к иллюстрации содержательного представления разнородного израильского общества. Предлагаю, прежде всего, уважаемой группе адептов единства, а также всем сообщникам – уточнить картину неединого Израиля и, с опорой на знания уважаемой группы адептов единства, определить возможную программу ДЕЙСТВИЙ по развитию единства, АДЕКВАТНОГО ЗАДАЧЕ ВЫЖИВАНИЯ СТРАНЫ В ЭПИЦЕНТРЕ МЕЖЦИВИЛИЗАЦИОННОГО КОНФЛИКТА.

Центр общественного внимания все больше и больше концентрируется на внутренних проблемах страны.

Основным фактором, воздействующим на жизнь общества, является, прежде всего, проблема обеспечения безопасности страны в целом и личной безопасности ее граждан. В настоящее время по вопросам безопасности в израильском обществе сохраняется разделение между основными подходами ее обеспечения. Это в первую очередь связано с двумя основными моделями продвижения мирного процесса и определения дальнейшей судьбы оккупированных территорий, выдвигаемыми основными партиями Ликудом и Аводой.

Взлет арабского терроризма породил массовое недовольство израильтян, обвинявших тогдашнее правительство Рабина в неспособности обеспечить как национальную безопасность страны, так и "личное выживание" ее граждан. Из-за этого Авода потеряла много своих сторонников.

Становилось ясно, что арабо-израильские переговоры, мирный процесс не только не решают, а во многом обостряют внутриполитические трудности, способствуют обострению противоречий в обществе. Усиливались позиции сторонников торможения мирного процесса и усиления оборонного потенциала государства.

Параллельно с этим нарастающую обеспокоенность вызывали процессы, напрямую не связанные с арабо-израильским конфликтом. Все большую тревогу вызывают у политиков проблемы, связанные с перспективами развития гражданского общества. Наращивание военной мощи может оказаться бессмысленным, если в результате политических, культурных, этических и иных разногласий будет подорвано внутренне единство израильского общества.

Поэтому сегодня израильтяне яростно спорят о современном состоянии сионизма, о роли религии, образования, развитии этнических культур и о многом другом, что может служить как объединяющим, так и разъединяющим факторами жизни общества. Какими бы ни были ожидающие Израиль внешние трудности, будущее страны зависит в первую очередь от того, сумеют ли ее граждане сохранить чувство общей судьбы.

Идеи национального единства и общей судьбы евреев были основополагающими в сионистском движении, поставившим целью собирание евреев мира в Палестине и создание государства Израиль. Сформулировав и ополитизировав эти идеи, сионизм стал сильнейшим объединительным фактором евреев мира, а после образования государства его основной идеологией. Сионизм в течение нескольких поколений был (частично остался и сейчас) некой секулярной религией Израиля. С помощью сионизма его основатели пытались решить и национальные, и социальные проблемы, построить на его основе справедливое демократическое общество, где новоприбывающие иммигранты как в плавильном котле слились бы в общую новую ивритскую культуру и нацию.

На первом этапе построения израильского государства "революционная необходимость" оправдывала жесткий, антидемократичный подход государства к основополагающей сионистской идее построения единой нации. Это привело к практически насильственному внедрению языка иврит, фактическому уничтожению идиша и насаждению ивритской монокультуры. В социально-экономической сфере - контроль государственного и профсоюзного сектора в промышленности, построение сельского хозяйства на основе социалистических кибуцев.

Однако со временем в стране объективно началось быстрое развитие частного сектора сельского хозяйства и промышленности, начала развиваться социальная поляризация общества. Идея сионистских социалистов о построении общества равенства превращалась в миф. Правящие социалистические партии теряли политическое влияние, отходили от своих лозунгов перерастания капиталистического общества в социалистическое.

Одновременно развивались межобщинные противоречия между евреями западного происхождения - ашкеназами и восточными евреями - сефардами, что также нанесло удар по идее национального единства.

Война 1967 г. и присоединение арабских территорий изменили не только военно-стратегическое положение страны, но и ее внутренний политический, моральный облик, стало определенным рубежом в сионистском движении. После 1967 г. начался быстрый процесс поляризации сионистских партий за счет заката левосионистского крыла и усиления правого фланга сионизма.

Как результат оккупации арабских территорий особую значимость приобрел религиозно-националистический компонент в сионизме. Начала муссироваться идея "исторического права еврейского народа на всю территорию Эрец Исраэль", легшая в основу поселенческого движения.

Одновременно поднимал голову еврейский фундаментализм. С 1974 г. действует организация "Гуш Эмуним" ("Союз верующих"), которую принято считать олицетворением еврейского фундаментализма в Израиле. Его развитие привело к появлению рычагов идеологического и культурного влияния на израильское общество, организации политического лоббизма, пытающегося противостоять уходу с оккупированных территорий и сворачивания там поселений. В идейном отношении фундаменталисты видят в самом акте оккупации такой же провиденциальный акт, как и создание государства Израиль. Эти идеи внесли свою лепту в политический раскол общества. Фундаменталисты выступают ярыми противниками мирного процесса.

Все общество раскололось по вопросам оккупированных территорий на 2 блока "голубей" и "ястребов". В конце 60-х годов перед израильтянами вставала угроза раскола национального единства страны.

На выборах 1977 г. к власти пришел Ликуд. Это означало фактический конец доминирования "социалистического" этапа сионизма. Либерализация экономики, проводимая Ликудом, привела к ослаблению государственного и профсоюзного секторов, к еще большей социально-экономической поляризации общества.

Это размежевание также подтачивало сионистскую моноидеологию и монокультуру. Однажды начавшись, процесс разлома монолитной структуры сионистского государства шел уже сам по себе, спускаясь с политического на более глубокие - культурные, этнические, религиозные уровни, захватывая все более широкие слои общества и становясь практически неуправляемым. Это рождалось на свет постсионистское общество.

Потерпела поражения и идея культурного "плавильного котла" нации. Провал идеи имеет объективный характер, т.к. противоречит переселенческому характеру государства Израиль, построенного на постоянной иммиграции людей из разных стран, несущих свою культуру, обычаи и язык страны прежнего проживания. Специфические "этнокультуры" объективно не смогли (да и зачем?) сплавиться в единую "израильскую культуру", единый "ивритский" народ.

Уже во время волны иммиграции 70-х годов процесс "обращения" в ивритскую монокультуру стал затрудняться, а затем окончательно провалился в 90-х годах. Не только "новая русская алия" двинулась в сторону сохранения своей языковой и культурной специфики. Одновременно с этим начала возрождаться богатая и сложная специфическая культура иммигрантов из арабских стран. Возможно, здесь "крушение сионистского общества" и его сегментация - явление более опасное, чем социально-экономический или военно-стратегический кризис.

Хотя это и противоречит сионистской базовой концепции о создании единой ивритской монокультуры, здравомыслящие люди не видели в этом ничего дурного. Лидер оппозиционной партии Авода Э.Барак, например, считает, что "надо отказаться от представления об этнических культурах как о недостатке и начать видеть в них источник культурного богатства". Времена "плавильного котла" сменяются эпохой культурного плюрализма.

Эту опасную "сегментацию" общества Э. Барак назвал образованием "внутренних духовных гетто" - процесс все большего обособления ортодоксальных верующих от жизни общества, замыкание их в отдельные общины со своей историей, идеологией и образом жизни. Идет и социально-экономическая, и культурно-мировоззренческая поляризация общества, островки "кибуцианского мышления" имеют мало общего с городской американизированной зажиточной буржуазией и т.д.

Израильский автор И.Маркус считает: "реальность сегодня такова: люди устали из поколения в поколение нести на своих плечах воинствующий сионизм... Во главе угла для израильтян отныне стоят проблемы личной безопасности и потребность в "красивой" жизни на американский манер".

Идет объективный процесс отхода быстро развивающегося общества потребления от жестких идеологических установок. Отказ от абсолютной приверженности ивритской монокультуре и развитие при сохранении ее ведущей роли множественных этнокультур.

Сионизм выполнил свои основные функции и задачи. Имеет место "нормализация" Израиля, где отказ от довлеющей идеологии является характеристикой современного западного общества. Новые поколения не воспринимают "блокадный" менталитет отцов-основателей и не возражают против того, что Израиль превращается "в еще одно обыкновенное государство на Ближнем Востоке". На бытовом уровне традиционно большинство израильтян по-прежнему считают себя сионистами, но, в основном, израильтяне не очень задумываются над теми идеологическими проблемами, которые напрямую не затрагивают их жизненных забот.

Гораздо сильнее израильское общество волнует проблема усиления влияния ультраортодоксии на внутреннюю жизнь страны. Отмечается обострение противостояния светского и религиозного населения, стали даже заговаривать об угрозе "гражданской войны", причем ее предсказывают как представители атеистов, так и ортодоксальных религиозных кругов.

Действительно, с начала 80-х годов идет постепенное нарастание политической активности религиозных партий, их явный переход на все более националистические позиции и усиление их давления на повседневную жизнь израильского общества. Речь идет о таких кардинальных вопросах как соотношение, роль и место религии в государстве, сионизма и иудаизма, а также церкви - раввината и религиозных партий в политической системе страны. В принципе это два разных вопроса, но они тесно взаимосвязаны.

Религиозные институты и партии Израиля используют свое политическое влияние для распространения религиозного контроля на все общество. Причем это влияние идет по нескольким каналам - через законодательство, закрепившее место раввината в жизни гражданского общества, через рычаги давления партий на деятельность парламента и правительство, а также через систему образования и культуру. Существенную роль в этой взаимосвязи играет взаимоотношение иудаизма и сионизма.

Отношения религиозных партий с государством долгое время базировалось на неписаном договоре, который известен в израильской политике как "принцип статус-кво". Этот принцип давал религиозным институтам автономию по вопросам определения личного статуса еврейского населения в области браков и разводов. Он же закрепил обеспечение деятельности раввинатских судов, организаций и служб за государственный счет.

Основной уступкой государства явилось предоставление собственной системы религиозных школ, воспроизводящей и даже увеличивающей численность ортодоксов. Росту их численности способствует более высокие темпы рождаемости в религиозных семьях, а также тот факт, что ультрарелигиозная молодежь не служит в армии.

Растущее желание религиозных кругов влиять на жизнь израильского общества, объясняется теми постоянными уступками, на которые идут правящие партии Израиля за политическую поддержку при коалиционных объединениях всех кабинетов министров. Однако своеобразная роль клерикальных сил в израильском обществе заключается не только в политической роли религиозных партий, без которой невозможно образовать ни одну правящую коалицию - т.е. по чисто политическим соображениям. Она кроется в особом значении иудаизма в современном мировоззрении израильского общества, причем не только в его верующей части.

В сложном переплете эмоций и чувств, испытываемых секулярным большинством в отношении религиозной ортодоксии, лежит своеобразный "эдипов комплекс" - отвергая Завет в его традиционной формулировке и его роль в качестве инструмента политического давления, светские националисты, тем не менее, нуждаются в нем для предъявления прав на землю. Отсюда и разброс мнений в отношении религии: от тезисов о "творческой некогда религии иудаизма, омертвевшей в подвале средневековья", до "хорошей религии" для еврейской нации.

Несмотря на то, что большинство израильтян не религиозны, в стране не существует отделения государства от религии. Тот факт, что Израиль провозглашен еврейским государством, делает религию одним из самых центральных аспектов в израильских обычаях и символах. Все государственные праздники, кроме дня Независимости, религиозные; летоисчисление идет по еврейскому лунному календарю и т.д.

Усиление влияния ортодоксов объясняется также не простой реакцией многих израильтян на мирный процесс. Беспокойство за безопасность страны, несогласие многих израильтян возвратить оккупированные территории в обмен на мир, привело к тому, что в израильском обществе параллельно начали быстро развиваться, казалось бы, противоположные процессы:

- в Израиле быстро развиваются общедемократические государственные нормы. Израильское законодательство выпускает все больше законодательных актов и прецедентных судебных постановлений, ограждающих граждан от идеологического и религиозного посягательства. На бытовом уровне все меньше (даже в Иерусалиме) соблюдаются строгие религиозные ограничения по субботним дням (работают многие кинотеатры, кафе, транспорт и т.д.). Израиль, сохраняя особое положение религиозных институтов, постепенно становится "нормальной", светской страной.

- с началом мирного процесса началось определенное усиление религиозных чувств среди израильтян, возрастал интерес к еврейским традициям. Объективно существует значительная часть населения, которая не является по существу религиозной, и, конечно же, ультрарелигиозной, считает, между тем, для себя важным сохранение "еврейских духовных ценностей". Эта часть населения не является сама по себе носителем религиозно-националистических настроений. Однако она поддерживает религиозных лидеров, которые могли и могут в период мирного процесса, в условиях усиления терроризма успокаивать населения такими обещаниями (в основном, сохранение безопасности за счет отказа от урегулирования), которые не рискнули бы давать политические деятели.

Еще одной причиной активизации националистических религиозных кругов является их тревога по поводу увеличения неверующего населения за счет притока иммигрантов из СНГ и России. "Русская алия", которая имеет весьма отдаленное представление об иудаизме, в основном не поддерживает ультраортодоксальные партии. Страх перед ослаблением своей электоральной базы толкает религиозные партии на то, чтобы потребовать даже пересмотра "Закона о возвращении".

Наступление религиозно-националистических кругов во внутренней сфере выражается в конкретных требованиях усиления роли раввинатских судов в определении личного и семейного статуса. Ультраортодоксы Иерусалима развернули широкую кампанию, переходящую в открытые столкновения за закрытие для движения транспорта ряда иерусалимских улиц (Бар Илан, Яффо, Бульвар Голды Меир и др.) по субботам. В иерусалимских религиозных кварталах постоянно действует "полиция нравов" (мишмерет цниют), которая не только контролирует быт и внешний вид жителей данного квартала, но и с подачи своих духовных лидеров, устраивает "вылазки" в светские районы города.

Целый ряд раввинов попытались вмешаться в дела армии, призвав верующих солдат не подчиняться приказам командиров, если эти приказы будут противоречить Торе.

К середине 80-х годов, особенно после войны в Ливане начала ощущаться все возраставшая "усталость" израильтян от нерешенных проблем арабо-израильского конфликта. В ситуации общеполитической нестабильности, на волне роста антипалестинских настроений, связанных с интифадой, и, кроме того, из-за страха перед развитием исламского фундаментализма, набирали силу самые крайние проявления еврейской ортодоксии.

Выборы 1988 г. показали принципиально новую расстановку в религиозном лагере. Впервые ультраортодоксальные партии получили большинство мест в парламенте от числа мест, полученных всеми религиозными партиями. До этого года представительство религиозных сионистов вдвое превышало ультраортодоксов. После выборов ультраортодоксы начали открытую борьбу за изменение "статус-кво" в свою пользу.

Наиболее тревожащим фактором является не просто растущие амбиции религиозных кругов Израиля, а выход на поверхность тех фундаменталистских сил, которые для осуществления своих задач готовы к прямому насилию.

Вместе с тем важно иметь в виду, что никак нельзя ставить равенство между религиозностью и экстремизмом. Высокая степень религиозности еще не означает нетерпимости и готовности к насилию. Принадлежность к ультраортодоксальным партиям тоже. Фундаменталистов отличает не только бескомпромиссность взглядов и политики. Они верят в то, что их поведение направляется непосредственно божественной силой и они не подвластны законам государства.

На выборах в 1996 году ультраортодоксальные партии еще усилили свое значение балансирующей силы в правительстве. Благодаря активной политической поддержке раввината на выборах с минимальным перевесом (0,5%) победил лидер Ликуда Нетаньяху. Активная поддержка Нетаньяху на выборах дала возможность ультраортодоксальным партиям укрепить свои позиции. Они осуществляют постоянное давление на премьер-министра по всем наиболее щекотливым аспектам мирного процесса. Так в документ, представленный Ликуду коалицией религиозных партий, вошли такие требования как недопущение создания Палестинского государства на территории от реки Иордан и до Средиземного моря; отказ от обсуждения статуса Иерусалима; требование укрепить еврейские поселения и добиться правительственных гарантий поселенцам, в том, что они не будут перемещены. Голанские высоты, по их мнению, - неотъемлемая часть Государства Израиль21.

Жесткие позиции ультраортодоксов, их постоянный нажим на правительство посредством угроз выхода из коалиции значительно снижают маневренные возможности кабинета Нетаньяху по вопросам очередного этапа урегулирования.

Секулярное общество хотя и неохотно, но мирится с усиливающимся давлением ультраортодоксии. Большинство израильтян (около 70 %) до сих пор считают религиозные традиции иудаизма существенным фактором в их собственной духовной и культурной жизни. Опросы общественного мнения стабильно показывают, что 51% респодентов выступают против каких-либо изменений роли религии в общественной жизни страны. 33% сочли, что зависимость от религиозных установлении необходимо ослабить, а 16%, наоборот, считают, что жизнь в Израиле зависит от религии недостаточно сильно. В целом, большинство считает, что трагического разрыва между светской и религиозной частью общества в Израиле не существует, а взлет ультраортодоксии носит временный характер.

Итак, в динамично развивающемся современном израильском обществе идет быстрый процесс деидеологизации, "нащупывание" новых плюралистических моделей во всех сферах жизни гражданского общества. Растет конкуренция в экономике, убыстряются темпы экономического роста, требующие новых подходов к социальным и межличностным отношениям. Одновременно растет напряжение, связанное с уступками в ходе реализации мирного процесса. Все эти объективные процессы тревожат простых израильтян, рождают в них ностальгию по "добрым старым временам". Общество очутилось как бы между двух огней:

- ощущает на себе давление тех сил, которые ведут его к "нормализации" и дальнейшей вестернизации образа жизни.

- усиливаются попытки наиболее консервативных сил (в том числе и ультраортодоксов) испугать израильтян новыми процессами, навязать им отжившие нормы как в области внутренней, так и внешней политики. Израиль ищет новые ориентиры, постепенно справляясь с трудностями переходного периода.