Нападение.

Если обобщить все те свидетельства которые я выложил в предыдущих статьях то можно с полной уверенностью сказать что поражение было неизбежно.

Оборона была частично дезавуированна в ночь с 21-22 июня

Приказ о ПБГ отменен,авиация и сухопутные части лишены экипажей и составов,ресурсов и получили приказ о запрете ответного огня.

Оставшиеся в части составы не получившие отгула или отпуска,получили 22.06.1941 года выходной день

Остался лишь последний штрих--штаб фронта и прежде всего западного

ЧТО ПРОИЗОШЛО

В час ночи 22 июня с.г. генерал Павлов был вызван в штаб фронта. Вместе с ним туда явились член Военного Совета корпусной комиссар Фоминых и начальник штаба фронта генерал-майор Климовских.

Первым вопросом по телефону Тимошенко задал:

«Ну, как у вас, спокойно?»

Павлов ответил:

"Очень большое движение немецких войск наблюдается на правом фланге, по донесению командующего 3-й армией Кузнецова, в течение полутора суток в Сувальский выступ шли беспрерывно немецкие мотомехколонны.

По его же донесению, на участке Августов — Сопоцкин во многих местах со стороны немцев снята проволока заграждения. На других участках фронта я доложил, что меня особенно беспокоит группировка «Бялоподляска"

Тимошенко ответил:

«Вы будьте поспокойнее и не паникуйте, штаб же соберите на всякий случай(!) сегодня утром(!), может, что-нибудь и случится неприятное

Но смотрите, ни на какую провокацию не идите. Если будут отдельные провокации — позвоните».

На этом разговор закончился.

Тимошенко предлагает всего лишь утром собрать штаб округа, «на всякий случай», «может, что-нибудь случится неприятное».

Тимошенко судя по всему решил отправить "отдохнуть" и командующего фронта ….

ВЗГЛЯД НА НАЧАЛО СО СТОРОНЫ НЕМЦЕВ

Немцы начали бомбежки территоррии СССР примерно в три часа ночи.

Здесь я приведу ряд свидетельств немецких летчиков взятых из немецкий историографии люфтваффе

"22 июня 1941 года. 3.20 утра. Еще немного - и восходящее солнце высушит росу... на крыльях истребителей 23-й дивизии ВВС, выстроившихся на аэродроме около Ровно... Внезапно глухой рев моторов разорвал тишину. ...с запада выскользнули три самолета, пересекли на бреющем полете границу летного поля и устремились к длинным шеренгам истребителей.

Через секунду ...из их брюха хлынул ливень двухкилограммовых осколочных бомб, ...бомбы со свистом падали вниз и взрывались среди стоявших истребителей.

Раскаленные осколки врезались в крылья и фюзеляжи, пробивали бензобаки... Потоки горящего бензина заливали один истребитель за другим. Густое облако маслянистого дыма клубилось и росло над аэродромом.

Три Хейнкеля-111 53-й бомбардировочной эскадры... развернулись и прошлись над аэродромом еще раз, поливая пулеметным огнем пылавшие обломки.

Затем, выполнив свое задание, ушли на запад, в то время как ошеломленные летчики выскакивали из своих постелей.

Менее чем за 2 минуты 23-я дивизия ВВС как боевая часть перестала существовать, не успев сделать ни одного выстрела в свою защиту.Командир дивизии полковник Ванюшкин стоял среди обломков и плакал. ...

К полудню 22 июня советские ВВС потеряли 1200 самолетов: 300 было сбито в воздушных боях, а 900 уничтожено на аэродромах..."

(Военные летчики, с. 58-59).

"...благодаря обширной фоторазведке, проведенной в основном частью Aufklaringsgruppe полковника Ровеля в предшествующие месяцы, были обнаружены все авиабазы ВВС. Они попали под атаку Ju-88 и He-111, в то время как удары с малой высоты наносили Bf-110 и несущие бомбы Bf-109.

Немногочисленные советские истребители, поднявшиеся в воздух, были легко уничтожены. В этот день [22 июня ], потеряв всего 32 самолета, Люфтваффе уничтожило 1811 советских самолетов, почти все они, кроме 322, были уничтожены на земле.

...На центральном и южном фронте было уничтожено, с 22 по 28 июня, 1570 и 1360 советских самолетов. 1-й воздушный флот (группа армий Север, штаб-квартира в Инстербурге, Восточная Пруссия) объявил о 1211 уничтоженных в воздухе и 487 на земле с 22 июня по 13 июля 1941. ...эти заявления были, без всякого сомнения, преувеличены, но нет сомнений, что советские потери были огромны"

(Hitler's Luftwaffe, р. 41).

"за период 22 - 30 июня... русские потеряли 4990 самолетов всех типов".

"В результате этих неожиданных ударов воздушные силы западных округов в первый день войны потеряли около 1200 самолетов, включая 800, которые были уничтожены на аэродромах". Редактор пишет в сноске:

"немцы заявили (для всего фронта) о 322 самолетах, уничтоженных в воздухе и 1489 - на земле. Частично это несоответствие в числе уничтоженных на земле самолетов объясняется тем, что часть самолетов могла считаться поддающейся ремонту, но многие из них были потеряны, когда немецкие войска захватили аэродромы.

...аэродромы (Тарново и Долюбово) расположенные прямо на границе были обстреляны немецкой дальнобойной артиллерией"

(Luftwaffe, p. 239).

..."было раннее воскресное утро и многие солдаты были в увольнении, сказал полковник Ванюшкин, командир 23-й воздушной дивизии, взятый позднее в плен [Ванюшкин]."

(Becker, p. 312-313).

...эффект внезапной атаки на советские аэродромы был опустошающим. ...4-х фунтовые осколочные бомбы....

..."Мы с трудом верили своим глазам", докладывал капитан Ганс фон Ханн, командир I/JG3, оперировавшей в районе Львова.

"Ряд за рядом разведчики, бомбардировщики и истребители стояли в линиях как на параде (Becker, p. 313).

"В секторе 2-го воздушного флота около Брест-Литовска советская эскадрилья, пытавшаяся подняться в воздух, была разбомблена в момент взлета.

Позднее оказалось, что периметр летного поля был завален сгоревшими обломками"

(Becker, p. 314).

..."SD2 - осколочные бомбы, прозванные "дьявольское яйцо", которые были в секретном списке, сейчас сброшены первый раз в больших количествах. Всего лишь 4-х фунтов весом, они были снабжены маленькими стабилизаторами и первоначально предназначались для атаки пехоты с воздуха.

С взрывателями, срабатывающими или при ударе о землю, или над землей, результатом взрыва был разлет 50 крупных и 250 более мелких осколков шрапнели на расстояние 12-13 метров (там же).

1811 самолетов уничтожено: 322 в воздухе: 1489 - на земле. …для Геринга, командующего Люфтваффе, результаты показались столь невероятными, что он приказал их секретно проверить.

В течении нескольких дней офицеры его штаба ездили по захваченным аэродромам, считая сгоревшие обломки русских самолетов. Результат был еще более ошеломляющим, общее их число превысило 2000. …в секторе западного округа 528 машин уничтожено на земле и 210 в воздухе"

(Becker, p. 317).

АРТИЛЛЕРИЯ В ПЕРВЫЕ ЧАСЫ НЕ ЗАЩИЩАЛАСЬ

Генерал-майор П. В. Севастьянов, в 1941 г. замполит 5-й стрелковой дивизии так вспоминал:

"Было без четверти четыре, когда послышался тяжкий, прерывистый гул самолетов. Несколько мгновений спустя они пронеслись над нашими головами.

Самолеты с крестами на крыльях шли целой армадой, они летели тяжело и низко. Ровно в четыре раздался первый выстрел артиллерии, уже для нас, потому что снаряды легли в расположение дивизии били они не по целям, а пока по площади, не жалея снарядов

Наши пока не отвечали

Более часа продолжалось это бестолковое швыряние снарядами. Содрогалась земля, визжали осколки и шрапнель, а мы еще ничего не предприняли в ответ

Часов около пяти меня разыскал адъютант Озерова.

По телефону из штаба корпуса, сообщил он, приказано ни в коем случае не ввязываться в бой, так как это не война, а провокация.

Я молча кивнул в ответ и продолжал делать то же, что делали все мы, – ждать.

Несколько немецких легких бомбардировщиков прошли вдоль нашего переднего края, аккуратно утюжа его бомбовыми разрывами.

Мы не отвечали.....

Появились два наших И-16 c каунасского аэродрома, и тотчас их сбили «юнкерсы»"

Затем Севастьянов уже описывет то что происходило после того как они начали оказывать сопротивление:

"Едва первые ряды атакующих достигли нашего берега, как немедленно ожила молчавшая оборона, раздались команды, и советские воины наконец смогли вложить в удар всю силу долго сдерживаемой ярости.

Гитлеровцы явно не ждали ни такой точности огня, ни такой его плотности и мощи. Потеряв сотни солдат в первой атаке, немцы почувствовали, что впереди – тяжелые бои.

Бой разворачивался стремительно. Не прошло и четверти часа, как в него втянулись оба наших стрелковых и артиллерийские полки, поддерживая всеми средствами пограничников.

Втянулись без мешканья и паники, так, точно воевали уже не первый месяц. Была минута, радостная и короткая, когда мне показалось: военное счастье улыбнется нам в этот день, фашисты не выдержат, отойдут за Шешупе и надолго закаются лезть снова…

Вот только хватило бы сил и снарядов, только бы не сдать, не упустить этого счастья, только бы успел подойти 190-й полк…

Но тут меня вновь разыскал адъютант Озерова.

Усталым и каким-то безразличным голосом он прокричал мне в ухо все тот же приказ штаба корпуса:

"не отвечать, не ввязываться, не давать втянуть себя в провокацию."

Это уже выглядело издевательством....

Война началась – объявленная или необъявленная, теперь это не имело значения

В бой втянулись все наши наличные силы, первая линия стояла насмерть, неся жестокие потери, а кто-то на другом конце телефонного провода продолжал повторять одно и то же."

Далее Севастьянов описывал угрозы начальства:

"Вместе с адъютантом по длинному ходу сообщения, кое-где заваленному землей, я двинулся к блиндажу полковника. Комдив, странно невозмутимый в эти минуты, стоял в окопчике, заложив руки за спину.

– Федор Петрович! – окликнул я его. – Да что они там в самом-то деле!

Он даже не повернул головы.

– Это ты о немцах?

– О штабе корпуса. Об этом их приказе.

– А!.. Это я нарочно велел тебе доложить. Чтоб ты в курсе был, если придется отвечать.

– За что отвечать?

– Не знаю. Так они говорят. «Советуем не ввязываться, будете отвечать за последствия».

Я только выругался да развел руками."

Ужасная история....бомбят часть,люди погибают,а состав части не отвечает на нападение...

А когда отвечают-им угрожает свое же начальство

ВВС РККА В ПЕРВЫЕ ЧАСЫ НЕ СОПРОТИВЛЯЛОСЬ

С самого начала им не оказывала сопротивление,особенно авиация.О том как это было осталось масса воспоминаний.

Антон Михайлович Лункевич, в июне 1941 г. работал на строительстве аэродрома, уроженец д. Винковцы:

"…22 июня с утра я уехал на аэродром работать в первую смену, в то время фашистские самолеты сбросили несколько бомб на город, работа приостановилась, шофера с более чем 200 автомашин собрались около начальника транспорта, чтобы узнать причину бомбежки.

В метрах двухстах от нас стояли два десятка истребителей, в которых видны были летчики.

Поразительно, что ни один из истребителей, в которых находились пилоты, не взлетел. Причин этого могло быть лишь две:

либо у них в баках не было бензина, либо им был дан приказ, запрещающий взлетать."

ПВО ЗАПРЕТИЛИ СТРЕЛЯТЬ НО НЕМЦАМ

Согласно рапорту начальника 3-го отдела 10-й армии полкового комиссара Лось от 13 июля,

«в 3 часа 58 минут над Белостоком появились первые самолеты противника и вслед за этим начали бомбить белостокский аэродром, батальон связи армии, узел связи, железную дорогу и ряд других объектов. Одновременно бомбардировке подверглись почти все города и местечки, где располагались штабы соединений 10-й армии.

4-я бригада ПВО, прикрывающая Белосток, примерно до 8 часов утра бездействовала и ни одного выстрела по противнику не произвела.

При расследовании выяснилось, что 4-я бригада ПВО имела специальное приказание от помощника командующего ЗапОВО по ПВО

до особого распоряжения по самолетам противника не стрелять и это приказание было отменено уже командующим 10-й армией.»

А иное свидетельство....

Генерал-лейтенант артиллерии И. С. Стрельбицкий (в 1941 г. - полковник, командир 8-й противотанковой бригады) вспоминал, что утром 22 июня его разбудил рев авиационных двигателей: бомбили станцию и аэродром. …

"…На рассвете 22 июня я был разбужен гулом моторов. Выскочив в открытую дверь на балкон, увидел самолеты со свастикой. Фашисты бомбили аэродром и вокзал.

Бросился к телефону, вызвал командира зенитного дивизиона. Тот ответил, что сам не понимает, что происходит, так как только что вскрыл присланный пакет, в котором говорится:

«На провокацию не поддаваться, огонь по самолетам не открывать».

Между тем над аэродромом и вокзалом клубился густой дым.

Горели самолеты, бомбы продолжали рваться, а зенитки молчали."

И. С. Стрельбицкий позвонил в штаб 229-го ОЗАД РГК, командир дивизиона ответил, что сам ничего не понимает, что в присланном ему накануне пакете содержится категорический приказ:

“На провокацию не поддаваться, огонь по самолетам не открывать”.

Как старший начальник в лидском гарнизоне, полковник Стрельбицкий приказал открыть огонь, но...получил отказ.

Бомбежка продолжалась, и он выехал на своей “эмке” на позицию дивизиона.

Вот как он сам это вспоминал:

“У вокзала вижу два разгромленных пассажирских поезда, слышу стоны, крики о помощи. Возле разбитых вагонов - убитые, раненые. Пробежал, истошно крича, мальчонка в окровавленной рубашке”.

Придя на огневые зенитчиков с револьвером в руке, противотанкист вновь приказал открыть огонь, и тогда командир дивизиона подчинился.

В небе над Лидой вспухли клубки дыма от разрывов бризантных снарядов, почти сразу же на землю рухнули четыре вражеских машины. Трое взятых в плен летчиков, не сговариваясь, подтвердили, что им

"было заранее известно о том запрете на открытие огня по немецким самолетам, что разослало в части ПВО советское командование."

Просто уму не постижимо.....немецкие самолеты бомбаят аэродромы и города

А ПВО следует приказу о запрете ответного огня и не открывает огонь по атакующему врагу

И этот приказ пришел как раз 21 июня

ПРЕДАТЕЛЬСТВО В БАРАНОВИЧАХ

Аналогично повели себя при первом воздушном ударе зенитчики 518-го зенитно-артиллерийского полка в Барановичах.

Как вспоминал Н. Е. Анистратенко, в ночь на 22-е он был наблюдающим на своей батарее.

"Увидев приближающиеся самолеты противника, поднял тревогу, за что был командиром дивизиона капитаном Сафиулиным снят с поста и посажен под арест как паникер.

Когда после налета в дивизионе не осталось ни одного целого тягача, комдив уехал в штаб полка."

Анистратенко был “амнистирован” и стал свидетелем перепалки между взводным из 1-й батареи и политруком - последний упирал на “провокацию”, первый был уверен в том, что действительно началась война.

Лишь после того, как с аэродрома пришел обгоревший человек, заявивший, что все самолеты побиты, по радио выступил Молотов (это было уже после полудня) и показавший в развернутом виде свой партийный билет, артиллерия открыла огонь.

Вскоре в километре от огневых сел на вынужденную первый подбитый бомбардировщик

КОГДА ЧАСТИ ПВО ПОЛУЧИЛИ ПРИКАЗ О ЗАПРЕТЕ ОТВЕТНОГО ОГНЯ

Кому подчинялось ПВО?

4 декабря 1938 года постановлением Главного Военного Совета РККА № 10200сс службы ВНОС были подчинены начальнику Управления ПВО РККА, а в военных округах - помощникам командующих войсками по ПВО.

7 октября 1940 года вышло постановление СНК СССР «О противовоздушной обороне СССР», которое внесло изменения в руководство местной противовоздушной обороной.

За Наркоматом обороны СССР оставались функции руководства и организации службы воздушного наблюдения, авиазенитной обороны территории и пунктов ПВО, борьба с воздушным противником.

Т.е., ПВО еще вроде как наркомату подчинено....это очень важный факт

Приказ о запрете ответного огня мог быть передан в штабы фронтов или даже в обход штабов западных фронтов

Если и был для ПВО какой-то запрет на ведение огня по атакующим немецким самолетам, то он мог быть не в ночь на 22 июня, а несколько раньше.

Например, днем или вечером 21 июня. Ведь немцы никак не могли бы перехватить идущие в округа после полуночи 22 июня шифровки ГШ, расшифровать их и сообщить их суть своим летчикам до того как они усядутся к 2.00-3.00 в свои самолеты.

Стрельбицкий ранним утром 22 июня позвонил в штаб 229-го ОЗАД РГК и ему командир зенитного дивизиона доложил, что пакет с запретом на открытие огня он получил «накануне».

А немцы получили «копию» приказа для ПВО вероятно в те же минуты когда и командование округов из Москвы...

Скорее всего приказ был передан командованию округов и немцам практически одновременно

Один приказ был отправлен в западные округа,второй передан немецкому командованию

Таким образом немцы были осведомлены о том что не получат сопротивления на огонь...

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом в момент нападения РККА частично не оказывала сопротивления агресору.

РККА воспретили вредить агрессору

Авиация не поднялась в воздух...ариллерия не открыла огонь по сухопутным частям вермахта ....ПВО не открыли огонь по немецким самолетам

Чего Гитлеру ещё было желать?