Воспоминание об СССР

Комментарий удален модератором

Министерство внутренних дел СССР докладывает, что многие из чеченцев, прибывших в Чечено-Ингушскую АССР, настойчиво добиваются размещения их в тех селениях и даже домах, в которых они проживали до выселения. На этой почве между ними и местными жителями — аварцами и даргинцами возникают ненормальные взаимоотношения.

В селении «Моксоб» Ритлябского района 32 семьи чеченцев были временно размещены в сельском клубе. Секретарь Дагестанского обкома КПСС т. Сагаев и секретарь Ритлябского райкома КПСС т. Гасанов попытались разместить чеченцев в домах местных жителей — аварцев. Они, пригласив активистов, обратились к ним с просьбой показать пример и в порядке самоуплотнения поселить у себя по одной чеченской семье. Никто из актива на это не согласился. Попытка поселить одного из чеченцев в пустовавшем доме вызвала возмущение аварцев. Возле этого дома собралось около 100 жителей, которые пытались избить этого чеченца. Избиение было предотвращено сотрудниками Управления внутренних дел.

По распоряжению т. Сагаева на следующий день чеченцы из селения «Моксоб» были вывезены.

В Новосельском районе чеченцы Джануралиев, Докаев и Дадаев, находясь в нетрезвом состоянии, встали в дверях дома культуры и, выражаясь нецензурными словами, не пропускали никого в помещение. При этом они допускали выкрики националистического характера, один из них обнажил нож и стал угрожать им. Хулиганы арестованы и привлекаются к уголовной ответственности.

В Междуреченском районе на дороге между селениями «Чкалово» и «Новая жизнь» бригадир колхоза им. Ленина даргинец Асхабов, член КПСС, встретив чеченца Пасирхаева, обругал последнего и угрожал ему ножом. В тот же день Асхабов, угрожая кинжалом, заявил чеченцу Махмудову, что если чеченцы появятся на базаре в селении «Чкалово», то их там перебьют. Асхабов привлекается к уголовной ответственности.

Управлением внутренних дел принимаются меры к предотвращению столкновений между местными жителями и прибывшими чеченцами.

Вечером 23 августа 1958г в посёлке Черноречье — пригороде Грозного, где преимущественно проживали рабочие и служащие Грозненского химического завода, группа чеченцев, среди которых находился один русский парень, занималась распитием спиртных напитков. Во время выпивки между чеченцами и русским возникла ссора, в ходе которой один из чеченцев, Лулу Мальцагов, ранил ножом в живот своего русского собутыльника — Владимира Коротчева. После этого подвыпившая группа отправилась к Дому культуры, где в тот вечер проходили танцы. Тут у них завязалась ещё одна ссора с двумя молодыми рабочими химического завода — Е. Степашиным и А.Рябовым. А.Рябову удалось убежать от преследователей, а Степашина догнали, избили ногами и нанесли пять ножевых ранений, в результате чего тот умер на месте.

24 августа

Слухи об убийстве чеченцами русского парня быстро разнеслись среди рабочих завода и жителей Грозного. Реакция общественности была необычайно бурной, особенно среди молодёжи. Стали раздаваться требования сурово наказать убийц. Власти, однако, никак не отреагировали на ситуацию. Тем временем античеченские настроения в Грозном и его пригородах, спровоцированные убийством Степашина, бездействием властей, вызывающим поведением чеченцев по отношению к русскому населению и общей политико-экономической обстановкой в стране, значительно усилились и приобрели угрожающий характер.

25 августа на территории химического завода и в посёлке были расклеены объявления, в которых людей приглашали принять участие в гражданской панихиде. По указанию властей, объявления срывали, что вызвало ещё большее недовольство.

Прощание с погибшим превратилось в своего рода митинг протеста. У гроба Степашина начались стихийные выступления собравшихся. Говорили о том, что «…чеченцы убивают русских — то одних, то других, не дают нам спокойно жить. Надо написать коллективное письмо, собрать подписи, выделить человека, который отвезет письмо в Москву…» Все выступавшие единодушно требовали принять действенные и незамедлительные меры к прекращению убийств и хулиганства со стороны чеченцев и ингушей, вынуждающих русское население жить в постоянном страхе.

По пути к собравшимся присоединилось множество случайных людей, в том числе молодёжи. Как вспоминал Бельченко, траурная процессия «постепенно превращалась в античеченскую демонстрацию. Раздавались угрожающие выкрики».

Власти, пытаясь направить траурную процессию в обход центра Грозного, перекрыли улицы, ведущие в центр города, нарядами милиции и автомашинами.

К 17.00 похоронная процессия, выросшая уже до 800 человек, подошла к зданию обкома, где организаторы и участники похорон потребовали открытия траурного митинга и выступления на нём представителей власти.

Площадь оказалась запружена людьми — по оценкам С. Бельченко, здесь собралось несколько тысяч человек. Через какое-то время непосредственные участники похорон согласились перейти от здания обкома на площадь Орджоникидзе и уже оттуда на машинах химического завода отправились на кладбище. После церемонии погребения, на которой присутствовал один из секретарей обкома и которая прошла спокойно, участников похорон организованно отвезли в Черноречье, на поминки.

Ближе к ночи, когда, по выражению С. Бельченко, «зеваки и любопытные, то есть более здравомыслящая публика», разошлись по домам, «агрессивная и незаконопослушная часть толпы» пошла на штурм здания обкома. Милиция не оказала сопротивления, и в 19.30 группе митингующих удалось прорваться внутрь. Ворвавшись в здание, разъярённые люди учинили в нём разгром — взламывали двери кабинетов, искали «секретарей обкома», разбрасывали бумаги. Учащиеся ремесленного училища с дикими криками бегали по коридорам, размахивая поясными ремнями. С большим трудом сотрудникам милиции удалось к полуночи вытеснить демонстрантов из здания.

Во втором часу ночи оцепление было снова прорвано, и нападавшие рванулись в здание. Силами милиции и КГБ здание было вновь очищено от нападавших.

С. Бельченко:

К трём часам ночи утомлённая толпа разошлась, а мелкие группы были рассеяны. Милиция задержала 20 человек, в основном пьяных, 11 из них посадили в камеру предварительного заключения. После выяснения личности всех отпустили. Милицейское начальство, полагая, что общественный порядок наконец восстановлен, успокоилось.

С семи часов утра недалеко от здания обкома стали появляться группы горожан, главным образом женщины, обсуждавшие вчерашние события и выражавшие недовольство задержанием активных участников митинга. В городе за ночь были расклеены листовки с призывами к возобновлению акции протеста. В одной из них, например, говорилось: «Товарищи! Вчера проносили мимо обкома гроб товарища, зарезанного чеченцами. Вместо того чтобы принять соответствующие меры по отношению к убийцам, милиция разогнала демонстрацию рабочих и арестовала 50 человек ни в чём не повинных людей. Так давайте же бросим работу в 11 часов и пойдем в обком партии с требованием освободить товарищей!»[5]

К десяти часам на площади вновь собралась многотысячная толпа. Люди требовали вызвать представителей из Москвы. Часть собравшихся вновь оттеснила охрану и через главный подъезд ворвалась в здание.

На площадь подогнали грузовик с микрофоном для выступающих. Кое-кто из них призывал остановить работу заводов и фабрик, «пока не освободят задержанных рабочих», выселить чеченцев и ингушей.

Примерно в час дня большая группа митингующих вновь ворвалась в обком и устроила погром — ломали мебель, били окна, выбрасывали на улицу документы и другие бумаги, разливали чернила, били графины и стаканы, рвали настольные календари и бумагу, срывали с окон занавески, кричали, свистели, призывали бить чеченцев и «устранить» руководителей местных республиканских и партийных органов.

В столовой обкома открыли все водопроводные краны и краны газовых горелок — к счастью, коммунальные службы перекрыли подачу газа.

Участники нападения искали комнату для хранения оружия — но его успели перенести в безопасное место.

На улицах города отдельные группы участников беспорядков останавливали автомашины — искали чеченцев. Как позднее докладывал генерал-полковник С. Н. Перевёрткин, «руководящий состав и значительная часть сотрудников МВД и райотделов милиции сняли форменную одежду из-за боязни возможного избиения их хулиганами».

Во второй половине дня толпа из нескольких сот человек ворвалась в здание МВД ЧИАССР в поисках задержанных участников митинга. Ещё одна группа лиц прорвалась в здание республиканского УКГБ.

Учитывая проявление со стороны чечено-ингушского населения зверского отношения к народам других национальностей, выражающегося в резне, убийствах, насилии и издевательствах, трудящиеся города Грозного от имени большинства населения республики предлагают:

С 27 августа переименовать ЧИ АССР в Грозненскую область или же в Многонациональную советскую социалистическую республику.

Чечено-ингушскому населению разрешить проживать в Грозненской области не более 10 % от общего количества населения.

Переселить передовую прогрессивную комсомольскую молодежь различных национальностей из других республик для освоения богатств Грозненской области и для развития сельского хозяйства.

Лишить всех преимуществ чечено-ингушское население по сравнению с другими национальностями с 27.08.58 г.

Прямо с почтамта около 300 человек под тем же красным знаменем отправились на городской вокзал и почти на два часа задержали отправление пассажирского поезда «Ростов — Баку», заблокировав стрелки на путях. Активисты ходили по вагонам и просили пассажиров передать в другие города, что «в Грозном чеченцы убивают русских, а местные власти не принимают никаких мер».

28 — 31 августа

В ночь с 27 на 28 августа в Грозном был введён комендантский час, который действовал в течение четырёх суток. Охрану важнейших объектов и патрулирование осуществляли армейские подразделения.

Рад за вас - предсказанное будущее наступило, наконец.

двери часто не запирали. А ключи под ковриком, - правило было

Это у бичей. А к хозяевам вам даже в один магазин ходить не позволяли.

Лучшее в мире образование, культура.

Как вам это удалось сравнить? Образование, например? Какое именно образование?

Наука и оборонка - на равных

С Афганистаном?

А когда Карибский кризис, - сам слышал, как Кеннеди по радио молился от страха.

Янки пригрозили войной, если совок не уберёт ракеты. Пришлось убрать, пока тапком по морде не надавали.