Родная кровь.Окончание

Начало: http://maxpark.com/community/4707/content/2592909


При очередном пеленании, жена заметила на правой ручке ребёнка, выше кисти, гнойничок  миллиметрового размера. Подумав, что это детская потница, жена уложила сына спать. К следующему пеленанию гнойничок увеличился до размера спичечной головки. Это насторожило нас. К вечеру, гнойник был уже размеров в копеечную монету. У жены началась паника, но в скорую мы решили не обращаться. Ребёнок начал капризничать. Ночь мы практически не спали. На следующее утро мы приехали к открытию детской поликлиники и попали на приём к заведующей. Умнейшая женщина! Она только посмотрела на ручку ребёнка и тут же сказала, что это стафилококковая инфекция и ребёнку срочно нужно вкалывать антибиотик. На обратном пути мы купили в аптеке уколы и придя домой, простерилизовали имеющийся у нас шприц. Через полчаса жена, заливаясь слезами, ставила укол десятидневной крошечке. На следующий день жена пожаловалась, что у неё побаливает правая грудь. Несмотря на мой любимый размер груди, молока там было мало. И грешить на то, что жена вовремя не сцедила молоко, нельзя было. Оставалась одна причина – лифчик. Начались напряжённые дни. С каждым днём сыну становилось всё легче, а жене всё хуже. В какой-то момент жена обнаружила в груди два уплотнения. После осмотра груди, хирург выписал направление в больницу. К обеду жену стали готовить к срочной операции. Мы с волнением ждали вердикта врача. Он вышел и сказал, что через трещину в соске, инфекция от сына перешла к матери и у неё начался гнойный сотовый мастит. Операция считалась не сложной, поэтому на ночь нам не разрешили остаться с больной.
       На следующий день, с трудом дождавшись окончания утреннего обхода врачей, я пулей влетел в палату. Жена сидела на кровати, рукой поддерживая оперированную грудь. Виновато улыбаясь, она сказала:
   - Прости! Я не хотела!
И слёзы потекли из  карих глаз.
Я, как мог, успокоил её. Рассказал, как мы ночевали с малышом, как старший сын не хотел идти в садик из-за малого. Я старался отвлечь жену от грустных мыслей. Но у судьбы свои законы! Я работал во вторую смену и вынужден был оставить жену одну.
       В этот день её не пришлось скучать из-за посещений. На следующий день жена снова почувствовала специфическую боль в груди. Назавтра была ещё одна операция.
       А в это время мы растили детей. Мы – это моя мать, теща и я. Со старшим сыном проблем не было. Днём он был в садике, а вечерами с удовольствием возился с братиком. Поскольку тёща и я работали, мы установили следующий график: с утра и до прихода тёщи с ребёнком находилась моя мать. После работы и до отбоя с нами была тёща. А на ночь с детьми оставался я. Честно говоря, я не помню беспокойных ночей на протяжении всей болезни жены. Видимо чувством беды прониклись все. Даже дети.
       Ребёнок был переведён на искусственное питание «Малыш». Первый раз приготовив смесь, тёща брезгливо сказала:
   - Эту гадость пусть пьют другие!
С этими словами она добавила ложку манной крупы. Мой отец, будучи инвалидом, на своей мотоколяске каждое утро ездил в деревню за парным молоком для большего обогащения смеси.
       А состояние жены ухудшалось. Практически через день проводились операции по удалению гнойных капсул. Иногда через старые надрезы, а иногда приходилось делать новые. Случай бал неординарный, поэтому за лечение взялся зав.отделением. Вскоре был поставлен новый диагноз: сепсис – общее заражение крови! Началась борьба за жизнь. Из рубенсовской красавицы моя жена превратилась в тощую,  аноректичную особу непонятного возраста. Ситуация складывалась очень сложная. Я был вынужден взять отпуск за свой счёт на месяц и оставив детей на бабушек, поселиться в палате рядом с женой. На полу. Палата была на четыре койки, и никто из остальных трёх больных женщин не подумал возмутиться. С этого момента жена постоянно держала меня за руку и не отпускала никуда. Я ходил с ней на перевязки, я выполнял предписания врачей, я подключал капельницу. Жена кроме врачей не подпускала к себе никого из медперсонала. Задача сестёр состояла в доставке мне медикаментов. Через короткое время я ухаживал за всей палатой. А зав.отделением сказал мне:
   - Ты не боишься крови. Из тебя получился бы хороший хирург.
Но все мои усилия и усилия врачей не давали ожидаемого результата. Моя жена таяла на глазах. Она уже с трудом передвигалась сама.
      В один из бесконечно трудных дней, после тринадцати(!) операций под общим наркозом и семи операций под местным, зав.отделением сказал:
   - Всё! Мы сделали всё, что могли. Теперь надежда только на Бога.
Но я не собирался сдаваться. Я с прежним упорством ухаживал за женой, а в промежутках доставал доктора, выпытывая возможности лечения. Через пару дней он сказал, что появился новый, очень сильный антибиотик – цепарин. Он пока доступен ограниченному кругу людей и стоит очень дорого. Один укол стоил 150 рублей. Моя зарплата мастера составляла 125 рублей. Требовалось десять уколов. Как говорится, математика простая. Заручившись моим моментальным согласием, врач пообещал достать уколы. Это вселило в нас надежду! Я готов был отдать и квартиру ради здоровья жены!
       Уколы были приобретены и после трёх инъекций, образование капсул прекратилось. Со  дня начала болезни прошло два месяца.
       Всё начало выправляться. Жене с каждым днём становилось лучше. Я вернулся к работе. Однажды врач сказал, что для скорейшего выздоровления, жене надо перелить кровь. Вариант донорской крови мы оставили на крайний случай, и всей семьёй стали определять каждый свою группу крови и резус. Подходящая кровь оказалась у брата жены,у её сестры и у меня. Было проведено прямое переливание крови. Мы с женой стали ещё и кровными родственниками.
       А ещё через несколько дней врач сказал, что жена вне опасности. Вот тогда, вздохнув с облегчением, я понял, что очень люблю свою жену и не мыслю жизни без неё. А потом и жена сказала, что если бы не я, она вряд ли выжила. И это были не просто высокие слова благодарности. Это уже была любовь! Настоящая и крепкая! И жизнь этот подтвердила.