От редакции: Чекистская логика конфронтации и разделения

Чекист не допускает мысли о том, что какая-либо группа, в том числе крымскотатарский народ, может быть самостоятельным действующим лицом, а не чьим-то агентом

Акция в память о жертвах депортации крымских татар

Фото: ИТАР-ТАСС

Возникший сразу после присоединения Крыма к России конфликт с крымскими татарами — характернейший для сегодняшней России симптом. Конфликт есть результат характерного для сегодняшнего Кремля подхода к любым меньшинствам. Этот подход не допускает мысли о том, что национальные, религиозные и социальные группы могут быть самостоятельными действующими лицами общественной жизни. Они могут быть только инструментами, их могут «использовать», они могут быть «разменной монетой», кем угодно, но только не народом, стремящимся к тому, чтобы жить по-своему.

Лидер крымскотатарского меджлиса Мустафа Джемилев рассказывал, что Владимир Путин в телефонной беседе в марте 2014 г. «просил, чтобы мы не стали орудием провокаций и в Крыму не было бы кровопролития». На недавней встрече с представителями крымских татар президент России высказался похоже: «Мы не можем допустить, чтобы крымскотатарский народ стал разменной монетой <...> прежде всего в межгосударственных спорах». Кремль, судя по всему, рассматривает активность крымских татар не как солидарную борьбу народа за свои права, а как использование крымских татар какими-то враждебными внешними силами в каких-то подрывных целях.

На протяжении истории отношение государств к общественным группам с ярко выраженной идентичностью, например к этническим или религиозным меньшинствам, было разным. Ярко выраженных «других» ненавидели, гнали с территории или, наоборот, договаривались с ними и жили мирно. Независимо от уровня враждебности к ним за меньшинствами, как правило, признавали субъектность: свойственное данному народу или религиозной ветви стремление закрепиться на какой-то земле, исповедовать свою веру, жить по-своему.

Политические менеджеры Кремля такой субъектности не признают. Происхождение этого отношения известно: оно отражает принципы работы спецслужб. Чекисты и подчиненные Москве власти стран советского блока именно так работали с нациями, общественными организациями, партиями и меньшинствами в странах «народной демократии» в первые послевоенные годы. Этот опыт регулярно воспроизводится руководителями российского государства. Опасаясь общественных авторитетов, власти пытаются привлечь (подкупить) одних, дискредитировать других, вытолкнуть из публичного поля третьих. Активные группы стремятся раздробить, ценности — свести к материальным интересам. Подобная логика распространяется на пассионарные группы с любой идентификацией: политической, этнической, религиозной, культурной, социальной или болельщицкой. У «других» не может быть собственной логики и собственных ценностей. Только интересы, только страх или корысть.

Самостоятельность и защита собственных ценностей в такой логике считаются антигосударственными и объясняются происками враждебных сил. Именно поэтому конфликт с крымскими татарами возник сразу после присоединения Крыма к России. Этот и другие подобные конфликты будут оставаться нерешенными до тех пор, пока чекистская логика в отношении к обществу будет оставаться неписаной идеологией Кремля.

 

Авторы — Павел Аптекарь, Максим Трудолюбов, Николай Эппле