Явление

Явление

   Во времена, когда ещё было достаточно много вертолётных частей в

составе Вооруженных Сил, командовал авиацией Дальневосточного

военного округа Генерал. Да не просто генерал, а целый генерал-лейтенант.

   Выдающихся способностей человек (ну, раз стал генералом, то уже, по

определению, другим он и не мог быть) и выдающейся внешности. Потому,

что нижняя челюсть его далеко вперёд выдавалась. Индивидуальная

особенность такая наблюдалась. Поэтому среди своих друзей имел он

прозвище « Пеликан». Был он мастером и любителем выпить. А какой же,

по-настоящему русский генерал не любит это дело? Бывало, во время

поглощения родимой, далеко вперед его знаменитая нижняя челюсть

отъедет, и в неё, как любовно подготовленную ёмкость, стаканяка водки

заливалась влёгкую. Но, конечно, правила потребления Пеликаном

соблюдались неукоснительно. Когда, с кем, в какой момент, сколько, подо

что и как- всё это имело значение и особый смысл. Иначе и быть не могло.

Но вот наступил период развития наших славных Вооружённых Сил уже с

вектором «оптимизации». Прежде всего-численности. Личного состава,

техники, а также частей в целом. Проще говоря, сокращать стали всё подряд.

Генералу поставили задачу сократить поначалу несколько вертолётных

полков, один из которых стоял на западной границе Дальневосточного

округа. Задача, конечно, муторная. Это ж огромный комплекс мероприятий

необходимо было провести. Куда-то технику определить, куда-то- людей.

Жилые, служебные постройки передать, землеотвод опять же…

В общем, было от чего мозгам в раскоряку встать…Но, делать нечего.

Приказы у нас принято выполнять… И вот полетел генерал вместе с

комиссией за тыщу вёрст (такой уж размах у этого округа) заниматься всеми

проблемами, связанными с выполнением приказа.

Нелёгкая работа, безрадостная. Целый месяц прокорпел безвылазно он в

полку, распутывая сложнейшие узлы организационных заморочек. Устал.

Замотался. Изнервничался. Наконец, пришла пора возвращаться в Хабаровск,

в штаб. Ну и, чтобы снять стресс, напоследок хорошенько накачались с

командованием расформированной части и комиссионерами. Да так

«творчески» подошли к этому процессу, что к поезду Пеликана вели уже под

белы рученьки на волочащихся ногах. Сурового вида проводница, глянув

мельком на билет, более подробно задержала взгляд на фигуре

потенциального пассажира. Тот, склонив голову в сдвинутой на бок фуражке,

в расстёгнутой шинели, крепко поддерживаемый подчинёнными с двух

сторон, непрерывно икал и несвязно что-то мычал в перерывах между

« Иками». Проводница с размашистой фигурой грудью встала поперёк

прохода в вагон и твёрдо заявила, что в таком виде поездка в её вагоне

невозможна! Напрасно обескураженные таким заявлением

сопровождающие лица пытались уговаривать её о том, что занесут тело в

вагон, положат на полку, и там он тихонько всю ночь проспит. Проводница

была непреклонна! Что только не пытались проделать верные боевые друзья

и коллеги. И взятку предлагали, и аппелировали к пониманию загадочной

души русской женщины, и шампанское с конфетами раздобыли посреди

ночи на глухой станции,- всё оказалось напрасным.

Под непрекращающиеся

стенания военных поезд тронулся, и быстро набирая ход, скрылся за

поворотом вместе с фигурой окаменевшей проводницы в проходе

вожделенного вагона.

   Да-а-а. Удар был силён! Но делать нечего. Повезли почти бездыханное

тело обратно в часть. Определили в горизонтальное положение на кровати в

гостинице и стали держать военный совет. Тут одному из совещателей, а

именно- начальнику отдела авиации армии, пришла в голову идея.

Созвонившись по телефону с КП авиации округа, он попросил для

начальника дать срочным планом заявку на вертушку по маршруту на

Белогорск, что в полпути до Хабаровска. На КП с пониманием отнеслись к

возникшей проблеме, и реализовали заявку. Утром протрезвевший Пеликан

был загружен в вертолёт и уже через пару часов был в Белогорске. Поезд

подходил к этой станции только вечером, не использованный билет у

Генерала был в кармане, и поэтому вроде бы всё срасталось. Но дело в том,

что по правилам войсковой субординации вертолёт с прибывшим в

расположение общевойсковой армии начальником по статусу встречал не

кто иной, как заместитель командующего армии.

Полковник представился генерал-лейтенанту и предложил ему отправиться

для отдыха и ожидания поезда в штаб объединения. Тот ответил согласием

на проявленную любезность. «Отдых», в понимании сухопутчиков, это

весьма своеобразная категория… В общем, когда за Генералом приехали в

штаб, чтобы отвезти на вокзал, его состояние было немногим лучше

вчерашнего…

   Поезд тихо подкатил к перрону, проводница открыла дверь вагона и

обомлела. Широко распахнув руки для объятий, с пьяной ухмылкой на

красном лице, пошатываясь на кривых ногах, её встречал давешний

несостоявшийся пассажир!

- Ты! Как! Здесь! Очутился?!,- выдохнула ошеломлённая тётка.

- Та, красавица, всю дорогу вот за тобой бежал!

- Не пущу!, - выпучив глаза, пролепетала ударница стальных магистралей.

- Голу-у-уба-а-а!, -пропел Пеликан, - пусти меня, пожалуйста, а то я тебе на

каждой станции являться буду, и во сне даже от тебя не отстану!

Пользуясь минутным замешательством проводницы, помощники быстро-

быстро занесли дорожный баул и самого Пеликана в вагон и прислонили его

к стенке в дальнем углу купе. Поезд тронулся. Подчинённые облегчённо

вздохнули.

На следующий день поезд в Хабаровске встречали уже офицеры штаба

авиации округа, непосредственные подчинённые Генерала.

   Дверь вагона с треском распахнулась, из прохода нетвёрдой походкой

вышла проводница, комкая в руке платок. Показался в шинели, застёгнутой

на все пуговицы, с лёгким налёта « побежалости» на лице, но вполне бодрый

Генерал. Торжественно выйдя на перрон, он не спеша повёл взглядом

вокруг, и обернулся к проводнице, гордо вздёрнув наверх густую бровь.

Та с всхлипом упала ему на грудь, и торопливо поцеловав беркута в

шершавую щёку, убежала обратно в вагон, пряча заплаканное лицо в

платок…