Военно-полевая юстиция при Столыпине и репрессии в СССР 1960-х годов: сравнительный аспект

Михаил Наконечный

Лауреат II Головинских чтений, аспирант Санкт-Петербургского Института истории РАН, наш коллега и соратник Михаил Юрьевич НАКОНЕЧНЫЙ.

Сегодня я бы хотел в очень краткой форме поделиться некими статистическими рядами, в дополнении к компаративистискому сравнению применения ВМН в Российской Империи 1825-1917 и СССР 1930-1953гг.

 

Меня всегда занимало и вдохновляло создание неких устойчивых образов и стереотипов в общественном сознании, благодаря применению усиленных пафосных эпитетов и публицистических экзерсизов. Самое удивительное, что в народном сознании эти образы настолько устойчивы, что живы даже в научном сообществе.

Например,  всем известно отношение классической советской историографии к царизму, особенно к царизму пореформенному. Если про царей и князей дальних и древних еще дозволено было говорить нечто положительное, то больше всего уничтожающей критике подвергались царствования двух последних Императоров,- Александра III и Николая II(особенно последнего). Если систематизировать количество морализаторства и обличительного пафоса излитого на «столыпинские галстуки» и положение об охране за все годы существования СССР можно выпустить несколько солидных томов обличений.  На мой взгляд, объясняется это вполне понятной причиной,- именно в 1880-1917гг. происходил генезис общественно-политических сил, захвативших власть в 1917г и именно с этими царями, именно конкретно против этого «царского режима»(а не усредненного «царизма вообще») и боролись страдальцы за народное счастие в лице разнообразных категорий революционеров. Поэтому можно было умеренно позитивно оценивать киевских князей, но про репрессии Столыпина нужно было поэтизировать и морализировать по максимуму.

Оговорюсь, меня не восторгают никакие казни, я отдаю себе вполне трезвый отчет, что до революции в России было масса всего нехорошего и злого,- жесткосердные тюремщики, антисанитария, пьяные казаки, изнасилования,  тиф, зло, ложь, жестокость, польские восстания и т.д.. Кисельных берегов не было. Российская Империя была вполне реально существующей, если позволите, реально-исторической  исполинской страной со сложнейшей историей, которую бессмысленно изучать без поправки на критерии эпохи. Исследуя вплотную пенитенциарную систему поздней Империи я начитался всякого. И хорошего, и плохого. НО.

Это все общие слова. А, по мне, нет ничего хуже и антинаучнее макроисторических обобщений. Конкретика и специфика,- вот что является фундаментальным для понимания того или иного исторического явления.

Ключевым моментом мне представляется соотношение условного «позитива и негатива» в общей тенденции. Плохое, он есть практически везде, даже в Андорре и Лихтенштейне. Но никто в трезвом уме и твердой памяти не будет считать Андорру Третьим Рейхом только потому что тамошний полицейский избил велосипедиста. К чему я веду. А к тому, что фарисейство и двоемыслие,- очень нехорошо.

Забавно когда на явления математически в разы менее страшные применяют ну совершенно неуместные пафосные эпитеты, особенно будучи апологетом режима, который позволял себе опять же чисто математически в разы более кровавые и масштабные репрессии. Я бы принял критику столыпинских казней и условий содержания в царской тюрьме от инопланетян, но не от лауреата сталинской премии Михаила Николаевича Гернета.

Оцените моральный пафос М.Н. Гернета.

«В каждой из глав этой книги излагаются факты гнета и произвола суда и администрации царизма, нисколько не ценивших человеческую жизнь.

«Тюремный режим был вернейшим средством физического и душевного калечения и уничтожения пленников царизма. В. И. Ленин не раз вскрывал подлинные задачи царской тюрьмы и тюремного режима. В. И. Ленин писал об истреблении «... тюрьмой, ссылкой, расстрелами и пытками всего цвета крестьянской молодежи», о зверствах «...царских тюремщиков, истязавших в Вологде и Зерентуе наших товарищей каторжан, преследуемых за их геройскую борьбу в революции...»,

«Из этих миллионов многие тысячи были заключены в царские тюрьмы на долгие годы или с тем, чтобы уже никогда из них не выйти и умереть внутри тюремных застенков. Режим тюрьмы был рассчитан на то, чтобы осужденные всем своим существом, физически и морально, познали непомерную тягость таких видов лишения свободы, как каторга, исправительные арестантские отделения и т. д.
Но и это было еще не все. Часть заключенных, в первую очередь отправляемые на каторгу революционеры, обрекалась, как это показала практика с несомненною очевидностью, на смерть внутри тюремных стен. Невыносимые санитарные и гигиенические условия заключения, дисциплинарные наказания, суровый режим, полуголодное существование, систематические избиения и истязания — все это приводило к массовому физическому уничтожению заключенных.<...>

Царская тюремная медицина сделала все зависящее от нее для распространения болезней и для укорачивания жизни тех, кто имел несчастье попасть в заключение; тюремная медицина, за редчайшими исключениями, не только уживалась с совершавшимся на ее глазах изо дня в день, из года в год безобразнейшим попиранием всех требований врачебной науки, но даже санкционировала такие способы физического калечения, как телесные наказания, карцер, истязания, избиения и т. д.».

Чтобы сказал Михаил Николаевич глянув одним глазком на Кулойлаг 1938г. или Сазлаг 1931г.? Думаю, превратился бы в свеклу от стыда.

«Такова была царская тюрьма во всех ее разнообразнейших видах в начале XX века. Тюрьма могла ставить себе различные задачи — устрашение, возмездие, изолирование, «нравственное исправление» и пр. Но ее сущность везде — и в холодной, сырой, бревенчатой тюрьме-избе далекой Сибири, и в хорошо оборудованных, выстроенных напоказ тюремных зданиях некоторых центральных городов — оставалась одна и та же: открытое или замаскированное физическое уничтожение заключенных.»[1]. Конец цитаты.

Но о Гернете я уже писал, сегодня я бы хотел разобрать еще одни рулады ныне здравствующего признанного специалиста по истории «Народной Воли» доктора исторических наук Николая Алексеевича Троицкого, профессора Саратовского государственного университета, высказанные им в статье  «На земле стоит комод...».Александр III: Время, Правление, Личность // Свободная мысль-XXI. 2000. № 5.

 

Призываю я проанализировать его сентенции по следующему принципу,- сначала очень внимательно вчитайтесь в мощные и сострадательные эпитеты и гиперболы, применяемые профессором Троицким, а затем в конце обратите внимание на конкретно-цифровое выражение репрессивности жуткого и репрессивного правления Александра III.

"Ссыльно-каторжный режим для политических при Александре III был «самым жестоким» за всю историю царской тюрьмы с 1762 года  Именно Александр III в 1884 году открыл зловещую «Государеву тюрьму» в Шлиссельбургской крепости, а вслед за тем (в 1886 году) — политическую каторгу на Сахалине. Злодеяния его тюремщиков возмещали и российскую, и мировую общественность. Две трагедии 1889 года — Якутская 22 марта (когда царские опричники застрелили и закололи штыками шесть ссыльных протестантов, включая женщину — Софью Гуревич, а затем после суда над остальными еще троих повесили) и Карийская 7 ноября (когда первое в России телесное наказание женщины-политкаторжанки — по личному велению Александра III — повлекло за собой ее и других каторжан массовое самоубийство)— вызвали на Западе настоящий взрыв протеста против царского деспотизма.

Выдающийся поэт Англии Чарльз Суинберн написал в те дни оду под названием «Россия», где говорилось: сам Данте «на отдаленнейших дорогах ада... не видел ужасов, которые могли бы сравниться с тем, что ныне происходит в России» В США Суинберну вторил Марк Твен. «Только в аду, — писал он С.М.Степняку-Кравчинскому, — можно найти подобие правительству вашего царя». Под впечатлением знаменитой книги Джорджа Кеннана «Сибирь и ссылка» о царской ссылке и каторге (эта книга обошла всю Америку, а потом и Европу) Твен назвал Александра III «каменносердым, кровожадным маньяком всея Руси». В самой России Лев Толстой с болью писал «об ужасах, совершаемых над политическими», и питал «отвращение» к Александру III, а педагог и публицист Н.Ф.Бунаков считал, что «ужасы России в 80-х годах немного отстали от ужасов царствования Иоанна Грозного».

Казнили противников самодержавия при Александре III с редким даже для азиатчины варварством. Тимофей Михайлов был повешен три раза, так как дважды, уже повешенный, он срывался с виселицы.

Такого не бывало в России ни раньше, ни позже. Очевидец этой казни, немецкий журналист, писал в «Kölnische Zeitung» 16 апреля 1881 года: «Я был свидетелем дюжины казней на Востоке, но никогда не видел подобной живодерни».<..>

Отдельные положительные черты царствования Александра III ни на йоту не искупают общего негатива: ложки меда, сколько бы их ни было, не усластят бочку дегтя. Рептильное титло этого монарха «Царь-Миротворец» его противники не без оснований переиначили в другое: «Царь-Миропорец», имея в виду его пристрастие (по рецепту князя Мещерского) к порке — кого угодно (включая женщин), но главным образом — крестьян, к порке и порознь, и вкупе, целым «миром». Все вообще царствование Александра III Лев Толстой определил как «глупое, ретроградное», как один из самых мрачных периодов отечественной истории: Александр III пытался «вернуть Россию к варварству времен начала столетия», вся его «постыдная деятельность виселиц, розг, гонений, одурения народа» вела к этому. Так же, хотя и в менее резких выражениях, оценивали правление Александра III П.Н.Милюков, К.А.Тимирязев, В.И.Вернадский, А.А.Блок, В.Г.Короленко а М.Е.Салтыков-Щедрин увековечил александровскую реакцию в образе «Торжествующей свиньи», которая «кобенится» перед Правдой и «чавкает» ее.»[2]

А теперь внимание. Смотрим на статистику, которую аккуратно приводит тот же Троицкий: «При Александре III прошли 98 судебных процессов против более 400 «политических» вынесены 86 смертных и 210 ссыльно-каторжных приговоров.» Вот это у нас «азиатское варварство» в конкретно-статистическом выражении.

За 10 лет. 86 смертных приговоров и 210 каторжан. Причем реально казнено было еще меньше. Запомним эти цифры. За уголовные преступления (разбой, убийство, сопротивление властям) за все время правления А3(13 лет) казнили около двухсот человек.[3]

Я не буду даже близко трогать 1937-1938гг. когда в день в среднем расстреливали по 1000 человек в день в течение одного года. Вы также можете быстро проглядеть статистику смертных казней с любого года, начиная с 1917 по 1945гг. Так вот, за каждый год советской власти казнили больше(иногда более чем в 3500(!!!) раз) , чем за все время правления  «азиатского варвара», «торжествующей свиньи» Александра III и почти всегда больше, чем за все время «невероятных» репрессий  П.А.Столыпина. Вдумайтесь в эти математические, совершенно нейтральные и конкретные пропорции, а теперь прикиньте, какими бы пафосными эпитетами можно поименовать советскую власть c позицией Н.Троицкого, если честно и универсально одинаково применять морально-этические критерии на карательную политику двух режимов.

Но давайте не трогать выделяющиеся даже на фоне остальных лет аномальные 1937-1938гг.,  1930г. или там 1933г в аспекте расстрелов.

Обратимся далеко не к 1920-1953гг., там разница будет совершенно астрономическая, а к вполне себе развенчавшему культ личности, «подобревшему» СССР образца 1960-х годов.

Глянем на статистику смертных казней одного мирного 1962 года. Сталина уже давно нет. Пост-индустриальное общество маячит на горизонте. Космос.

Внимание,- в 1962 г. в РСФСР(даже не во всем СССР) было осуждено к смертной казни 2159 человек[4]. Иначе говоря, в 30 раз больше, чем за 10 лет правления чудовищного Александра III было осуждено к ВМН политических(еще было около двухсот приговоров по уголовным статьям, т.е если говорить об общей пропорции разница составит примерно 9 раз)  .  Хочу напомнить,  мы говорим об СССР, который осудил культ личности.

А теперь сравним со «столыпинской реакцией», да и вообще с репрессиями царизма.

Всего, по подсчетам дореволюционных исследователей, с 1825 года по 1905 год к смертной казни в царской России был приговорен 1397 человек, казнено 894 человека[5]. За 100 лет «кровавого» царизма.

Можно спорить насколько эти данные полны для довольно архаичных времен Александра I и Николая I, но порядок цифр достоверен с 1860-х готов, абсолютно очевиден и он не изменится.

Одиозные военно-полевые суды Столыпина, действовавшие 8 месяцев с 1906 по начало 1907г.  вынесли чуть больше тысячи смертных приговоров, реально казнено 683 человека[6]. В основном, за убийство.

А вот в 1962 году в РСФСР осудили к смертной казни 2159 человек. А теперь вдумаемся в очередной медицинский факт,- в 1962 году в одной только республике Союза было приговорено к смертности казни больше людей, чем приговорено и казнено за всю деятельность военно-полевой юстиции при Столыпине.

Сравним  количество пафоса о военно-полевой юстиции Столыпина с пафосом по отношению к статистике 1962 г.?  Если честно, я обличительного пафоса относительно 1962г. вообще нигде не встречал. Вообще. Никто не написал ни одной обличительной монографии про жутчайшие репрессии против советских граждан  1962 года. Ну, нехотя признают, что в 1937-1938. были «эксцессы и перегибы». Но,  в то же время , ведь в 1962 году вынесли почти в два раза больше приговоров к смертной казни, чем за весь период деятельности военно-полевых судов в годы «жесточайшего террора столыпинской своры». И молчок.

Но ведь были еще военно-окружные суды!O tempora!

За 1905-1913 гг. было казнено 2981 человек.[7] В оппозиционной литературе и прессе есть чуть большие оценки, но порядок цифр в источниках именно таков.

Повторюсь,- в одном только 1962г. в одной союзной республике приговорено к смертной казни - 2159 человек. Но никто на сей по меньшей мере любопытный факт не применяет никаких усиленных эпитетов ни в публицистике, ни в научных монографиях, в общественном сознании есть «столыпинский галстук», но никакого «хрущевского ружья» в нем нет и в помине. Так и формируются знаменитые стереотипы.

А теперь еще показательная статистика,- с 1962-1989  в СССР к смерти было приговорено к смертной казни 24 422 человека, из них помиловано 2 355.  Соответственно,  реально казнено было за эти годы 22 тысячи человек.[8] 
Напомню, что с 1825 по 1913 год в Российской Империи было казнено по линии ординарной юстиции 3875 человек(есть оценки в 5-6 тыс. в самых оппозиционных правительству изданиях).[9] Почти за 100 лет. Включая военно-полевую юстицию и «миропорство» Александра III.

Напомню цитату из статьи проф.Троицкого: «Выдающийся поэт Англии Чарльз Суинберн написал в те дни оду под названием «Россия», где говорилось: сам Данте «на отдаленнейших дорогах ада... не видел ужасов, которые могли бы сравниться с тем, что ныне происходит в России». Это cказано о репрессиях Александра III.

Что же тогда можно сказать о 1962 годе? Скольких Данте нужно посадить на кончик иглы, чтобы хоть в первом приближении охарактеризовать разгул казней 1962 года с тех же позиций и исходя из тех же оценочных критериев?

Причем я хочу подчеркнуть,- я нисколько не пытаюсь доказать, что эти люди были невиновными и не пытаюсь сейчас поднимать сложный вопрос о том, заслуживали казненные смерти или нет. Я говорю вообще о другом. О механизме формирования стереотипов и ходячих мнений, в отрыве от фундаментального математического фактора,- статистики.

Спасибо за внимание.


Cписок использованных источников и литературы.

1. Гернет М. Н. История царской тюрьмы. М., 1963.

2.Троицкий Н. А. «На земле стоит комод…». Александр III: Время, Правление, Личность // Свободная мысль-XXI. 2000. № 5.

3. Смертная казнь: Сборник статей / Таганцев Н.С. – С.-Пб.: Гос. Тип., 1913.

4. Михлин А. С. Смертная казнь вчера, сегодня, завтра М. 1997. С. 53.

5. Миронов Б.Н. Социальная история России. Т.2. СПб, 2000. – С.30. По общей статистике смертных приговоров до революции см. Русское богатство 1909. № 4. С. 80-81; Полянский Н.Н. Царские суды в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1958. С. 215;Ежегодник газеты <Речь>на 1914 г. Пг., 1914. С. 41.
Гернет М.Н., Против смертной казни, СПб, 1907, с. 385-423; Смертная казнь: Сборник статей / Таганцев Н.С. – С.-Пб.: Гос. Тип., 1913.

6.Там же.

7. Там же.

8. Гилинский Я. И. Кризис системы уголовных наказаний//Социологические исследования. -1993. - № 8. - С. 70 – 73; Михлин А.С. Смертная казнь вчера, сегодня, завтра М. 1997 С. 53