о. Андрей Кураев "Христианство и Русь" (из "горячего" интервью)

Александр Задорожный:               

 

- Отец Андрей, позвольте еще раз обратиться к претензиям Александра Невзорова. Он считает, что христианство – это религия, плотно укорененная в семитских традициях, но совершенно чуждая славянам. Что христианство, напротив, уничтожило исконную, в том числе религиозную культуру славян, задержала интеллектуальное, научное развитие нашей страны на 700 лет: первый российский университет «стараниями» православной Церкви открылся почти на 700 лет позже европейского… 

 

- Есть известный научный тезис. Представьте: историки занимались изучением рациона крестьян русского Севера середины XVIII столетия и выяснили, что огурцы были весьма серьезной его составляющей. Далее, исследователи установили, что никто из потребителей этих огурцов не дожил до сегодняшнего дня. Вывод очевиден: потребление огурцов вредно и ведет к смерти. Понимаете, «после того» не означает «вследствие того». Да, правда, для меня это крайне болезненные вещи – не то что отставание, а разница в темпах культурного развития на Руси и в Западной Европе, если мы говорим об университетах.                       

 

Дело было в конце XII века, в университете городка Оксфорда произошло ЧП: была найдена убитая женщина, и мэр, проведя дознание, пришел к выводу, что ее убили два профессора. Профессора были казнены. Тогда оставшиеся преподаватели и студенты Оксфорда объявили забастовку, перестали читать лекции и ходить на них и обратились к папе Римскому с просьбой признать их клириками: по канонам средневековой культуры, если ты клирик, то ты экстерриториален для суда местного мэра и короля, ты подлежишь только церковному суду, но не светскому. За десять лет до этого папа издал буллу, которая даровала эти права профессорам и студентам Сорбонского университета. Англичане сказали: а мы что, хуже, что ли? мы тоже хотим! Король умаления своих полномочий, естественно, не желает, король и папа бодаются лет семь, все это время в Оксфорде никто не преподает. Но жить как-то надо – и что сделали преподаватели и студенты? Они ушли из Оксфорда в соседнюю деревню и там продолжили чтение лекций. Имя сей деревни – Кембридж, то есть так образовался Кембриджский университет. Когда я об этом читал, почти плакал, потому что я не могу себе представить аналогичную русскую летопись: студенты и профессора Владимирского университета в знак протеста против политики владимирского князя ушли на Воробьевы горы на берегах Москвы-реки и основали там Московский университет. Это правда: первая русская систематическая школа – это 1687 год: Славяно-Греко-Латинская академия, которая потом, через полвека, по инициативе Ломоносова, будет разделена на Московский университет и Московскую духовную академию.

 

Это правда, но почему такая задержка? Думаю, дело не в христианстве – ведь не какие-нибудь, а христианские университеты возникали в центре Европы. А в Византии университеты возникали, когда в Европе их еще не было. И где-нибудь в IX веке профессор Константинопольского университета получал статус вице-премьера, комита (графа) первого разряда, и зарплата у него была весьма и весьма приличная. Более того, на переговорах о перемирии персидский шах ставил условие: продайте мне этого профессора. И император сказал: нет, любые деньги, но только не профессор. Так что ни в коем случае нельзя говорить, что христианская культура нигилистически настроена по отношению к образованию.

Но что касается русской истории, то здесь произошли две очень значимые вещи. Первое (это не моя мысль, а замечательного русского историка Георгия Федотова, но она мне очень нравится): не вообще культурная, а именно школьная отсталость Руси связана с даром Кирилла и Мефодия, то есть с церковно-славянским языком. Сегодня мы говорим, что это совершенно замечательный дар: люди получили Евангелие на понятном, почти родном наречии, не мучились с латынью – и это обеспечило быстрый рост нравственной сознательности в массовой русской культуре, рост массовой грамотности.

Но у этой доступности церковно-славянского языка была и тень: этот язык был слишком понятен, и не возникало потребности в систематическом усилии в его освоении. Возьмем какую-нибудь Саксонию, X век: родители отдают мальчика в монастырь, чтобы он получил образование и сделал себе карьеру. Первое, что он должен сделать – изучить латынь, язык богослужения, литературы, межплеменного общения. Поскольку этот мальчик не первый и не единственный, то в монастыре есть монах, чья работа состоит в том, чтобы помогать воспитанникам освоить латинский язык. И у этого монаха есть свои словарики, тетрадочки с упражнениями, методики – педагогические ноу-хау. Так потихоньку складывается то, что сегодня называется аудиторной системой преподавания. А у нас этого не было. Древняя Русь была страной почти тотальной низшей грамотности, но при этом – почти полное отсутствие библиотек.

 

Вторая причина, конечно, татаро-монгольское нашествие, не будем списывать его со счетов. И третья – презрительное отношение греков к славянам. Греки относились к славянам, как мы относимся к якутам. Мало кто знает из жителей Москвы и Екатеринбурга, что якуты уже 300 лет как крещеный народ. При случае порадуемся: надо же! Но, думаю, ни один батюшка в Москве и Екатеринбурге не ложится спать с мыслью: хорошо бы братьям-якутам, за Полярным кругом, духовную академию построить! Греки так же относились к нашим предкам. Интересно, что в X веке ни один из греческих хронистов не отмечает факт крещения Киевской Руси, они его просто не заметили. Это было где-то очень далеко за пределами их космоса, их ойкумены. И даже в XI веке некоторые греческие писатели, перечисляя варварские народы, окружающие их империю, традиционно упоминают славян в списке язычников. Так что они не собирались делиться с нами.

 

С другой стороны, и у нас был комплекс запуганности. У нас не было античной платоновско-аристотелевской закваски, а без нее чувствовать себя свободными в мире христианской догматики невозможно: слова-то все новые, такие странные. И поэтому когда читаешь переписку московских митрополитов с константинопольскими времен Киевской Руси, затем Орды и Московского царства (тогда Русская церковь еще не была автокефальной), поражаешься отсутствию богословских вопросов. Зато: вот татары кумыс пью, а нам можно? а конину есть можно?

 

Но и то, на смену чему пришло христианство на Руси, совсем не было таким развитым, как кажется Невзорову и его компании. Напомню, что за два года до крещения киевлян князь Владимир осуществляет реформу всего киевского пантеона, идол Перуна ставится во главе, а ведь Перун – это бог оккупантов. «Русь» это не столько этноним, сколько профессионализм. Русы – это профессиональные скандинавские воины, наемники, и Владимир ставит бога своей гвардии, Перуна, во главе всех остальных, местных богов, и это не вызывает особого протеста. Но и любви тоже, поэтому, когда через два года все это было сброшено, сильного возмущения тоже не было. Чего не было в древнерусской культуре до крещения Руси? Не было философской рефлексии на тему предмета своей веры. Большой вопрос – были ли профессиональные жрецы? Ведь археологи не могут найти святилища языческих храмов

Игорь Пушкарев:

 

- Мне, как историку по образованию, кажется, что здесь вы подменяете некоторые вещи, вы просто их вычеркиваете, говоря, что не было святилищных комплексов…

 

- Не было храмов, зданий. Честно говоря, в этой области я считаю себя профаном, поэтому у меня дома есть несколько книжечек академика Рыбакова, и всех я отсылаю туда. Если в этих книжках вы найдете реконструкции раскопанных языческих храмов как зданий, я соглашусь с вами: дурак, не заметил… Высокая языческая культура еще только начинала формироваться, была народно-низовая культура, без рефлексии, без потребности в фиксации и осмыслении.