Он пришел с 60 добровольцами, а теперь у него армия.

Игорь Иванович Гиркин (Стрелков) слева.Чечня.

Так получилось, что об Игоре Стрелкове я узнал задолго до войны на Юго-Востоке Украины. И сегодня меня умиляет поспешность уважаемых публицистов в суждениях о человеке по его сводкам в Интернете и былом участии в реконструкторском движении. Поверьте, если вы собираете пазл только из этих двух кусков, то вы пишете совсем не о Стрелкове. Анализировать идеологию его войны по одному увлечению белогвардейской тематикой просто абсурдно. Чемпион мира по тяжелой атлетике может быть заядлым филателистом, но вы же не будете судить спортсмена по его страсти к маркам?

Давайте возьмем за аксиому его непререкаемый авторитет у подчиненных. Это мне не знакомый художник рассказал, это я видел собственными глазами. Причем не только на Украине. 8 лет назад я сидел под навесным тентом в расположении сводной оперативной группы в Веденском районе Чечни. Неделю назад был уничтожен Шамиль Басаев, а у нас, у журналистов, было в ту пору такое «развлечение» — рассказывать читателю о босоногом детстве того или иного почившего бандглаваря. Будущий российский террорист №1 вырос как раз в этих краях, в поселке Дышне-Ведено. Даже в 2006 году поездка туда одному не сулила хорошего. А сопровождать желающих не было. Несколько звонков знакомым, и мне выдают «джокер»: «Скажи полковнику такому-то, что ты от Стрелка». Уже через 10 минут в бронированной «Ниве» мы карабкались по горной дороге к дому тети Басаева с вооруженной охраной: «Что ж ты сразу не сказал, что от Игоря», — смотрели на меня уже как на родного здоровяки с автоматами.

За годы работы в Чечне я много раз слышал об этом Стрелке — человеке, по рассказам, абсолютной честности, бесстрашия и порядочности. Также о нем отзывались и бойцы в Славянске. Многие из них его и в лицо может не видели, но ореол командира, уже ставшего символом сопротивления, незримо присутствовал и в окопах, и на блокпостах. Какой «белой идеей» можно заслужить такой авторитет? И из 60-ти пришедших с ним из Крыма добровольцев сформировать фактически армию ополченцев?

А вот в украинскую армию на Донбассе добровольно как раз никто особо не бежит.

Наоборот — либо дезертируют, либо идут через границу с Россией и сдаются. В последний раз — сразу 41 человек.

И об идее. Да, в Чечне и в Славянске, Стрелкова уважали не как унтер-офицера белой гвардии, а как окопного, не штабного профессионала, человека с обостренным чувством справедливости. Это я уже на ощущениях от личного знакомства говорю. Все, что начал в апреле Стрелков, он делал не ради условного сланцевого газа в Донбассе, а в рамках своих представлений о справедливости. В которых нет места украинскому национализму и ущемлению прав братьев по языку и крови. Идеология войны Стрелкова намного проще,чем ее нарисовал мой коллега — господин Шамир. Но при этом глобальнее. Это антифашизм. В нем не бывает слишком мало красного, советского или православного — это беспроигрышная идеология для региона, в котором на подкорке отложилась фашистская оккупация 1941-1943 годов.

Только лозунгом «Пролетарии всех стран соединяйтесь!» сегодня вряд ли поднимешь бойцов в атаку. В ополчении Стрелкова воюют не только шахтеры и трактористы, но и «рассерженные горожане». Идея панправославия, конечно, красивая и мощная, но по ту сторону фронта тоже православные ребята из Полтавы и Днепропетровска. Как с этим быть? Например, Молдавия православная, но вынуждена разрываться между Москвой и Румынией, которая тоже православная, но ближе по крови.

И от «русской весны» — народной волны, поднявшейся против киевской диктатуры никуда не деться. Речь уже идет не столько об идентификации по крови и языку, сколько о ментальном, культурном самоопределении человека. Поэтому и тянутся в ополчение Донбасса и «профессиональные русские» и бойцы донецкой православной армии. Кого только нет. И в подавляющем большинстве — местные.

Рассуждать на диване об ошибках Стрелкова, конечно, модно — можно собрать «кучу лайков». Другое дело — шагнуть в окоп под Горловкой и увидеть, что вообще-то без Стрелкова там сейчас давно бы уже, наверно, и не было никакого ополчения. Только зачищенное Нацгвардией поле, готовое к добыче сланцевого газа.