«Человек и гражданин» от «французских людей»


Хорошие слова нужно повторять чаще, потому что плохие повторяют еще чаще.
Вольтер

Я считаю многие общепризнанные выражение плеоназмами, нелепостями недопустимыми в грамотной речи.
Одна из таких нелепостей «человек и гражданин».
Председатель гуманистического движения Сергей Нестерович Егоров мне возражает: «Ничего нелепого в этом выражении нет. Стоит только чуть-чуть задуматься, и становится понятно, что понятие «гражданин» есть вид по отношению к понятию «человек». Еще правильнее привести определения этих понятий, но автор (это я – Е.Р.) этим не озаботился. Очевидно, что не каждый человек есть гражданин данного государства. Тем не менее, права человека (на жизнь, на свободу…) государство гарантирует любому человеку, а права гражданина (выбирать, быть избранным…) государство гарантирует только некоторым людям – своим гражданам».
«Гражданин» – это действительно видовое понятие по отношению к родовому понятию «человек». Говоря более современным языком, родовое понятие определяет множество, а видовое – подмножество этого множества.

«Люди» – род, а, например, «женщины» – вид. Слова, определяющие множество, и слова, определяющие подмножество, неграмотно употреблять через союз «и». При таком употреблении получаются «люди и женщины», «еда и хлеб», «животные и коровы»… Такие выражения сбивают с толку, вызывая, например, подозрение, что женщины – не люди, а хлеб – не еда.
«Человек и гражданин» из той же оперы. Живучесть этого плеоназма свидетельствует о чрезвычайно низком уровне политических и юридических наук. И председатель гуманистов Сергей Нестерович Егоров, оправдывая «человека и гражданина», удерживает этот низкий уровень.
Да, выражение «человек и гражданин» вошло в Конституцию России. Да, оно имеет давнюю историю, мы видим его во французской Декларации прав человека и гражданина 1789 года. Я вижу явную связь между политической неграмотностью, одним из проявлений которой является плеоназм «человек и гражданин», и террором.
Популярные политические плеоназмы сигналят о невежестве, добравшемся до власти, и чем бόльших перемен требует это невежество, тем оно опаснее.