Вспоминая операцию «Оверлорд»

…Первыми на землю Франции ночью 6 июня 1944 г. вступили британские десантники. Под прикрытием массированных ударов союзной авиации северо-восточнее Кана в Нормандии десантировалась 6-я британская воздушно-десантная дивизия, севернее Карантана – 82-я и 101-я американские дивизии. На следующий день десантникам удалось захватить город Сент-Мер-Эгли – первый французский город, освобождённый союзниками.

Так началась операция «Оверлорд» (6 июня – 24 июля 1944 г.), ставшая крупнейшей десантной операцией в военной истории и открывшая так долго ожидавшийся второй фронт против гитлеровской Германии в Европе.

Детальное планирование военных действий в Западной Европе началось после назначения 24 декабря 1943 г. на должность главнокомандующего союзными экспедиционными силами на западноевропейском театре американского генерала Д. Эйзенхауэра. В свою очередь английский генерал Б. Монтгомери, имевший в активе победу над фельдмаршалом Э. Роммелем при Эль-Аламейне, принял командование над сухопутными силами союзников. Их первый эшелон составляли 1-я американская и 2-я английская армии, второй – 1-я канадская. 3-я американская армия находилась в резерве главнокомандующего. Операция должна была завершиться на 90-й день выходом войск союзников на рубеж рек Луара и Сена. К началу зимы союзное командование намеревалось подойти своими армиями к западным границам Германии.

После того как план основной операции «Оверлорд» был в целом согласован, с неожиданными трудностями столкнулось планирование вспомогательной операции «Энвил» на юге Франции. Лондон возражал против операции «Энвил» под тем предлогом, что она отвлечёт силы и средства союзников от продолжавшихся боевых действий в Италии. По выражению американского военного историка Ф. Погью, У. Черчилль начал «ожесточенную атаку на операцию «Энвил»»: ему во что бы то ни стало хотелось упредить советские войска в Юго-Восточной Европе. Однако это расходилось с планами США, стремившимися утвердить своё послевоенное господство в первую очередь в Западной Европе, а не на Балканах. А в чем западные союзники были едины, так это в стремлении ограничить зону возможного продвижения советских войск на запад. На случай неожиданного краха Германии под ударами Красной армии намечалось немедленное вторжение на континент всеми имеющимися силами, чтобы раньше советских войск занять оставляемые войсками вермахта территории в Западной Европе.

К концу мая 1944 г. экспедиционный корпус союзников представлял собой мощный ударный кулак из 39 дивизий общей численностью около 2,9 млн. человек. ВВС имели почти 11 тыс. боевых самолетов, ВМФ включал 537 боевых кораблей. Союзники превосходили противника почти в два раза в живой силе, подавляющим было господство в воздухе и на море.

Союзникам удалось реализовать план оперативной маскировки, призванный убедить противника в том, что высадка десанта будет произведена на побережье Па-де-Кале, а не в Нормандии. В 7-й немецкой армии, оборонявшей побережье, боевая тревога была объявлена лишь в 2 часа 15 минут утра, когда полным ходом шла авиационная подготовка высадки морского десанта, а воздушные десантники уже приземлились.

Гитлеровское командование не имело достаточных сил и средств для отражения союзного десанта. В полосе 7-й немецкой армии система обороны была построена всего на 18%. Немецкая пропаганда твердила об «Атлантическом вале», но, по свидетельству главнокомандующего немецкими войсками на Западе генерал-фельдмаршала Г. Рундштедта, это была иллюзия. «Меня всегда злило, – позже вспоминал он, – когда я читал легенды о непреодолимой обороне. Было нелепо называть это валом».

На побережье Нормандии десантировались пять пехотных и три воздушно-десантные дивизии общей численностью свыше 156 тыс.

человек. К концу первого дня высадки союзным войскам удалось захватить три плацдарма глубиной от двух до девяти километров. На них было переправлено около 900 танков и бронемашин, 600 орудий, большое количество транспортных средств. Оценивая обстановку, генерал Д. Эйзенхауэр в докладе Объединенному комитету начальников штабов отмечал: «Действия неподготовленного противника были в большинстве случаев неэффективными».

К концу июня плацдарм в Нормандии достигал уже 100 км по фронту и 40 км в глубину. Общая численность экспедиционных сил в составе 1-й американской и 2-й английской армий составляла свыше 875 тыс. человек. На плацдарме действовали 23 аэродрома, куда перебазировалась значительная часть тактической авиации.

Этой мощной группировке противостояло 18 немецких дивизий, понесших значительные потери в предыдущих боях. Ситуация сложилась настолько критическая, что немецкому командованию практически нечем было прикрыть фланг своих войск на юге и юго-востоке.

Свое веское слово сказал и Советский Союз, который подчинил свои военные усилия интересам коалиционной стратегии. В соответствии с договоренностями, достигнутыми еще почти за полгода до этого на Тегеранской конференции, Ставка ВГК так организовала ведение боевых действий на советско-германском фронте, что немцы не имели возможности перебросить оттуда на запад ни одной воинской части.

За день до начала операции «Оверлорд» И.В. Сталин сообщал У. Черчиллю: «Летнее наступление советских войск, организованное согласно уговору на Тегеранской конференции, начнется к середине июня на одном из важных участков фронта. Общее наступление советских войск будет развертываться этапами путем последовательного ввода армий в наступательные операции. В конце июня и в течение июля наступательные операции превратятся в общее наступление советских войск». Советский вождь вел речь о Белорусской наступательной операции «Багратион», начавшейся 23 июня 1944 г. и скоординированной по срокам с открытием западными союзниками второго фронта. С этого момента крах гитлеровской военной машины, зажатой в тиски армиями антигитлеровской коалиции, стал неминуем…

История хороша тем, что позволяет извлекать из прошлого уроки. Один из главных уроков тех событий 70-летней давности состоит в том, что, несмотря на коренные различия между политическими системами Советского Союза и западных держав, они смогли объединиться в борьбе против общего врага – германского нацизма, угрожавшего человеческой цивилизации.

А разве не ту же опасность представляет сегодня поднимающий голову на Украине новый нацизм? Однако необходимость объединения усилий в борьбе с ним очевидна на Западе, увы, далеко не всем. Повторяется история 1930-х годов, когда американские монополии вскармливали германских нацистов, а западные демократии умиротворяли Гитлера в попытках направить германскую экспансию на восток.

Сегодня многие западные лидеры с лёгкостью предают забвению уроки той войны.Президент США «не готов» к двухсторонней встрече с президентом России Владимиром Путиным в Нормандии, куда оба лидера прибудут 6 июня на торжества, посвященные 70-летию открытия второго фронта. Отрадно, что проявили самостоятельность в этом вопросе европейцы: канцлер ФРГ Ангела Меркель, президент Франции Франсуа Олланд, премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон от встречи с главой Российского государства не отказались. Как главы крупнейших государств Европы – континента, где развернулись самые кровопролитные сражения Второй мировой войны, они лучше своего заокеанского союзника понимают, чем грозит европейскому человечеству нацистский римейк через семь десятилетий после мая 1945-го.

…У истории есть одно неистребимое свойство: она преподает уроки и придаёт мудрость только тем, кто хочет у неё учиться. Тех, кто не хочет, она наказывает.