Какой пруд, такая и русалка
В один и тот же день, просматривая новостную ленту и свои аккаунты в социальных сетях, обратил внимание на два сообщения:
По информации «РИА-Новости» в Нью-Йорке появится улица имени русского писателя и публициста Сергея Довлатова.
Один из посетителей «Твиттера» нелестно высказался об «Эхе Москвы», вежливо обратившись на «Вы» к его главреду: «Дермовое у вас радио», на что получил неласковый амикошонский ответ : «Такому дерьму как ты это в самый раз».
У Сергея Донатовича, который теперь «SergeiDovlatovWay» есть эссе «Это непереводимое слово- хамство», в котором он рассказывает, что «писатель Владимир Набоков, годами читая лекции в Корнельском университете юным американским славистам, бился в попытках объяснить им «своими словами» суть непереводимых русских понятий — «интеллигенция», «пошлость», «мещанство» и «хамство».
Говорят, с «интеллигенцией», «пошлостью» и «мещанством» он в конце концов справился, а вот растолковать, что означает слово «хамство», так и не смог».
Довлатов сформулировал суть этого феномена: «хамство есть не что иное, как грубость, наглость, нахальство, вместе взятые, но при этом — умноженные на безнаказанность. Именно в безнаказанности все дело, в заведомом ощущении ненаказуемости, неподсудности деяний, в том чувстве полнейшей беспомощности, которое охватывает жертву. Именно безнаказанностью своей хамство и убивает вас наповал, вам нечего ему противопоставить, кроме собственного унижения, потому что хамство — это всегда «сверху вниз», это всегда «от сильного — слабому», потому что хамство — это беспомощность одного и безнаказанность другого, потому что хамство — это неравенство».
По моему оценочному суждению бывший школьный учитель Венедиктов, пару десятилетий сеявший в школе во времена СССР «разумное, доброе, вечное» и по собственному признанию время от времени вступавший в половые отношения с несовершеннолетними ученицами, а ныне, по мнению некоторой части российского социума, являющийся «иконой независимой журналистики» и почти что «совестью нации»- в описанной конкретной ситуации повел себя как обыкновенный оголтелый хам.
И если кому-нибудь когда- нибудь взбредет назвать его именем какой-нибудь завалящий переулок в столице или в провинциальном Задрищенске, то совершенно не обязательно присваивать ему венедиктовское имя. Вполне достаточно будет назвать его Эхохамским.Какой пруд, такие в нем и русалки .....
Юрий Штамов, Берлин
Комментарии
Казнить, нельзя помиловать!