Дмитрий Абросов Lira Suria

Дамаск. Воздух, сотканный из ароматов парфюмерных лавок и дымов кальянов. Запах, мешающий восприятию реальности, превращает действительность в сон наяву. Сон и явь, переходящие друг в друга так плавно, незаметно и органично, что течение времени становится неощутимым. Сон и явь, сплетающиеся в причудливый орнамент, узор, волнуют своим непонятным смыслом. Время превратилось в надпись арабской вязью на кольце, и читать её нужно не слева направо, а из будущего в прошлое. С любого места. Но конца нет, как не было начала. И только пенье аданов, зовущих правоверных на молитву, повисая над городом, как-то отмечает, но не делит его.

Нет времени. Из пустыни ветер несёт запах свободы. Сделай шаг в сторону, пристань к табору бедуинов - и вот другая жизнь. Украдёшь коня - будет у тебя конь, будешь смел - удача не оставит тебя, полюбит тебя женщина - будешь счастлив. И если пуля догонит тебя в пустыне - пусть: это была не твоя жизнь, а значит и смерть не твоя. Но от первого шага до последнего ты будешь жить так, как захочешь - весело и кроваво или спокойно и мудро. От оазиса к оазису, через бесконечные пески и миражи. По кольцу.

Запах свободы. Не той европейской свободы, что прошла через рудники Рима и костры инквизиции, что выросла на крови войн и революций. Свободы выстраданной и завоеванной. Свободы узаконенной. Здесь запах свободы первобытной, дикой, изначальной, когда каждый свободен от первого до последнего вздоха, как песок, как ветер... И даже более, чем они, потому, что сам может стать песком и ветром; но всему своё время, на всё воля Аллаха. А воля его, как известно, безгранична, неколебима и непререкаема. Но воля его не рамки и не оковы, воля его - Благодать (Ислям). Хамду Лилля.

Дамаск - город-легенда, город-миф. Он огромен, если не в пространстве, то во времени.

Слишком древний, чтоб кичиться древностью, слишком мудрый, чтобы быть опасным. Он уже был, когда Ромул и Рем отыскивали губами сосцы на тёплом животе волчицы. Говорят, что это вообще первый в истории человечества город, основанный не как сельскохозяйственное поселение, а как центр торговли и ремесла, возникший на пересечении караванных путей. Всё было не так...

Рай был. Рай был где-то рядом, тому есть множество подтверждений (подробности в специальной литературе). Не думаю, что целью Адама сразу после изгнания из рая стало исследование планеты, так что ушёл он недалеко. Скорее всего, он поставил свою хижину и стал "добывать хлеб свой в поте лица своего" на том самом месте, где стоит Дамаск. Достоверно известно географическое положение первой трагедии в земной истории его семьи - гора Касьон. Она песчано-золотым куполом возвышается над городом. На вершине этой горы Каин убил Авеля.

Первая кровь в истории человечества. Вряд ли убийство было преднамеренным. Каин не понимал, почему брат его не говорит с ним. Обижен? Спит? Ещё целую неделю он таскал на себе труп, пока не догадался спрятать его в землю. И когда Господь спросил его: "Где брат твой?", тот ответил: "Не знаю. Разве я пастырь брату своему?". Первая ложь.

Я стою на балконе и, глядя на Касьон, представляю, о чём думал Каин в эту неделю, что чувствовал? Ужас от необратимости своего поступка, страх наказания, мучительное раскаяние - он постигал всё это медленно, день за днём, час за часом. Никто до него не убивал, не хоронил, не мучился так, как он. Он не хотел убивать, он и не знал, что можно убить. Просто был день, они с Авелем стояли на вершине горы. На душе у Каина лежала обида, они спорили... Всё закончилось вспышкой гнева. Это была первая смерть.

Ещё никто не знал, что бывает смерть.

7.01.2005 Damascus < LiraSuria