Выборы на Украине и в Сирии: двуликий Запад на пути исправления?

Проведение президентских выборов в Сирии 3 июня навеяло сравнения с недавно состоявшейся на Украине избирательной кампанией. В обоих случаях результат был фактически предрешён, но оценка степени их легитимности со стороны США - разная. В первом случае Вашингтон фактически бойкотировал избирательный процесс, в другом - всячески подчеркивал его важность и демократический характер. Справедливости ради надо отметить, что гражданская война еще не накрыла всю территорию Украины. Власти в Киеве всеми силами пытаются локализовать внутренний конфликт в пределах Новороссии. Сирийский случай на порядок масштабней. Боевые действия охватили практически всю арабскую страну.

Внешние спонсоры киевских властей и антиасадовской коалиции принципиально не замечают многие параллели, которые с неизбежностью и объективно указывают на двойственность их дипломатических подходов. Соединённые Штаты и Евросоюз не признали выборы в Сирии. На этом блокирующем развитие сирийской демократии фоне, украинские выборы были встречены Западом на грани триумфальности. Хотя и на Украине идёт война, в условиях которой приветствовать общенациональные выборы и принимать их результаты "на ура" по меньшей мере некорректно. Можно долго рассуждать о нюансах двойных подходов западных столиц к схожим региональным конфликтам. Избирательность в интерпретации событий является отличительным кредо политиков в Старом и Новом Свете. Согласно миропорядку по лекалам США и НАТО, менять границы в мире может только "идейно просвещённый", обладающий передовыми технологиями демократического управления Запад. И никто более. Обвинения в двойных и даже тройных стандартах просто не воспринимаются. Они парируются весьма абстрактной формулировкой о том, что политика сама по себе соткана из двойственности подходов, которая не терпит неких универсальных правил поведения и стандартов реагирования. В этом и заключается западный метод подмятия мира под свою "идейную базу", когда любое событие международного или регионального звучания интерпретируется в зависимости от конкретного интереса тех или иных сил. Чаще всего с заокеанской пропиской.

Впрочем, повышенная динамика региональных конфликтов настраивает даже в упор не замечающих свои огрехи западных политиков на коррекцию предыдущих курсов. В этом контексте сирийский конфликт представляется наглядным примером, его опыт может со временем многих надоумить на сдержанность вовлечения в украинскую турбулентность.

Отношение США к сирийскому конфликту претерпело значительные изменения. К такому мнению приходят многие арабские и американские аналитики. Ни о каком прямом военном вмешательстве в конфликт не может быть и речи. Это явствует из последней внешнеполитической речи Барака Обамы 28 мая перед выпускниками военной академии West Point. Сама Сирия в программном выступлении президента США была отодвинута в тень предстоящего вывода американских войск из Афганистана. Передислоцировать боевые части в другую "горячую точку" Большого Ближнего Востока нынешний хозяин Белого дома не намерен. Его основную установку до окончания собственной президентской каденции в январе 2017 года можно свести к следующему: Америка будет участвовать в вооружённых конфликтах на дистанции от них, задействуя соответствующие средства вовлечения. Среди них администрация Обамы указывает интенсивные полёты беспилотной авиации разведывательного и ударного класса, в чрезвычайных случаях - заброс сил специального назначения для решения оперативных задач строго локального свойства. А также широкое привлечение ближневосточных партнёров к совместным военным учениям. Развёртывать армии на Ближнем Востоке Обама впредь не будет. Соединённые Штаты чрезмерно истратились в финансовом отношении на операциях в Ираке и Афганистане, а также понесли чувствительные людские потери. Поэтому, ни о какой новой миссии, будь она в Сирии или в любой другой стране обширного региона, Обама не желает слышать. Как можно понять, на президента-демократа, лауреата Нобелевской премии мира довлеет множество факторов политического, морального и иного свойства. К примеру, сразу после речи в Вест-Пойнте, которая многих в США разочаровала размытостью внешнеполитической доктрины Обамы до 2017 года, в блогосфере запестрели упоминания нелицеприятных лично для президента фактов его без малого 6-летнего пребывания у власти. Указывается, что с момента прихода Обамы в Белый дом на безвозвратные потери личного состава армии США в Афганистане пришлось 75% от общего числа погибших американских военнослужащих за всю афганскую кампанию (по данным на 30 мая 2014 года - 2320 смертей).

Если американцы смогли сколотить в Афганистане международную коалицию, вовлечь в совместную миссию страны НАТО и состоящие с военным блоком в партнёрских отношениях государства, то ничего подобного им в Сирии не удалось. Более того, в Вашингтоне и не пытались выйти на некие серьёзные договорённости с региональными силами и союзниками по НАТО в деле открытия постафганского коалиционного фронта борьбы с новой ближневосточной "мишенью". Ею стал президент Сирии Башар Асад, переизбрание которого на новый срок ни у кого не вызывает сомнений. Американцы удержались от соблазна войти в пылающую Сирию, помимо прочего, потому, что цель свержения режима Асада на определённом этапе уступила место более актуальным задачам.

В экспертном сообществе на это только стали обращать внимание, но после сирийских выборов можно предположить, что подобные оценки найдут большее число своих сторонников. США уже не ставят приоритетной целью устранение Асада от власти. В более важные задачи выдвинуто недопущение распространения вируса радикально исламистских группировок за пределами Сирии. В последнее время данные группировки объединяются под общим идентифицирующим понятием "такфири" (радикальное направление в исламе, часто ассоциируется с салафитами). Нейтрализация "такфири" входит в приоритетные задачи не только американцев, но и их традиционных оппонентов на Ближнем Востоке. В Сирии, на стороне Дамаска воюет условная "шиитская коалиция сил". Шиитский фронт (общим числом до 15 тысяч штыков) составляют ливанская "Хизбалла", иракская "Асаиб Ахль аль-Хак" ("Лига праведников"), добровольцы от иранского ополчения "Басидж". Это идеологически мотивированные бойцы с опытом участия в региональных конфликтах. Своей активной боевой деятельностью в Сирии они смогли настроить местные силы (армия, республиканская гвардия, национальная самооборона) на длительное противостояние "экстремистскому интернационалу". Борьба с "такфири" объединяет все указанные проасадовские силы на идеологической основе, толкуемой куда шире военно-политической тактики сохранения Асада у власти.

На рубеже 2013 - 2014 годов в Вашингтоне ещё превалировали прежние оценки происходящего в Сирии и роли в конфликте шиитского фактора. Так, в беседах с тамошними аналитиками непременно проступали мнения об "оккупации Сирии иранским режимом", о "реальном правители Сирии в лице не Башара Асада, а командующего иранскими спецподразделениями "Кодс" Касема Сулеймани". Ныне пропагандистские клише стали постепенно уступать место политическому анализу, который не терпит упрощённых подходов. В деле локализации сирийского конфликта, борьбы со всё более выходящим из-под контроля и принимающим агрессивный к бывшим хозяевам в Вашингтоне и Эр-Рияде вид "такфири", США и Иран стали чуть ли не потенциальными партнёрами.

Возвращаясь к аналогиям между вовлечением американцев в Сирию и Украину, их сравнение с предыдущим опытом США в Ираке и Афганистане можно придти к напрашивающемуся выводу. Как и в своих ближневосточных кампаниях, на первых этапах входа американцев в украинский кризис заметна поверхностность оценок, отсутствие чёткого понимания конечных целей и промежуточных задач. Вашингтон занял однобокую позицию протектора властей в Киеве, настроив своего клиента на силовой сценарий подавления народного протеста на юго-востоке распадающейся страны. Прими конфликт между Киевом и Юго-Востоком затяжной характер, с формированием в самопровозглашённой Новороссии "славянского (русскоязычного) фронта" борьбы с украинским национализмом, американцы придут к тому же результату, что и в Сирии. Россия из "империалиста" превратится в партнёра в борьбе с ультраправым терроризмом, крепнущим на восточно-европейских подступах к политическим центрам Старого Света. Когда в Восточной Европе, в одном из наиболее уникальных по своему культурному наследию городе сосредоточения многих этносов и конфессий, крупном транспортном узле региона поджигают Дом профсоюзов и "на выходе" получается несколько десятков людских жертв - Запад маркирует это борьбой "национал-демократического добра" с "консервативно-сепаратистским злом". А случись нечто подобное в Европе в ином, чем индивидуальный идиотизм национал-одиночки норвежца Брейвика, ключе масштабного противостояния одной части населения страны с другой, этому был бы вынесен однозначный вердикт - ультраправый терроризм. И этот вердикт будет рано или поздно вынесен американцами, как бы это не казалось далёким от нынешних реалий противостояния США и России в украинском кризисе. Просто глобальной державе нужно время для более глубокого осмысления ситуации, исключения стереотипных подходов.

По сути, теория "рождения порядка из хаоса" после её апробации евроатлантистами на пространстве Большого Ближнего Востока ныне насаждается на восточноевропейской периферии. Но Восточная Европа, это не далёкий и остающийся непонятным для европейцев Ближний Восток. Украинский национализм ориентирован не только на российское направление. Случись же затяжная операция Киева по усмирению Юго-Востока, здешние ультраправые могут резко поменять вектор своей враждебности. Заодно сдетонировав новый виток националистических настроений на всём европейском пространстве.

Борьба с "такфири" на Большом Ближнем Востоке сблизит США с Ираном. Борьба с ультраправым терроризмом в Большой Европе сделает США и Россию двумя естественными партнёрами. К сожалению, указанные форматы партнёрства - пока отдалённая перспектива, на пути к которой будет множество взлётов и падений американо-иранских и американо-российских отношений. Слова великого британца Уинстона Черчилля приходят на ум: "американцы всегда находят правильное решение, но только после того, как перепробуют все остальные ".

Михаил Агаджанян - ближневосточный обозреватель ИА REGNUM

Подробности: http://www.regnum.ru/news/polit/1810196.html#ixzz348evRUQK