Не тронь меня, получишь по зубам! Русские гуляют.

- Але? Ваш муж умер. Извините. 

- Да, он на Майдане, но его убили.

- Ваш сын мертв, простите.

- Его убили, до свидания.

- Что? Отец? Ваш отец умер.

От этого ужаса у меня от головы до ног разлился такой парализующий холод, что я с места не мог сойти, молился, кажется.

Случай номер два произошел вчера в городе Донецке, когда мне удалось попасть в здание захваченной повстанцами обладминистрации. В какой-то момент по всем этажам, а их там одиннадцать, стала оперативно распространяться очередная информация о неминуемом штурме. Вот прямо сейчас, с минуты на минуту, будет силовой захват, разгон и аресты, говорили знакомые с ситуацией суперпроверенные источники.

И тогда началось оно, я даже не знаю что.

Работы по укреплению баррикад в помещениях, которые, впрочем, ни на минуту не прекращались, заметно усилились. Действия повстанцев приобрели невероятную слаженность, а их лица - серьезность и собранность. Ни намека на панику или смятение, полная боеготовность. В воздухе разлился какой-то общий, как мне показалось, тревожно-торжественный дух. Знаете, что это было? Это была всеобщая готовность умирать, укладываться такими же, как на Майдане, штабелями. Ожидание массовой бойни, кровавой резни и героической гибели. Они так прямо и говорили:

- Щас, братцы, умирать будем.

- Будем-будем. Подай вон ту палку.

Потом я понял, что вот так же, точь в точь, ритмично и хладнокровно они работают в своих шахтах. Это же Донецк, шахтеры. В шахтах они добывают уголь, в обесточенном здании ОГА - свою независимость.

***

А штурма так и не случилось. Правительство самопровозглашенной Донецкой Народной Республики начало готовиться к вечернему заседанию, защитники независимости ДНР в балаклавах пошли принимать очередной Камаз покрышек. Жизнь новообразованного государства продолжалась.

 Тут в Интернете большие шутники во всю юморят по поводу ДНР: "провозглашаем независимую джамахирию пупкино". Ха-ха, смешно. 

Смешно, да не очень - вы видели где-нибудь большие города, на территории которых могут беспрепятственно разгуливать военизированные отряды гражданских лиц с холодным оружием?

Минувшей зимой я видел такое в Киеве. Затем - в Крыму. А теперь, вот, в Донецке (в Луганске примерно то же). Прослеживается как бы некая связь.

Могу подсказать: такое бывает только тогда, когда случается революция или, как в данном случае, контрреволюция.

В городе, по сути, безвластие, а точнее - власть народа.

Большая ошибка - называть повстанцев Донбасса преступниками, террористами, а тем более быдлом, как это делают майдановские СМИ. Если Киеву, конечно, хочется сохранить регион, потому что люди на это очень сильно обижаются и ещё больше оскаливаются на новую власть.

Ведь преступниками тогда оказывается бОльшая часть населения юго-востока, включая женщин, стариков, молодёжь и (что важно) милицию, которая во многом на стороне народа.

Кстати, о народе.

Как я уже говорил, среди повстанцев много шахтеров.

Это сильные и злые русские медведи, доведенные до отчаяния граждане Донецкой республики.

В здании ОГА им отключают свет, чтобы хоть как-то досадить. Но шахтеры надевают на лоб шахтерские фонари и оказываются в своей стихии. Напугали ежа, что называется.

Шутить с ними не стоит ни при каких обстоятельствах. Если они сказали не фотографировать в помещениях правительства, значит, фотографировать не надо. В противном случае вырвут камеру вместе с руками. Напряжение колоссальное.

Правда, стоит с ними чуть-чуть разговориться, как прокопченные лица этих больших русских медведей расплываются в доброй улыбке. И тогда они ласково спрашивают:

- Ну а ты-то, брат, за кого?

То, что сейчас чувствуют бойцы ДНР и их семьи, можно описать так - трагедия русского народа в центре Европы.

Жить с Украиной они не хотят. Да и как? После всего-то этого... Черта пройдена (как в какой-то момент на Майдане), все протестующие объявлены сепаратистами, а это тюремные сроки, причем реальные и большие.

 Выходов для себя они видят несколько: помощь России и дальнейшее присоединение к ней; федерализация с максимально широкими полномочиями; смерть в бою. Первое - предпочтительнее для большинства населения, но таких всё же гораздо меньше, чем, к примеру, в Крыму.

Деды  шахтёров Донбасса воевали с фашистами, и этот подвиг живёт в душах внуков. Они почти инстинктивно бегут всего, что хоть как-то связано с нацизмом. Представители "Правого сектора", которые влияют на новую власть и составляют костяк созданной Национальной гвардии, для них связаны с нацизмом. Вы можете с этим соглашаться или нет, но шахтёры не хотят пускать этих людей на свою землю.

Они разуверились в любой власти и тем более не верят той, которая ныне заседает в Киеве и идёт их подавлять. Да, банальность, но налицо - невероятные лицемерие, политика двойных стандартов: захватчики зданий в Киеве - герои, повстанцы в Донецке - террористы. "Им можно, а нам нельзя".

Надо учитывать, что протест Майдана был наступательным (свергнуть!), а  Донбасса - оборонительный (не пустить!)

Донбасс на Украине сейчас - это Тамбовщина 20-х гг. в большевистской России. Народное ополчение, защита собственных домов и семей.

На этом фоне парадоксально и невероятно глупо выглядят заявления Киева: мы готовы к компромиссным решениям, но для этого: а) освободите все занятые вами здания, б) сложите оружие, в) откажитесь от своих требований о федерализации, г) распустите самопровозглашенные правительства, и тогда поговорим.

О чём? Разве что Пасху вместе спраздновать останется.

А вот такая социальная реклама в Донецке, поверьте, выглядит совсем нелепо:

В общем, как это там говорится... Да, Украина больше не будет прежней.