Новый русский мир

Русский мир и Украина

Опорной плоскостью Русского мира всегда был союз трех родственных народов – русских, белорусов и украинцев. В 1991 году каждый из них получил свое отдельное государство. При этом Белоруссия (не говоря уж о России) частью Русского мира быть не перестала. Русский язык там имеет статус государственного, исторические мифы и культурные коды практически не отличаются от наших, граница с Россией открыта – и даже некая специфическая форма политического единства (Союзное государство) имеется. Что, кстати, совсем не мешает Белоруссии сохранять суверенитет и временами довольно жестко оппонировать «старшей сестре».

С Украиной все вышло иначе. После распада СССР политическая элита нового государства (с подачи западных советчиков) начала строить государственность на основе отталкивания от России. Идея не новая, ее пытались продвигать аж с XVIII века. Но ни гетману Мазепе, ни профессору Грушевскому, ни наркомпросу Скрыпнику, ни Симону Петлюре, ни Степану Бандере не удалось отменить реальность. Которая заключалась в том, что Украина была неотъемлемой и важной частью Русского мира.

Исключение составляла Галиция (в прошлом – Червоная Русь), до 1939 года отрезанная от остальной Украины на протяжении пяти столетий. А с начала XVII века отрезанная не только в политическом, но и в культурно-религиозном отношении: Брестская церковная уния исключила Галицию из православия.

В остальном же Украина оставалась русской – в том числе по языку. Граница между украинцами и русскими всегда была условной. Поясним на примере семьи автора этих строк. Отец – украинец, мать – русская. Дети родились и выросли на Донбассе, украинским владеют, но практически не пользуются. Дочь по документам – украинка, сын – русский. И это весьма распространенный пример.

Однако новая независимая элита решила пренебречь реальностью. В течение 23 лет происходило настойчивое вытеснение русского языка – в частности, число русских школ сократилось в разы. Активно навязывался новый исторический миф, согласно которому Украина всегда была «Не-Россией», а русские ее оккупировали и угнетали. В расколе Русского мира активное участие приняли церковные деятели. «Под этой благозвучной вывеской кроется имперская идея лишения Украины ее государственности и независимости», – заявляет глава самопровозглашенного Киевского патриархата Филарет (Денисенко)…

Для того же, чтобы разрыв с Русским миром был благожелательно воспринят образованным классом, его припудрили «европейским выбором». Мол, если Украина – не Россия, то тогда она Европа. Многие поверили.

В результате возникла национальная шизофрения, вырвавшаяся наружу зимой 2013–2014 годов. Когда русофобия приняла агрессивные и жесткие формы, и страна оказалась на пороге новой Руины. Украинский кризис стал самым серьезным вызовом для Русского мира после революции 1917 года. И это поставило перед Россией ряд серьезных вопросов.

Русский мир и Россия

После крушения СССР Россия не очень качественно выполняла «опорно-двигательную» функцию Русского мира.

В 90-х у нее для этого не было ни желания, ни сил; в «нулевых» желание возникло, но сил еще не хватало; в начале 10-х уже было и то, и другое, но нужен был первотолчок. Таковым и стал украинский кризис.

Воссоединение Крыма с Россией и «крымская» речь Владимира Путина показывают, что ситуация осознана. Если Россия не сможет стать надежной опорой Русского мира, то не будет ни Русского мира, ни России. И это уже не философские абстракции, а вполне реальная политическая практика.

То, что Россия поддержала крымчан и взяла их под защиту, не поддавшись ни на какое давление, означает, что вызов осознан. Но Крым и Севастополь – это только первый шаг, и полноценное включение их в правовое и экономическое пространство Российской Федерации (отнюдь не простое, прямо скажем, дело) есть не самая сложная из задач, возникающих перед Россией.

Первый круг проблем – глобальный. Реакция ведущих игроков мировой политики, которую трудно назвать иначе, чем истерической, показывает, что к такому повороту событий они совсем не были готовы. И потому не расположены (пока?) искать общий язык, надеясь, что сейчас Россия испугается – и все станет как было. Чтобы убедить их в обратном, потребуется и упрямство, и гибкость. На таком уровне нервные срывы бывают чреваты глобальным катастрофами.

Второй круг – ближнее зарубежье. Украина – в первую очередь. России необходимо погасить пожар разгорающейся смуты и не допустить новой Руины. При этом ее приоритет – защита русских на Украине. МИД РФ предложил западным спонсорам Майдана вполне разумный и компромиссный вариант: созыв Конституционного собрания, придание русскому языку статуса государственного, федеративное устройство и внеблоковый статус. Однако велики ли шансы на его принятие?

В Брюсселе и Вашингтоне – ступор и паника. В Киеве – Майдан и невменяемость. В русских регионах Украины – нарастание внутреннего конфликта, переходящего в массовые беспорядки с человеческими жертвами... Это значит, что Россия может оказаться вынужденной применять силовые меры, что всегда рискованно.

И третий – возможно, самый важный – круг: внутренний. Позиционирование страны в качестве основы Русского мира требует изменения национальной политики страны. Россия не может и не должна отказываться от своей многонациональности, это противоречило бы всему ее историческому опыту. Но она должна и может остановить дерусификацию. Растущий приток «гостей с юга», не желающих встраиваться в культурную среду и создающих множество проблем криминального, социального, экономического характера – это тоже вызов. Надо понять, что русские этнонационалисты, желающие свести великую империю к мононациональному изолированному княжеству, имеют для своей агитации реальные основания. И благие рассуждения о дружбе народов никак не решат проблему. Чтобы защищать Русский мир, Россия сама должна оставаться русской.

И все это теперь, после самой главной политической речи Путина, становится вопросами актуальной повестки дня. 

http://slavyanskaya-kultura.ru/news/politics/novyi-ruskii-mir.html