Дикие люди России

Дикие люди России
Государство | Вс, 2014-06-01 08:48

Необходимо ясно представлять, что народ России — это не европейская нация, а феодальное сословное общество. Такое кардинальное различие требует совершенно иных подходов при взаимодействии с Россией, других стратегий в войне и пропаганде, иной политики взаимодействия между странами.

Россия ведет войну против Украины, это бесспорно. Конфликты между самими боевиками «народных республик» — это ни что иное, как стремление России заменить не справляющихся с поставленными задачами местных коллаборационистов на своих кадровых офицеров.

Особый гнев у россиян вызывают недавние выборы в Украине, единодушие и справедливое принятие украинцами их результатов.

Прошедшие в Украине выборы президента ясно показали — украинский народ готов и может сам решать свою судьбу. Да, возможно, выбор Петра Порошенко президентом не слишком удачен, но это добровольный выбор украинцев. И выражение народного стремления к стабилизации обстановки и страха перед превращением украинского общества в то, чем является российское. Охваченное военной истерией и по-звериному исказившее лицо от злости на весь мир и собственной жестокости.

Вся эта истерия россиян, их маниакальное стремление продолжать войну, их радость смертям украинцев заставляют задуматься — как может европейский народ впасть в такую дикость и подражать в жестокости завоевателям из Золотой Орды? Ответ — никак. Народ России не может считаться европейским, и никогда им не был. Более того, последние века он даже не пытался к Европе приблизиться. И ключевым свидетельством этого является нынешний российский строй, чья суть унаследована и с советских, и с царских времен.

В современной России господствует не демократия, и даже не диктатура — а классический феодализм с восточными замашками. В феодальном строе господин владеет не только ресурсами, но и своими людьми, благополучие которых полностью зависит от хозяина.

Как часто в России можно видеть картину, что даже небольшой начальник является «царем» для подчиненных, готовых подлизываться к нему даже ради получения гарантированной законом зарплаты. Фигуры правителей для россиян священны, они как полубоги — непогрешимы и незаменимы. Как сильно такое понимание расходится с западным путем развития, на который встала Украина, когда лидеры и начальники являются лишь первыми среди равных и служат общему делу!

При феодализме богатства собираются у небольшой горстки аристократов — и ровно то же мы видим в России, где наиболее зажиточные 10 процентов населения в тринадцать раз богаче беднейших. В Украине же ресурсы распределены вдвое справедливее, на уровне европейских стран, а не африканских деспотий.

Феодализм предполагает преданность господину как важнейший критерий оценки человека. В России это возведено в абсолют: редкую хорошую работу можно получить без связей и знакомств, повышения в должности являются результатом личных симпатий, а не профессионализма, а в политику и крупный бизнес проходят только «друзья» правителей и олигархов.

Основным населением при феодальном строе являются крепостные крестьяне, хотя и свободные лично, но пожизненно подчиненные господину и обязанные ему службой даже за свои естественные права. Россия ничуть не отходит от этого правила, хотя крестьян и заменили рабочие и «офисный планктон».

Эти новые крепостные безропотно готовы мириться с тем, что ресурсы их страны уходят в карманы олигархов, со смирением смотрят на колоссально растущие каждый год налоги и сборы, считают выражение «права человека» грязным ругательством, а борцов за исполнение законов — «агентами госдепа» и провокаторами.

Как и все крепостные, современные российские лишены патриотизма. Это может показаться странным, учитывая нынешнюю ситуацию — но это факт. На «родину» им плевать, пока есть деньги на водку, разрушающаяся инфраструктура страны их не волнует, падающие зарплаты не вызывают даже неудовольствия — это идеальные крепостные. Их ликование по поводу захвата Крыма — это всего лишь радость, что «их барин» самый крутой, что он может войной «показать кузькину мать» соседям. Точно как в средние века, способность правителя править они оценивают только по возможности оттяпать еще кусок чужой территории, не заглядывая в будущее и на год.



Власти России очень хорошо понимают, что вместо нации они имеют крепостное стадо. Поэтому и в узде их держат чисто средневековыми способами, называемыми теперь «духовными скрепами».

Самый эффективный — религия. Россия уже стоит в шаге от превращения в православный эдакий Иран, РПЦ окончательно стала органом государственной власти, а многочисленные законы по защите «чувств верующих» и введение в школах «закона божьего» старательно насаждают византийский культ смирения перед властью и войны со всеми, кто против нее. Сторонник РПЦ — это сторонник Путина, иначе быть не может.

Видя это, хочется пожелать властям Украины поддерживать реальную границу между церковью и государством, поддерживать УПЦ, но именно как религиозную организацию, придерживающуюся православия, а не странного культа денег и жестокости, присущего РПЦ.

Вторая, и, пожалуй, самая известная «скрепа» России — 9 мая. День капитуляции Германии, отмечающийся на сутки позже Европы, стал второй религией для россиян. Им больше нечем гордиться, кроме как чужим поражением 70 лет назад, ведь реальных успехов — нет, и заменой им стали военные парады, как аналог феодальных рыцарских турниров, с тем же бряцанием устаревшим оружием и выпячиванием своей мнимой гордости.

Эта религия, распространяемая «колорадскими ленточками», вместе с культом ветеранов, стала визитной карточкой русских на мировой арене. Празднование победы над «фашизмом» они превратили в торжество фашизма в Европе, под знаком их колорадских лент сейчас сражаются боевики и террористы, враги всего свободного человечества.

Внутри России все удалось — стадо крепостных спокойно обвешивается ленточками и глотает потоки пропаганды, льющиеся из телевизора. Но все остальные народы стремятся отойти от этих сумасшедших, и уже даже среди таких «друзей» России, как Беларусь и Казахстан, колорадские ленточки носить не рекомендовано — как символ русской оккупационной политики.

Именно от феодальной сути общества в России и идет такая звериная жестокость ее народа.

Крепостные, не имея даже желания выражать свое недовольство порядками в стране, господами и правителями, собственной скучной и бесполезной жизнью, все же накапливают ненависть, примитивную жестокость и прочий негатив. В быту это проявляется как звучащий на каждом углу мат, хамство на дорогах, высочайший уровень алкоголизма и наркомании, бытовую жестокость и зависть.

Россияне завидуют Западу, завидуют, но сами боятся свободного общества, боятся отмены феодализма. Именно этим и объясняется их ненависть ко всему западному, одновременно желанному и чуждому. Украину русские долгие века рассматривали, игнорируя все исторические факты, как младшего брата, которым нужно командовать и всему учить, который сам ни на что не способен.

И теперь, когда Украина показала свою мудрость и встала на выбранный самим же народом западный, а не восточный, путь развития, Россия буквально взбесилась. Ее феодальный уклад, культ ветеранов и «колорадская» лихорадка оказались не нужны, отброшены с дороги, как мусор. Русские увидели, что соседнее государство, которое они высокомерно считали ни на что не способным, начало их обгонять — и этого они не простят.

Сейчас Украине предстоит долгая война за независимость от евразийско-феодального влияния России, война с иностранными террористами и с «пятой колонной» внутри страны. Это долгий путь, впереди годы противостояния — и для полной победы необходимо ясно видеть врага, понимать его психологию, знать его ценности и ориентиры.

Необходимо ясно представлять, что народ России — это не европейская нация, а феодальное сословное общество, ведь такое кардинальное различие требует совершенно иных подходов при взаимодействии с Россией, других стратегий в войне и пропаганде, иной политики взаимодействия между странами.

Чего бы это ни стоило, Украина должна защитить свои границы от проникновения российской культуры — и этим защитить само существование украинской нации.

—

Никита Борисенко, Россия; специально для издания «Аргумент»