Романсы Ф.И.Тютчева - феномен русской культуры

У песни много причин, чтобы быть спетой.

У романса — только одна — любовь.

Особая нота, особая сила страсти,

особые обстоятельства души. (Федор Иванович Тютчев)

Как и многое, в Россию романс занесло ветром моды из Европы и, как бывало почти всегда, отсюда романс явился миру загадочным феноменом русской культуры. Ни музыкальный анализ, ни литературный не дадут разгадки. Когда звучит русский романс, всегда есть повод говорить о третьей силе — о судьбах, его окружающих, о его музах и творцах.

Хочется воскресить в памяти слова романсов, которые и сейчас не забыты или, увы, уже забыты... Если в вашей семье знают такие романсы, поют их,— давайте вместе создавать нашу коллекцию.

«И ВСЕ БЫЛОЕ...» Историю этих строк расскажет сегодня НАТАЛЬЯ ПАВЛОВА, заслуженный работник культуры России, руководитель труппы Московского салона «Романс».

В середине 1822 года в русскую миссию Мюнхена прибывает молодой дипломат Федор Тютчев. Ему восемнадцать. Он успел за 2 года окончить Московский университет, что, впрочем, не было сенсацией того времени, как и избрание пятнадцатилетнего поэта сотрудником Общества любителей российской словесности.

Столица Баварии принимает Тютчева в свои объятия, обволакивает блеском придворных бапов, изяществом музыкальных и литературных салонов. На одном из светских раутов Тютчев встречает очаровательную четырнадцатилетнюю Амалию Лерхенфельд — побочную дочь прусского короля Фридриха Вильгельма III, двоюродную сестру будущей императрицы России Александры Федоровны, жены Николая I. Амалия поразила Тютчева своей красотой, образованностью, глубиной чувств; Тютчев околдован и очарован.

Однако в 1826 году он женится на Элеоноре Петерсон, а Амалия становится женой первого секретаря русского посольства в Мюнхене барона Крюденера.

Шли годы. Баронесса Крюденер блистает на петербургских балах, Вяземский пишет о ней довольно язвительно, более благосклонен к Александр Пушкин, что вызывало ревность Наталии Николаевны, впрочем, напрасную. Внимания баронессы ищут и царь, и шеф жандармов Бенкендорф, и финский генерал-губернатор Адлерберг...

А что же Тютчев? Тютчев продолжает свою дипломатическую карьеру. Живя вдали от русской столицы, в письмах к друзьям он всегда спрашивает о госпоже Крюденер. Он беспокоится: счастлива ли она так, как того заслуживает? В 1836 году через нее Тютчев передал друзьям в Петербург рукопись своих стихов. Эти стихи, которым, кстати, сам автор не придавал такого высокого значения, вызвали восторг у Пушкина, были напечатаны в пушкинском «Современнике». Среди них есть посвящение Амалии: «Я помню время золотое, я помню сердцу милый край, день вечерел, мы были двое, внизу в тени шумел Дунай...»

В 1840 после смерти своей первой жены Тютчев женится во второй раз. Он уже отец большого семейства. В одном из писем Тютчев признается в своей привязанности к госпоже Крюденер: «После России — это моя самая давняя любовь».

Любовь всегда была для Тютчева «поединком роковым». Волнуясь о судьбе одной из своих дочерей, он писал: «...быть может, передал по наследству это ужасное свойство, не имеющее названия, нарушающее всякое равновесие в жизни, эту жажду любви...»

Тютчеву было 47 лет, когда его любовь вызвала ответное и значительно более сильное чувство совсем молоденькой девушки Елены Денисьевой. Она пожертвовала всем ради любимого: не только «свет» отвернулся от нее, от нее отрекся родной отец. В этом трагическом союзе с Тютчевым, союзе не признанном ни людьми, ни церковью, Денисьева родила троих детей. Но любимый человек не принадлежал ей полностью — Тютчев не только не порывал со своей семьей, но и продолжал боготворить жену, дорожить ею. Эта мучительная любовь длилась 14 лет, до самой смерти Денисьевой, которая сошла в могилу от чахотки.  Напишет тогда Тютчев:

«О, как убийственно мы любим!.—
Как в буйной слепоте своей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!..»

В жизни Тютчева началась страшная череда потерь: мать, брат, четверо детей... «Теперь все испробовано — ничего не помогло, ничего не утешило,— не живется — не живется — не живется...»

Скучный Карлсбад. Тяжелобольной Федор Иванович Тютчев приезжает сюда лечиться. Ему — 67 лет.

«Жизнь, как подстреленная птица, Подняться хочет — и не может...»

И вдруг — новая встреча с Амалией. Казалось бы — встретились два старых человека — все прошло, все в прошлом. Но...

За несколько месяцев до своей смерти Тютчев пишет дочери Дарье Федоровне: «Вчера я испытал минуту жгучего волнения вследствие моего свидания с моей дорогой Амалией Крюденер, которая пожелала в последний раз повидать меня на этом свете и приезжала проститься со мной. В ее лице прошлое лучших моих лет явилось дать мне прощальный поцелуй».

Многие композиторы писали музыку на эти стихи. Но у нас на слуху та мелодия, которую даровал нам Иван Семенович Козловский — он аранжировал и записал ее, а услышал от замечательного актера МХАТа Москвина. Долгое время считалось, что автор этой музыки неизвестен, но недавно были найдены ноты — сборник произведений Л. Д. Малашкина, знакомого нам по уникальному романсу «О, если бы мог выразить в звуке...». Козловский поет мелодию очень близкую к той, что Мапашкин написал к стихам «Я встретил вас...». Это очень часто бывает с романсами — они теряют своего автора, словно народная песня.

Я встретил вас — и все былое
В отжившем сердце ожило;
Я вспомнил время золотое —
И сердцу стало так тепло...
Как поздней осени порою
Бывают дни, бывает час,
Когда повеет вдруг весною
И что-то встрепенется в нас,—
Так, весь овеян дуновеньем
Тех лет душевной полноты,
С давно забытым упоеньем
Смотрю на милые черты...
Как после вековой разлуки,
Гляжу на вас, как бы во сне,—
И вот — слышнее стали звуки,
Не умолкавшие во сне...
Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь,—
И то же в вас очарованье,
И та ж в душе моей любовь!..

Федор ТЮТЧЕВ