Словарь кремлевского языка. Как правильно разговаривать с Путиным

«Я вас услышал»

В новогоднюю ночь, пока президент Путин отмечал праздник в Хабаровске, я, сидя дома за столом, как будто «очутилась» в Кремле — в этот момент примадонна отечественной эстрады, разыгрывая шуточную сценку на центральном телеканале, с экрана произнесла фразу из кремлевского лексикона: «Я тебя услышала».

Фраза стала таким же отличительным признаком причастных к Кремлю, как «я тебя вижу» для синих детей природы из «Аватара». Инопланетяне тоже имели в виду гораздо больше, чем говорили. «Я тебя слышу» в переводе с «кремлевского» означает и то, что твои слова не пропустят мимо ушей на этот раз, и даже, если очень повезет, согласятся с предложением или выполнят просьбу.

Второе, правда, вовсе не обязательно. Например, в декабре 2012 года на встрече с доверенными лицами писательница Марина Юденич обратилась к Путину с двумя просьбами — поддержать общественные организации, занимающиеся «отраслевым» контролем (например, в сфере ЖКХ и строительстве), и обратить внимание на прошение о помиловании, направленное президенту лейтенантом Сергеем Аракчеевым. «Я услышал вторую часть вашего выступления и обязательно обращу на это внимание», — немедленно отреагировал Путин на Аракчеева. А по поводу общественников высказался: «Я услышал ваше предложение. Подумаем... Мы пометили и подумаем над этим». Правда, как позже оказалось, «обязательно обратить внимание» — не то же самое, что помиловать, а «пометить и подумать» — не значит отложить в долгий ящик. Из двух «услышанных» Путиным просьб удовлетворена была именно «помеченная».

Впрочем, за последние несколько месяцев фразой стали пользоваться все кому не лень. Сперва ею щеголяли крупные бизнесмены и чиновники средней руки как знаком особой причастности к Кремлю (причем причастности порой иллюзорной), затем дошло вообще до использования ее в сетевых диалогах. В чем глубинный смысл фразы, большинство ее употребляющих при этом не понимает (некоторые даже просто считают это эффектным способом закончить разговор по телефону).

«Марфа Васильевна я»

В мае 2010 года в Санкт-Петербурге на встрече с артистами и сотрудниками благотворительного фонда разыгралась сценка, достойная фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Во время царского пира герой Юрия Яковлева тоже никак не мог вспомнить, как зовут жену Ивана Грозного, и все переспрашивал: «Простите, как ваше имя-отчество?» — «Марфа Васильевна я»...

«Марфой Васильевной» для Путина в петербургский вечер стал «Юра Шевчук, музыкант». Путин, которому хватает беглого взгляда на любой по объему список участников встречи, чтобы запомнить их по имени и отчеству, даже если никогда с ними не встречался, вдруг «запамятовал» имя известного музыканта. Шпилька премьера, который всю встречу исправно обращался по имени-отчеству к остальным участникам встречи, а к Леониду Ярмольнику и вовсе дружески — «Леня», была, впрочем, связана вовсе не с оппозиционной деятельностью фронтмена ДДТ, как считали некоторые. Скорее с пренебрежительностью, которую Шевчук вольно или невольно сам продемонстрировал по отношению к незнакомым ему людям только на основании того, что они работают на власть. Когда Путин на встрече предложил участникам говорить на любую тему, Шевчук первым делом сообщил: «Просто мне был позавчера звонок — и меня ваш помощник, наверное, какой-то (я не помню его имени) попросил не задавать вам острых вопросов — политических и так далее...». На что премьер и изобразил киношного «лже-Грозного»: «А как вас зовут, извините?» — «Юра Шевчук, музыкант».

Кстати, на инцидент особое внимание тогда обращал глава Института экономического анализа Андрей Илларионов. Кому, как не бывшему обитателю Кремля, понимать, какое значение там придают обращениям! Кремль — один из немногих институтов, где по-прежнему принято обращаться друг к другу по имени и отчеству, в том числе если собеседники друг с другом на «ты». Даже для обозначения высшего руководства в разговорах между собой пользуются сокращенными инициалами «ВВ» (Владимир Владимирович Путин), «ДА» (Дмитрий Анатольевич Медведев), «СБ» (Сергей Борисович Иванов, глава АП). Просто по имени друг друга, конечно, тоже называют, правда, часто как знак особой близости.

Еще любопытней трансформация, которая происходит с людьми, которых звали до этого по именам и на «ты», после того, как эти люди получают высокий кремлевский пост, — у них сразу появляются отчества.

Тому, как к тебе обратились «кремлевские» на публике, толкований может быть масса, но значение это имеет всегда. Например, к оппозиционерам, впервые участвовавшим во встрече Валдайского клуба с Путиным минувшей осенью, президент обращался по именам: «Давай, Володя» (Рыжков), «Ксюша, пожалуйста» (Собчак). Демонстрируя таким образом, что знает их уже тыщу лет как облупленных.

Бывший министр финансов Алексей Кудрин был в устах Путина и «Лешей», и «Алексеем Леонидычем», и «Кудриным». Но всегда — при неизменном подчеркивании к нему дружеского расположения.

И сущий клад для исследований психологов и политологов — то, как называют друг друга Путин и Медведев в кулуарном общении. Путин в задумчивости может упомянуть о «Диме», но сам он для младшего коллеги по тандему был максимум «Владимиром», и никогда «Володей» и тем паче «Вовой».

Впрочем, не важно, в какой форме «кремлевские» к тебе обратились, главное, чтобы имя было вообще. Если тебя называют по имени, значит, с точки зрения кремлевских обитателей, тебя признают как личность, а не просто некое лицо из толпы. Именно с этим связано то, что фамилию Алексея Навального не хотел упоминать ни один из «кремлевских» (не только Путин). И дело вновь не в оппозиционных взглядах, и не в боязни делиться популярностью, а в том, что политика не собирались признавать стоящим внимания вообще. Для сравнения, Ходорковского Путин хотя и отказывался признавать политическим заключенным, но все-таки называл и по фамилии, и «Михаилом Борисовичем».

Кстати, именно поэтому так холодеют чиновники и руководители крупных компаний, если президент вдруг «забывает» их фамилию на публике. В 2010 году в Биробиджане в ответ на жалобы на работу «Почты России» Дмитрий Медведев вдруг «забыл», как зовут руководителя этой организации Александра Киселева. «Был до этого Казьмин из Сбербанка, его выгнали», — присовокупил к «забывчивости» президент. Киселева действительно сняли с поста, но спустя три года.

Тайный собеседник

Один крупный политик, всегда отличавшийся малопонятным многословием, после того как оставил свои посты, по секрету поделился, откуда взялась такая велеречивость. «Когда я попал в Кремль, — рассказывал он, — один умный человек предупредил: «Говори так, чтобы тебя понял один конкретный собеседник, к которому ты обращаешься, но остальные даже не догадывались, что ты имеешь в виду».

Современные ришелье и макиавелли выстраивают свою речь с искусством, достойным предшественников. В тайном диалоге говорящий может даже ни взглядом, ни интонационно не показывать, что именно этот фрагмент речи имеет значение и обращен к кому-то конкретному.

Задача собеседника — не только услышать и сделать выводы, но и суметь «удержать лицо». В мае прошлого года на совещании по реализации первых после инаугурации указов Путина президент трижды повторил слово «дискредитация», ни разу при этом не посмотрев на Владислава Суркова, который на тот момент возглавлял аппарат правительства. И вообще резкий выпад в тот день был обращен к министру труда Максиму Топилину — за сообщение о готовности исполнить президентское поручение, которого на самом деле не было. Несмотря на публичный разнос, после того совещания Топилин был абсолютно спокоен — к удивлению журналистов, которые уже едва ли не подсчитывали дни до отставки министра. Он же просто знал, что критика была обращена не в его адрес — поручения президента транслируются через аппарат правительства, им же курируется работа по майским указам. А вот Сурков, похоже, весьма болезненно отнесся и к слову «дискредитация», и к фактическому обвинению в выдумывании поручений за президента — через день он написал прошение об отставке.

Бывает и так, что собеседник вроде бы очевиден, но на деле совсем не тот, что кажется. После заседания Агентства стратегических инициатив в ноябре прошлого года информационное поле взорвалось сообщением: «Отставка Медведева неминуема из-за критики Путина». На заседании речь зашла о возвращении более жесткого подхода к расследованию экономических преступлений. Несогласным с этим чиновникам Путин и заявил: «У нас давно сложилась определенная практика, согласно которой мы обсуждаем всё либо на правительственной площадке, либо на площадке Администрации Президента... Всем нам, конечно, хочется выглядеть, как сейчас говорят, белыми и пушистыми, и либеральными. Мы не артисты художественного жанра… Мы с коллегами поговорим, разберемся, но здесь вопрос очень просто решается. Я вынужден буду им напомнить, что есть определенная практика решения таких вопросов, перед тем как выходить к средствам массовой информации. Известно, если кто-то с чем-то не согласен… Как Кудрин сделал — он перешел в экспертное сообщество и сейчас будет вместе с нами трудиться, по сути, в экспертном совете при президенте». Против действительно высказывался Медведев, как инициатор идеи «не кошмарить бизнес», но адресатом был другой противник жесткого подхода — зам. министра экономического развития. Тем паче под «крыло» помощника президента Андрея Белоусова, курирующего экономический совет, куда Путин советовал отправляться по примеру Кудрина, уже перешли три его бывших зама по Минэкономразвития.

Ну и третий вариант — это когда собеседники понимают друг друга с полуслова. Детали им двоим пересказывать не нужно, а вот для остальных диалог будет непонятен. На совещании в Сочи в декабре прошлого года на очередном совещании по подготовке к Олимпиаде глава оргкомитета «Сочи-2014» Дмитрий Чернышенко упомянул «финальное тестирование формата сети «Тетра». На что Путин заметил: «Мы сейчас в Италии с партнерами разговаривали на этот счет. Вы знаете о некоторых вопросах рабочего характера, думаю, они тоже будут решены. Нужно дорабатывать вещи, связанные с документацией и обеспечением необходимого уровня режима. Вы знаете, о чем я говорю». «Совершенно верно», — подтвердил Чернышенко.

Молчание — не золото

В прошлом году мне довелось разговориться с людьми, жившими в пункте временного размещения в Хабаровске, куда должен был заглянуть президент. Перед встречей они с жаром рассуждали, как собираются высказать Путину опасения по поводу захвата территории китайцами, по поводу того, что местные власти им жилье пообещают, но не выдадут, и вообще множество вполне понятных и конкретных вещей. Но когда вошел глава государства, образовалась неловкая пауза — никто не решался заговорить первым. Потом, чтобы завязать разговор, президенту начали показывать фотографии затопленных домов (которые при этом он уже видел вживую) и собак. А тут и сын одной из участниц встречи начал тянуть Путина за рукав с криками «Плотина!»… Общение скомкалось. Ни одной из проблем, которые действительно волновали подтопленцев, озвучено не было — Путин уже спешил на следующее совещание, за которым следовал перелет во Владивосток, где должно было пройти в тот же день еще несколько мероприятий.

Впрочем, ту же ошибку в общении с главой государства часто совершают и люди, привычные к публичным выступлениям и встречам с медийными персонами. При разговоре с кремлевскими чиновниками высокого ранга, тем более с президентом, следует забыть о привычных правилах ведения беседы — вводная часть, обильные речевые обороты, лирические отступления, паузы. Есть условные пять минут на разговор, во время которых надо успеть заинтересовать собеседника, четко, но не сухо изложить проблему (а лучше несколько) и по возможности добиться ответа. И при этом не забывать следить за невербальными знаками собеседника и по ходу корректировать свою речь.

Так как стоит общаться с Путиным?

Не молчать. Молчание в разговоре с «кремлевскими» не имеет никакого отношения к драгметаллам. Молчать и выгадывать удобную паузу в разговоре, чтобы высказаться, означает в 90% случаев, что так и придется уйти после встречи несолоно хлебавши. Молчание или слишком долгая пауза для чиновника в ответ на вопрос Путина вообще может означать печальные последствия для карьеры — президент ожидает, что собеседник так же четко владеет материалом разговора, как и он сам.

Не растекаться мыслью по древу. Долгие вступительные обороты без перехода к сути Путина откровенно раздражают. Он либо замыкается, либо начинает нетерпеливо вмешиваться: «Сказать-то что хотели?», «Вопрос в чем?». Как правило, это раздражение отражается и на его реакции на изложенную в конце концов проблему. Она ему уже либо не интересна, либо вызывает такое же неприятие, как и собеседник.

Не перебивать. Больше, чем избыток словесности, Путина раздражает, когда его перебивают. Сам он, как правило, дает возможность собеседнику высказаться (разве что может кое-что уточнить по ходу) и ждет того же в ответ.

Следить за жестами. Австралийский психолог и видный специалист по языку жестов Аллан Пиз, который в 1991 году проводил семинары для команды Анатолия Собчака, отзывался о Путине как об «очень умном и способном ученике». Правда, бывшая классная руководительница Путина Мина Юдицкая при этом как-то отмечала, что многие жесты президент сохранил еще со школьных времен, например усмешку в кулак.

	фото: Александр Астафьев

Прежде чем ответить на неприятный ему вопрос, Путин начинает характерно «жевать» губами. Если общение при этом проходит, например, за чаем с плюшками, он может сделать глоток или прожевать кусочек пирожного, выгадывая дополнительные несколько секунд на размышление. Тактика, как правило, оказывается эффективной, Путин за эти несколько секунд часто выстраивает линию разговора так, чтобы переиграть собеседника или вовсе выставить его в негативном свете.

Жест, когда Путин во время своей речи направляет указательный палец на собеседника, психологи относят к агрессивному убеждению. Таким образом глава государства как бы «пригвождает» собеседника к месту.

Быстрое движение глаз в сторону пресс-секретаря, иногда сопровождаемое легким кивком, означает окончание публичной части беседы, после чего можно ожидать более откровенного разговора.

	фото: Михаил Ковалев

Указательный палец на виске, а остальные пальцы поджаты и лежат на скуле — это означает внимание и размышление над сказанным. А вот если указательный палец спустился на щеку, а остальные пальцы прикрывают рот — Путин откровенно скучает.