Побочный эффект.

Доброго времени суток почтеннейшей публике! Рекомендовали ваше сообщество, как приют непуганых адекватов, самовлюблённых эстетов, циничных романтиков, креативных буквоедов и разных прочих шведов. Каюс, не отказал себе в любезности прошвырнутса по блогам главарей и сочувствующих и убедитса, что таки да, у вас умеют выжать невыжимаемое, впихнуть невпихуемое, совместить неприятное с бесполезным и оказатса в ненужное время в ненужном месте. Значит, нам по пути.

Будем считать, что вы меня полюбили и пожаловали, засим и вам не хворать. Прелюдия окончена.

                                      П О Б О Ч Н Ы Й  Э Ф Ф Е К Т

Говорят, весна. Все линяют, вьют гнёзда и готовятся к нересту. Гормональный фон превращается в передний план. Вот и Снежана Фёдоровна на старости лет решила отбелить зубы. Это она сама так говорит: «Съездила в Турцию на старости лет», «Сижу на старости лет в Интернете». Кокетничает. Какая старость, всего-то третий год на пенсии. Когда и баловать себя, любимую, как не выпихнув детей в самостоятельное плавание. И выглядит Снежана Фёдоровна дай бог каждому. Даже обижается, когда вслед ей оглядываются дальнозоркие ровесники, а не пропорционально выверенные мачо. И зубы, подлежащие совершенствованию, натуральные пока. И цвет у них вполне себе приличный, естественный. Дожила же с ним Снежана Фёдоровна до пенсии вполне благополучно. Но вот на фоне прикупленной к весне актуальной помады цвета взбесившейся фуксии выглядит как-то далековато от голливудских стандартов сантехфаянса.

А любовь к белому у Снежаны Фёдоровны просто маниакально благоговейная. Откуда-то из глубин доисторического подсознания, наверное. Бивни мамонта, принесённого в пещеру в качестве первобытного калыма, отполированные и спорящие блеском с надвигающимися ледниками, не дают покоя. Вот и имя она себе придумала – Снежана, этакий «мороз-воевода дозором…» в женском варианте. До сих пор-то Зиной была.

Только недешёвая это затея, бивни, зубы то есть, отбеливать. Аккурат пенсия Снежаны Фёдоровны. Не один день провела она в борьбе с самой собой. В зеркало – в кошелёк, в зеркало – в кошелёк, в глянцевый журнал – и снова в зеркало. Но не была бы Снежана Фёдоровна истинной женщиной, если бы после изнурительной схватки с Жабой не пришла в себя в кресле стоматолога, откуда уже не вырвешься, не отдав всех кровных.

Долго ли коротко ли, но исполнилась мечта Снежаны Фёдоровны.

Только вот заранее никто не предупредил, что ждёт её двухнедельная белая диета. Девственная сияющая эмаль первое время необычайно чувствительна и страстно жаждет впитать что ни попадя. Посему светит Снежане Фёдоровне только кефир, творог, рис, отварная картошка, без всяких соусов само собой, и что там ещё… Ах да, вода.

А покушать Снежана Фёдоровна любила. Не то чтобы много, главное разнообразно, по-гурмански. И то, что не расплылась, как некоторые, это лишь благодаря удачной наследственности и неусидчивости характера. Правда, последние годы нахальная прослойка безопасности обернула некогда точёное тельце некогда Зиночки и уютно устроилась под модными кофточками и брючками, предательски показываясь в самые неподходящие моменты. Периодически Снежана Фёдоровна объявляла ей вялотекущую войну, заканчивающуюся очередным перемирием. Вот и на третий день рисово-кефирного воздержания сливающиеся с посудой яства чуть было не отправились по известному адресу, но…

Тут-то и начались муки адовы. Как только рука Снежаны Федоровны тянулась к вожделенно лоснящейся помидорке, притягивающей крутым красным бочком, или к призывно плещущемуся вину в бокале, вобравшему в себя все оттенки рубинов и гранатов, так из опустевшего кошелька выглядывала злая побеждённая недокормленная Жаба и скрюченным пальчиком с коготком грозила бесплодностью и бессмысленностью принесённой жертвы. Выпученные зелёные глаза подмигивали Снежане Фёдоровне из дверей кофейни, сражавшей наповал ароматами кофе и шоколадного крема, с рекламных плакатов, где румяные карапузы поглощали кетчуп цистернами, из пирога с вишней на дне рождения подруги…

Ночью Снежану Фёдоровну истязали кошмары. Будто враги заперли её в холодильнике, окружили и извращённо пытают путём насильственного их поедания. Отчего драгоценные зубы тут же окрашиваются всеми цветами радуги. Проснувшись от ужаса, Снежана Фёдоровна бросалась к зеркалу в ванной убедиться, что зубы по-прежнему конкурентоспособны рядом с грязеотталкивающим покрытием умывальника. Кефир и прочие белые деликатесы опротивели ей настолько, что она практически перестала есть вообще. Как ишак Ходжи Насреддина. Этот достойнейший герой среднеазиатского эпоса однажды, решив сэкономить, стал ежедневно постепенно урезать ишаку рацион.  «Ай, сдох не вовремя, еще бы пару дней, и совсем ничего не ел!»,- сокрушался Ходжа.

Так или иначе, но придя на контрольный осмотр и услышав дежурный комплимент от симпатичного стоматолога, Снежана Фёдоровна буквально воспарила над креслом в своём добрачном полулёгком весе.

А ещё жадность – плохое чувство, говорят!