Над Берлином мы подняли стяг

Днепропетровец, ныне полковник в отставке Виталий Матвеевич Санчен во время войны был радистом в легендарном первом стрелковом батальоне 756-го стрелкового полка 150-й Идрицкой стрелковой дивизии. Напомним, в этом же батальоне служили знаменитые сержанты Михаил Алексеевич Егоров и Мелитон Варламович Кантария, замполитом полка был Алексей Прокопьевич Берест, а командиром - Степан Андреевич Неустроев. Всем им довелось участвовать в жестоком бою по захвату Рейхстага в Берлине и водружении над ним красного Знамени Победы. И, кроме множества боевых орденов, все имеют медаль «За водружение Знамени Победы». Виталий Матвеевич Санчен остался единственным свидетелем тех событий и не раз рассказывал, как все происходило. Сегодня он вспоминает о том, какими были его друзья-однополчане в обычной жизни.

Победу они встретили еще совсем молодыми. Санчену в мае 1945-го было всего 18 лет, Неустроеву и Егорову – по 22, Бересту и Кантарии – по 24.

Алексей Прокопьевич Берест, кроме водружения знамени, отличился еще и как парламентер. Дело в том, что в трех подземных этажах Рейхстага держали оборону около двух тысяч немецких солдат и офицеров. Они из люков стали выставлять белые флаги. Там были и высшие офицеры, поэтому заявили, что переговоры будут вести только с офицером не ниже полковника.

- Нашим хотелось быстрее все закончить, а полковника рядом не оказалось, и тогда на выручку пришла солдатская смекалка, - вспоминает Виталий Матвеевич. – Капитан Неустроев был геройским командиром, но невзрачным на вид, щуплым, с лицом, побитым оспой. А замполит Берест - довольно статным, представительным. Нашли где-то добротную кожаную куртку и офицерскую фуражку. Их надел Берест и стал якобы полковником, а его командир Неустроев выступил в роли его ординарца, специально расстегнув свою куртку, чтобы были видны ордена. Переговоры шли сложно. Немцы требовали, чтобы наши солдаты покинули площадь, тогда они сдадутся. Но именно эта площадь очень хорошо простреливалась, и Берест хорошо понимал, что если ее отдать, а немцы передумают сдаваться, здесь опять поляжет много наших солдат. В итоге Берест дал 20 минут на раздумье. Но немцы не сдались. Пришлось забрасывать их гранатами, и только после этого они стали выходить с поднятыми руками.

Виталий Матвеевич рассказал, что с Егоровым они сошлось довольно близко, ведь были одними из самых молодых в полку.

- Михаила взяли в полк после освобождения Смоленска в декабре 1944 года, он партизанил в этих краях, и поэтому попал в разведку, – вспоминает Виталий Матвеевич. - Несмотря на молодость, и Егоров, и Кантария к маю были уже хорошо обстрелянными бойцами, не раз ходили за линию фронта и доставляли «языков». Разведчики в полку были в почете, и они тоже держали себя соответственно.

Хотя были и разведчики поопытней, настоящие асы. Некоторые из них после войны с сожалением отмечали, что если бы знали, какие за водружение знамени потом будут воздавать почести, то сделали бы это сами.

В мае 1945 года бойцов полка представили к наградам, Егорова, Кантарию и Береста – к званию Героя Советского Союза. Береста из списка якобы вычеркнул сам Жуков, потому что недолюбливал замполитов.

- Вскоре мы получили ордена. Мне вручили орден Красного Знамени. Егоров тогда ворчал: вас, мол, наградили, а нам - ничего, - вспоминает Виталий Матвеевич.

Как потом выяснилось, командование долго анализировало все события, связанные со взятием Рейхстага. Определяли, кто был первым, ведь знамя водрузили не одно. Сегодня многие говорят, будто тогда специально подстроили так, чтобы именно Егоров и Кантария водрузили знамя. Но в те дни трудно было даже предположить, кто доберется до купола Рейхстага. Пройти от площади до самого верха здания под шквальным огнем - это действительно был подвиг. Из трех тысяч личного состава полка, как вспоминает Виталий Дмитриевич, после боев за Рейхстаг невредимыми остались только 56 человек, остальные были или ранены, или убиты.

Кантария сильно порезал себе руки об осколки стекла, карабкаясь по конструкции купола, от чего остались шрамы.

Демобилизация солдат проходила в зависимости от года рождения. Кто старше, уезжал домой раньше. Уже в мае 1946 года Кантария ехал где-то в районе Ростова, но там его сняли с поезда и передали приказ вернуться в часть. Так он снова оказался в Германии, не зная причины. И только здесь ему и Егорову вручили Золотые Звезды Героев Советского Союза. То есть получили они их ровно через год – 8 мая.

А Михаил Егоров еще продолжал служить и вместе с частью прибыл в город Шуя Ивановской области. Там после дороги пришлось ночевать в Доме культуры прямо на полу. Наутро какой-то тыловой капитан зашел и во все горло крикнул: «Подъем!». Егоров приоткрыл один глаз, и в ответ ему: «Та пошел ты…».

- Он вообще любил крепкое словцо, - говорит Виталий Матвеевич. – Капитан побежал жаловаться командованию. Но потом разобрались, кто именно нагрубил капитану, и инцидент сразу замяли.

Встретились друзья спустя 20 лет. Виталий Матвеевич стал профессиональным военным и служил в Германии. Уже в звании майора ехал в отпуск, в Смоленске была пересадка. Адреса фронтового друга он не знал, но быстро понял, где его можно найти. Виталий Матвеевич отыскал редакцию местной газеты, представился, и ему тут же подсказали, что нужно проехать автобусом в городок Рудня, где Егоров работал на молочно-консервном заводе.

- Подхожу к его дому и вижу: навстречу идет Егоров с женой, - рассказывает Виталий Матвеевич. - Увидев человека в форме майора, он сам подошел и спросил: «Вы ко мне?». А я в ответ: «С каких это пор ты однополчан стал на «вы» называть?».

После этого обнялись и пошли в дом. Егоров уже страдал язвой желудка, тем не менее, за Победу и фронтовых друзей все-таки распили бутылку «Московской».

- Квартира у него была совсем плохонькая, - отметил Виталий Матвеевич, - но как раз перед нашей встречей ему предложили новую, и Егоров советовался, какую выбрать.

Встречались и в Москве. Их полк собирался ежегодно 30 апреля на Красной площади у памятника Минину и Пожарскому. Но именно сюда Егоров и Кантария подходили редко – они были заняты на приемах в Кремле, поэтому однополчане поджидали их уже в гостинице «Россия», где на праздничные дни селили Героев Советского Союза. И что примечательно, здесь жили и дважды Герои, полковники и генералы, но все внимание было приковано именно к Егорову и Кантарии. У центрального входа собиралась целая толпа желающих с ними поговорить, поэтому прославленные герои в гостиницу заходили через черный ход.

Мелитон Кантария был статным, красивым грузином и пользовался успехом у женщин. Сам тоже был к слабому полу неравнодушен.

— Я часто отдыхал в военном санатории в Сочи и оттуда ездил к Кантарии в Сухуми, — рассказывает далее Виталий Матвеевич. – Как-то в очередной приезд увидел, что у него другая жена - русская.Он в шутку сказал: грузинки худенькие, а русские пышнее. Но и от первой семьи Кантария не отвернулся, до конца помогал, чем мог, он вообще был отзывчивым человеком. Долгие годы возглавлял ветеранскую организацию Абхазии и решал проблемы фронтовиков.

Закончили свой жизненный путь прославленные фронтовики тоже необычно.

Вечером 3 ноября 1970 года Алексей Прокопьевич Берест в Ростове-на-Дону вел внука из детсада, и, переходя железнодорожное полотно, увидел, как толпа толкнула с платформы маленькую девочку на рельсы. В этот момент по параллельной линии мчал поезд. Алексей Прокопьевич девочку спас, а сам отскочить не успел. 4 ноября 1970 года в четыре утра, не приходя в сознание, он умер.

Михаил Алексеевич Егоров 20 июня 1975 года ехал на «Волге», которую ему предоставили бесплатно, и на перекрестке столкнулся с самосвалом. Позже на встрече с однополчанами его сестра рассказала, что после столкновения Михаил Алексеевич в состоянии шока еще смог выйти из машины, но потом упал и умер.

Мелитон Варламович Кантария прожил значительно дольше, но, как говорят, сожалел об этом, ведь своими глазами увидел войну в Грузии, и умер в поезде, покидая родные места 27 декабря 1993 г. Однополчанин рассказывал Виталию Матвеевичу, что похороны Кантарии проходили в один день с похоронами первого президента Грузии Звиада Гамсахурдия, но проститься с Героем Советского Союза пришло людей больше.

Степан Андреевич Неустроев умер 26 февраля 1998 года, будучи в Севастополе на встрече с моряками-черноморцами.

Вечная слава Героям!