Начнем с новостей политологии. Дмитрий Песков сделал удивительное признание. О смысле прямых путинских линий он с мечтательным выражением лица рассуждал в категориях чуда и волшебства: «Эти линии — очень эффективный механизм в плане приведения в норму ряда процессов… во многих регионах все начинает налаживаться». Песков не Демосфен, но мысль выражена четко: чудо — действенный инструмент российской политики.
Особенно эффективно данный инструмент работает в критические дни новейшей истории. Перспективный тренд зарождался на пепелище конфликта между Грузией и Южной Осетией. В конце лета 2008-го зрителям госканала была обещана бомба — программа «Феномен» с магом Ури Геллером. Эзотерический fast food нес городу и миру важное послание. На южных рубежах родины еще рвались не метафорические, а настоящие бомбы, но ключевым словом момента уже объявлено чудо. Новое шоу снабдили перспективным слоганом: «Где Россия, там феномен» и еще более перспективной заставкой. Ури, чье острое лицо напоминало хирургический инструмент, медленно ходил по Красной площади, вглядывался за высокие заборы. Он знал: там центр всего, там чудо и феномен.
Сегодня, когда рейтинг президента стремится к бесконечности, ТВ уже без подсказки фокусника уверено: Путин и чудо — синонимы. Явление Владимира Владимировича народу способно затмить даже сошествие на землю Благодатного огня. Оно стремительно обрастает новыми ритуалами. Сначала прямую линию оптом и в розницу крутят федеральные каналы. Затем следуют репортажи с мест, где лихорадочно проводятся капремонты, строятся дороги и выдается жилплощадь дозвонившимся. Не дозвонившиеся наслаждаются рождением нового жанра — обсуждением чуда в прямом эфире. Апофеоз жанра: в студию к Соловьеву приходит Песков. Они вдохновенно пересказывают друг другу прямую линию Путина. Потом все тот же Песков приходит в студию к Сергею Минаеву (у него на ТВЦ случилась премьера ток-шоу), где речь снова заходит о главном.
Установка на чудо как никогда актуальна. Только с его помощью можно сочетать не сочетаемые устремления: слыть одновременно империей и демократическим государством; иметь авторитарный режим и тяготеть к либеральной экономике; жаждать уважения Европы и разговаривать с ней в пацанской стилистике. Чудо всеобъемлюще, не требует объяснений, переключает мысли с сиюминутного на вечное. Впрочем, и вечное бывает разное. Путинский дуализм такое допускает. Для Запада он говорит о незыблемых мировых ценностях, для России — о сути загадочной русской души.
Душа действительно загадочная. Если в 1914-м начало Первой мировой сопровождается патриотическим угаром, то в 2014-м присоединение Крыма вызывает патриотический экстаз. Там все закончилось распадом империи.
Чем закончится здесь, не способен предсказать никакой Нострадамус. Любая власть нуждается в декорациях. Николай I даже смерть умудрился уложить в формат театрального действа, инсценировав казнь петрашевцев на Семеновском плацу. Пьесу, включая реквизит (надежный эшафот, белые балахоны, священник в погребальном одеянии), продумал до мелочей. Тем не менее не припомню, чтобы кто-нибудь называл его волшебником. Даже Петра I теперь именуют не столько чудом, сколько чудовищем. А вот предназначение Путина подтверждено, можно сказать, на высшем уровне. Сам патриарх Кирилл назвал годы его правления «божественным чудом». Величие исторических решений президента впечатляет даже не самых впечатлительных людей. Тот же Песков сделал еще одно удивительное признание: от грандиозности задач «дрожат иногда руки, ноги и все остальное».
Можно только догадываться, какие части тела дрожат у телевизионщиков. Юное дарование, краса и надежда госканала Борис Корчевников, в приступе патриотического невроза повторил подвиг Светы из Иванова. Он решил подарить гостье программы «более лучшую сковородку». Другие дарования, уже на НТВ, в состоянии аналогичного невроза лихорадочно окучивают женскую тему, выдав в эфир сразу два полотна — «В постели с Тимошенко» и «Фурии Майдана». Тимошенко вяловата. Перечень ее любовников — бывший премьер Лазаренко, адвокат Власенко, и.о. президента Украины Турчинов — не возбуждает авторов. Оттого они решили укрепить сюжет убийственными обстоятельствами: у Тимошенко в камере было биде; у нее еврейское происхождение (а как еще бывает, когда отчество твоего отца «Абрамович»?).
Зато «Фурии Майдана» радуют буйством красок. Тут и Татьяна Черновол, шизофреничка и проститутка; и президент Литвы Даля Грибаускайте, лесбиянка; и американская штучка Виктория Нуланд. Ее образ особенно удался. Сначала увлеченно разрабатывается тема нетрадиционной сексуальной ориентации героини. У Нуланд плечи широкие, матом ругается отменно, значит, она лесбиянка. Далее следует повествование противоположного свойства. Когда Виктории было 23 года, она 8 месяцев провела на торговом российском судне — одна, среди тьмы мужиков. Все остались довольны. Довольны и зрители. Каждый может выбрать понравившуюся версию аморальности официального представителя Госдепа США.
Русскому человеку с его высшим моральным предназначением, о котором говорит сам Путин, знойных заморских девушек, конечно, не понять. Нам бы в себе как-то разобраться. Разбираемся. Начинаем с метаморфоз, которые щедро демонстрирует в студии Соловьева представитель интеллектуальной элиты Елена Ямпольская. В девяностые Елена гуляла по Парижу и была счастлива, когда никто в ней не угадывал россиянку. Зато теперь, грозно сверкнув глазами, она осознала краеугольное: после Крыма и Олимпиады очень круто быть русским. Ведь русский человек вертикально ориентированный, а западный — горизонтально. Свое открытие Елена подпирает Путиным: «Он сказал, что мы пошире душой».
Ямпольская — тот предел идентичности, который возможен сегодня. Никакому Парижу и присниться не может это чудо вертикальной ориентации. Может, оно и к лучшему.
Комментарии