Альтернативная история. Последний шанс.

 Экономические диспуты на фоне вялотекущих внешних событий. (Часть 2)

Еще до начала моей «альтернативной» эпопеи я довольно много размышлял на тему того, какую объективно полезную роль могла бы играть частная предпринимательская экономика с тем, чтобы максимально приносить пользу всей стране и обществу, а не только набивать карманы своих хозяев. Мифы о том, что частная собственность намного эффективнее государственной, были развеяны достаточно давно элементарными примерами того, что практически всей мировой экономикой в моем времени так или иначе управлял профессиональный наёмный менеджмент. За исключением разве что уровня простого ларька или частного такси. А этому менеджменту в принципе по барабану, на кого работать, если его личная мотивация аналогична и эффективна. Отличие только в одном. Весь доход государственного предприятия принадлежит всей стране и всему народу, а не какому-то одному ушлому дельцу. Второй плюс государственного предприятия в том, что его цели могут вообще быть связаны не с корпоративной прибылью, а с теми целями и задачами, которые ставит перед ним государство. И эти цели вполне могут оказаться совершенно различными до противоположности. Я искренне убежден, что в условиях частной собственности на те же тракторные заводы, которые в войну выпускали танки, никаких танков фронт бы так и не дождался, а войны закончилась бы нашим поражением в считанные месяцы. Ибо платить государству этим заводам, как и работающим на них людям было просто нечем.


В итоге я пришел к выводу, что в любых базовых отраслях экономики должна существовать государственная или правильно сказать общенародная монополия. С этими понятиями вообще в моём времени было много путаницы, с которой я разобрался до конца уже здесь. Оказалось, что той государственной собственности, которую при своей жизни застал в своё время в СССР я, здесь не существовало. Не было такого понятия, как государство собственник такого завода. Ни одно предприятие не владело даже ни одним из станков, на котором оно работало. Абсолютно все средства производства принадлежали исключительно всему народу, а государственные службы и экономические ведомства, так же как и администрация заводов лишь управляли этими средствами производства и использовали их в своей деятельности. В результате не возникало никаких противоречий в том, чтобы что-то продать или что-то купить. Ничего из этого невозможно в принципе. Любой произведенный станок, оборудование или даже грузовой автомобиль централизованно распределялся и назначался туда, где по общегосударственному плану он должен был принести максимальную пользу. И все это точно так же, как распределялись по предприятиям и те материальные ресурсы, которые они потребляли в своей деятельности. То же самое касалось и импорта. В итоге такой известной мне по прошлым временам должности как «толкачи», задачей которых было выбивание в главках и министерствах дополнительных ресурсов, пока просто не существовало. Все это появилось позднее, когда сначала Хрущёв передал все средства производства в собственность пока ещё государственных предприятий, а потом реформа Косыгина завершила процесс вводом понятия хозрасчёт.

Глобальная общенародная собственность на средства производства вкупе с централизованным плановым распределением ресурсов и готовой продукции создавали феноменальную эффективность всей экономики, позволяя ей развиваться невиданными для капитализма темпами. Это тот самый ключевой фактор, который практически никто не осознаёт, но который довольно просто объяснить на примере. Возьмём простую стандартную западную корпорацию, производящую совершенно любой продукт, но который в процессе производства проходит несколько стадий обработки поступающего извне сырья. И возьмём два варианта себестоимости этой готовой продукции. В одном случае всё, как оно и есть, а во втором представим себе, что абсолютно каждая операция, производимая на этом заводе, делается отдельной частной независимой компанией, желающей иметь собственную прибыль. Представили? А теперь для полноты образа представим себе, что каждая эта «микрокомпания» не просто получает заготовку от предыдущей, обрабатывает её и передаёт по цепочке следующей, а постоянно проводит открытый рыночный аукцион с целью купить эту заготовку где-угодно, главное дешевле и лучше, а по итогам работы также устраивает второй аукцион в целью продать свой полуфабрикат кому угодно, главное дороже. Ни одна компания в таких условиях существовать просто не может. Потрясающая эффективность советской экономики до начала внедрения в неё чужеродных рыночных элементов как раз и объяснялась тем, что вся страна работала как единая корпорация с внутренними затратами на всех этапах, но без внутренней прибыли и необходимости тратиться на сбытовые и маркетинговые службы. Госплан и Госснаб отлично справлялись с этими функциями в общегосударственном масштабе.

Это приводит к пониманию того, что как минимум все базовые отрасли, а также все отрасли, конечный продукт производства которых завязан на государственное потребление, должны быть в общенародной собственности.

Также в общенародной собственности должна находиться вся внешняя торговля, поскольку её основная функция даже не заработок денег как таковой или даже сброс излишков производства, не востребованных внутри страны, а в первую очередь ликвидация дисбаланса национальной экономики между возможностями внутреннего производства и востребованным спросом. Никакому частнику ни при каких условиях не дано исполнить эту функцию просто ввиду отсутствия необходимой информации.

Особую роль в экономике играет денежная и банковская система. Здесь тоже реальный опыт СССР моего времени даёт великолепные примеры оптимальной организации процесса. Фактически под одним и тем же названием «рубль» до конца 80-х годов 20-го века в СССР просуществовало три параллельные денежные системы, реально обособленные друг от друга. Первая система была безналичной системой внутренних расчётов между предприятиями. Это вообще были не деньги, а некая расчётная единица, позволявшая на единой базе оценивать ресурсные и трудовые затраты на производство. Никакой иной функции у этого вида «денег» не было. Вторая система это наличное внутреннее денежное обращение, которое касалось исключительно граждан и потребительского сектора торговли. Фактически эти деньги возникали в нужном объёме из ниоткуда, формально из Государственного Банка, и исчезали в его же закромах при каждом завершении оборота. Эмитировались эти деньги в строгом соответствии с суммарной заработной платой населения СССР и по возможности увязывались по объёму с доступной массой потребительских товаров и услуг. Наконец, третья денежная система и была деньгами в общепринятом смысле. Использовалась она только в международных расчётах по экспортно-импортным операциям. Фактически это было золото, серебро и валюта основных стран – торговых партнёров СССР. Рублёвый эквивалент этих ценностей по своей сути также являлся исключительно виртуальной расчётной величиной. В той системе, которую собирался предложить я, эта общая трехзвенная система должна была подвергнуться серьёзной реорганизации, но по своей сути оставалась такой же. Необходимо было лишь предусмотреть чёткие и корректные механизмы, которые должны были связать все эти три системы в одну, обеспечив возможность частичного и подконтрольного государству перетока денег из одной системы в другую в некотором наборе случаев.

Что касается банковской системы, то здесь моё мнение было однозначным. Никаких банков, кроме государственных быть не должно в принципе. Банк мог быть один или их могло быть несколько, специализированных на определённом сегменте операций, но все они на сто процентов должны принадлежать государству, точнее всему народу.

С государственной экономикой все было более или менее понятно, тем более, что ничего особо изменять было не надо. На текущий момент этой реальности вся экономика за исключением отдельных артелей и кооперативов, а также наличия уже не очень крупного, но остающегося индивидуального сектора в сельском хозяйстве, и так была государственной.

Не очень сложным, как я надеялся, было убедить Сталина и в том, что практически всю сферу услуг стоит отдать в частные руки. Вся эта область настолько индивидуальна и напрямую завязана на личную заинтересованность как производителей, так и потребителей, что корректному плану, учёту и даже отслеживанию соблюдения законности не поддавалась в принципе. А там, где не можешь чётко планировать, контролировать и точно учитывать, лучше вообще ничего не делать. Жизнь она мудрее и имеющийся спрос на услуги будет самостоятельно обеспечен соответствующим предложением без какого-либо участия государства. Единственным исключением здесь должна быть сфера торговли. Розничная торговля вполне может быть по большей части частной, но в случае реализации производимых государством товаров, их сбыт должен контролироваться государством по минимальным или максимальным ценам продажи. Что касается оптовой торговли, то в условиях подавляющего производства в государственном секторе экономики, этот сектор должен остаться за государством.

А распределение товаров по заявкам розницы должно быть максимально прозрачным.

Несколько сложнее выглядела ситуация в производственной сфере. С одной стороны, если человек или группа лиц хотят самореализоваться в производственной сфере и своим трудом и умением принести стране пользу, то это стоит только приветствовать. Особенно, если эти производственные амбиции касаются потребительского сектора экономики. С другой стороны, если все производство оборудования, без которого серьёзного предприятия не создашь (набор швейных машинок, купленных в розничной сети в расчёт не берем), как и импорт такового является государственной монополией, то необходимо предусмотреть механизм закупки оборудования у государственных предприятий. Побочный момент, который тут же возникал, где взять на это оборудование деньги, если банковская система также государственная? А где взять помещение или землю? Над этой проблемой я бился довольно долго до тех пор, пока не пришёл к выводу, что заявка на приобретение оборудования должна поступать в установленном порядке в плановые государственные органы как часть единого проекта по созданию производства. В этом же проекте расписывалось что собирается производить предприятие, просьба о выделении кредита на закупку оборудование и предоставление производственного помещения, план привлечения наёмных работников и предполагаемая система оплаты их труда. Соответственно в государственных органах должна быть сформирована отдельная служба с отделениями по всей стране, которые эти проекты рассматривают и выносят свои заключения. Причём, мотивация сотрудников отделений этих служб должна быть настроена таким образом, чтобы удовлетворялось максимальное количество адекватных реальности заявок, но при этом на них же возлагался контроль за реализацией принятых проектов. В принципе, с учётом того, что за исключением частного сектора вся остальная экономика государственная, то есть в ней вполне может отсутствовать налоговая система, как таковая, поскольку кроме искусственной занятости кучи народа и перекладывания государством денег из одного кармана в другой, она ничего не даёт, то указанная служба оценки и контроля частных проектов вполне может сочетаться с налоговой службой. Её всё равно придётся создавать для частного сектора хотя бы в сфере услуг.

Отдельный вопрос у меня долго стоял в отношении возможных размеров частных предприятий. И как его обратная сторона вопрос, какую максимальную сумму может тратить в месяц или год на себя частный предприниматель относительно среднего заработка в стране. Или тот же взаимосвязанный с первыми вопрос наследования частного предприятия. Вопросы очень даже не праздные. О какой социальной справедливости может идти речь, если в только-только выбирающейся из нищеты стране появятся нувориши, считающие себя хозяевами жизни и разбрасывающиеся деньгами направо и налево. Стоит такое допустить, как неизбежно начнется коррупция среди чиновников всех уровней, которым захочется такой же красивой жизни. А за каждым НКВД надзирать не поставишь, да и сотрудники органов тоже люди. Лучше вообще не доводить до соблазна.

У меня не было никаких сомнений в том, что хорошо зарабатывающий своим трудом и создавший успешное предприятие с нуля предприниматель должен жить достойно. Так что для таких внешний материальный успех вполне мог быть закреплен на уровне не ниже руководителей крупных государственных предприятий или известных учёных. Как говорится, квартира, машина, дача, драгоценности жене и дочке и всё прочее по мелочи. После завершения всех военных перипетий в мире возможность регулярного и достойного отдыха за границей. Если конечно доходы предприятия позволят. Но не должно быть никакого бессмысленного шика и снобизма, вызывающего у людей ненависть. Не должно быть ни в коем случае повторения НЭПа со всеми его уродствами. Чуть более десяти лет прошло с момента завершения того проекта, повторения не надо.

Вложение денег в развитее производства должно быть без ограничений, но, на мой взгляд, должно быть ограничение на максимальный размер самого предприятия, находящегося в исключительной частной собственности. При достижении этого уровня должна быть предусмотрена процедура поэтапного по мере дальнейшего роста компании или единовременного по желанию владельца продажи предприятия государству. Например, каждое последовательное увеличение годового дохода или выручки предприятия свыше пороговой величины, установленной государством, означает обязательную продажу не менее 10% собственности предприятия в государственную собственность. До тех пор, пока доля частной собственности в предприятии составляет не менее 30%-ти процентов, оно управляется частными собственниками. Далее право назначения дирекции предприятия передается государственным органам и профильным министерствам. При этом государство вполне могло оставить прежнего владельца предприятия его директором по обоюдному согласию.

На первый взгляд такая схема выглядела абсурдной. Но я считал, что стремление к предпринимательству может быть проявлено по двум причинам или их комбинацией. Первая это стремление к творческой самореализации, вторая стремление к власти и личному богатству. В целях одновременного стимулирования наиболее быстрого и эффективного развития общества, но с соблюдением его непротиворечивого единства, первое необходимо было максимально поощрять, а второе разумно сдерживать, чтобы не плодить слишком явное социальное неравенство. Предлагавшаяся мной схема позволяла предпринимателю в полной мере проявить себя с точки зрения реализации творческого потенциала, но ограничивало чрезмерное личное обогащение.

Отдельный вопрос стоял по стоимости выкупа предприятия государством у частников и использованию последними получаемых средств. И здесь при том, что оценка стоимости и реальность выплаты должна быть совершенно адекватной, я тоже предлагал ввести жёсткие ограничения. В первую очередь не для того, чтоб человек не стал слишком шиковать на показ и тем самым привлекать к себе повышенное негативное внимание, среди тех, кто с нуля построил бизнес таких в целом очень немного. А для того, чтобы ограничить возможности праздной жизни у их потомков, что встречается сплошь и рядом.

Потому я предлагал все средства, получаемые от продажи такой собственности направлять на конкретные прописанные законодательно цели. Человек имел право создавать на эти средства новое предприятие, что должно быть государством только поощряемо. Он также мог использовать их на приобретение в допустимых для общества рамках жилья для себя и своих родственников. Все прочие средства должны были поступать в, как я его назвал, Родовой фонд. То есть не доставаться в свободном виде самому бывшему предпринимателю или в случае его смерти, его наследникам, а составлять долговременные активы всего Рода. Средства такого фонда могли быть частично использованы на дополнительную поддержку пенсионеров-членов Рода помимо государственной пенсии, могли тратиться на все то же приобретение жилья для тех членов Рода, которые его не имели, могли использоваться по решению Совета Рода на развитие какого-либо частного предприятия, инициируемого любым членом Рода, а также на иные законодательно определённые виды трат подобного типа.

Такими ограничениями достигались сразу две цели. Наследники предпринимателя, заработавшего значительные средства, при этом реально принеся пользу своей деятельностью всему обществу, не могли произвольно ими распоряжаться и, откровенно говоря, тунеядствовать за счёт трудолюбия и таланта родителя. Помимо этого от активности и предпринимательской состоятельности любого своего члена выигрывал весь Род, что создавало все необходимые предпосылки для его успешного развития, усиления и процветания в долгосрочной перспективе.

Конечно, все это было описано мной не подробно со всеми деталями и нюансами. Такой цели я перед собой не ставил, ограничившись общей логикой. Если эти идеи будут востребованы руководством страны, найдётся немало профессионально подготовленных людей, способных довести их до чётких законодательных актов.

- Товарищ Алексей, Вам нехорошо?

Я встрепенулся, вернулся к реальности и обнаружил внимательно разглядывающего меня вождя.

- Нет, товарищ Сталин. Всё нормально. Не хотел Вас сначала отвлекать, а потом и сам задумался.

- И о чём же вы так глубоко задумались, товарищ Алексей, что даже не сразу отреагировали?

- Вспоминал, как готовил для Вас эти материалы, товарищ Сталин. Над некоторыми моментами всю голову себе сломал.

- Да, работу Вы проделали немалую. Такого понакрутили, что сразу и не разберёшь что, зачем и почему. Но в целом время было потрачено не зря. Над многим ещё стоит очень внимательно подумать, чтобы не наломать дров, но Ваш труд оказался полезным. Давайте пройдёмся по некоторым моментам, по которым у меня пока не сложилось определённого мнения. Надеюсь, что с Вашей помощью, мы сможем определиться окончательно.

- Хорошо, товарищ Сталин, я готов.