Долг журналиста

В общем, это не какой-то особенный долг. Этот долг – говорить правду. Этот долг – не участвовать в лжи. Вообще-то, можно было бы добавить что-то про разумное и доброе, но хотя бы не сеять лжи и злобы.

А теперь скажите мне сами – можно ли с такими принципами жить в профессии в сегодняшних СМИ РФ? Вопрос почти риторический. Ответим на него аккуратно – очень трудно жить с такими принципами журналисту.

Что же ему, журналисту с развитым чувством долга, делать? Не знаю. Пусть сам думает.

Но я знаю другое. Чтобы поддерживать СМИ в их нынешнем состоянии, нужна армия журналистов, по отношению к которым разговоры о долге, совести и прочих высоких материях звучат насмешкой.

Уверен, что они в абсолютном большинстве – милейшие ребята: эрудированные, остроумные, приятные в общении, отважно фрондировавшие в курилке (это когда они еще были, курилки), может быть, и лично храбрые – жизнью пожертвовать могут (только бы – не карьерой)...

Но это пока не позовет труба. А когда она зовет, свету являются другие лица – борцы идеологического фронта, готовые воспеть что надо и заклеймить что надо.

Дальше я мог бы пуститься в пространнейшие психологические рассуждения – о механизмах психологической защиты, о способах заставить себя поверить в то, что пишешь и говоришь, про пути искажения представлений о должном, о профессиональных трансформациях личности и о многих других подобных материях, но эти рассуждения были бы полезны разве что для немногих людей "из цеха". Поэтому я скажу о другом. И в общем – о вполне самоочевидном.

По отношению к тем, кто делает ложь, помогает делать ложь, или участвует в изготовлении лжи проправительственными СМИ (а это почти все СМИ), говорить "Они выполняют свой долг" нельзя.

Милые это люди и не слишком милые. Удачно сложились их профессиональные и человеческие судьбы или – неудачно. Или даже – совсем трагично.  Сумели ли они убедить себя, что действуют в соответствии со своими убеждениями, и добиться таким образом флера искренности, или не сумели.  

Им можно (и нужно) сочувствовать, когда есть для этого повод. Можно (и нужно) скорбеть, если, не дай бог, с ними случается то, что дает повод для скорби. И конечно, в этих страшных случаях нужно соболезновать тем, кто остался.

Но – долг? При чем здесь разговоры о долге. Когда не находится хорошего, можно просто промолчать. Но не нужно формировать у аудитории извращенное представление о долге.

Эта беда тянется с Афганистана с его "интернациональным долгом".  Соучастие в преступлениях государства не может быть долгом. Участие в обмане людей долгом не бывает. Растлитель не может быть человеком долга.

Это азбука. Этому нужно было бы учить в детском саду. Но мы упустили время. И кажется, уже не одно поколение выросло с искаженными представлениями о том, что есть долг, а что долгом не является, что должно, а что не должно. Поколения людей, не знающих нравственной азбуки. И потому не разбирающих, что хорошо, а что плохо. Когда такие люди ведут страну, они ведут ее только к одной цели – в пропасть.

Что делать? Да, ничего особенного. Просто заполнять пробелы – учить тому, что осталось неузнным в детском саду.