Консенсус на ус

Основные меры «Вашингтонского консенсуса» - это профицит бюджета, сокращение госрасходов и их локализация в сферах медицины, образования и инфраструктуры, расширение налоговой базы, реальная положительная ставка процента, благоприятный для экспортеров обменный курс (чем выше - тем лучше для экспорта), либерализация внешней торговли и притока прямых иностранных инвестиций, обязательная приватизация госпредприятий, дерегулирование экономики, гарантирование прав собственности.

Нетрудно убедиться, что этот набор вполне совпадает и с рекомендациями наших либералов, и с требованиями наших кредиторов. Крайне неохотно, с отступлениями и увертываниями, к выполнению этих рекомендаций сползает и наше правительство. Точнее сказать, не сползает, а выдавливается кредиторами. Но сочетание отдельных мер «вашингтонского консенсуса» с «белорусской моделью» приносит уж совсем печальные результаты: в дополнение к неуменьшающемуся дефициту валютного баланса мы имеем еще и падение производства, и дефицит денег с волной неплатежей, абсурдными ставками по кредитам и вымыванием оборотного капитала.

Собственно говоря, это и не удивительно: план был разработан как стандартные требования к стране, обращающейся за международной помощью, и многие критики «вашингтонского консенсуса» отмечали, что его применение намного выгоднее для кредиторов или доноров, чем для получателей этой помощи. Кроме того, и практика, и анализ последствий применения «вашингтонского консенсуса» показали, что развитие, повышение темпов роста экономики применение его постулатов не обеспечивает. Максимум - стабилизацию экономического положения страны на некотором, достаточно низком уровне. Выглядят принципы «вашингтонского консенсуса» логичными, но для нас - ведут в пропасть «ловушки бедности».

Замечу, речь идет исключительно о кредитовании государств, чья экономика попала в сложное положение. Однако укрупнение мировых банков, заметная формализация их работы привели к тому, что и коммерческие межгосударственные кредиты (как ставки, так и размер страховки, и само решение о выделении) зависят от странового рейтинга, позиции МВФ и Всемирного банка.

Сообщения о замедлении темпов роста ВВП и угрозе рецессии, об оттоке капитала и девальвации нацвалюты поступают в последнее время из многих стран мира. Резкое ухудшение экономической ситуации наблюдается в странах БРИКС и во многих государствах Азии, которые обычно причисляют к так называемым развивающимся рынкам.

Популярным объяснением являются ожидания сокращения «политики количественного смягчения» (читай - эмиссии долларов) в США. «Федеральная резервная система США объявила о намерении положить конец политике дешевых денег. Тем самым заканчивается и период дешевого финансирования развивающихся рынков. Вот почему там происходит сейчас обвальное падение местных валют», - поясняет Фолькер Трайер, глава внешнеэкономического отдела Федерального объединения торгово-промышленных палат Германии (DIHK).

Это, конечно, правда. Но не вся. Значительно большую роль играет политика правительств стран Запада по привлечению денег. Установив достаточный контроль над банковской системой в процессе «спасения банков», приструнив рейтинговые агентства, исключив перекачку венчурных фондов в международные финансовые фонды, на Западе установили высокие ставки по страхованию кредитов для других стран. При почти нулевых ставках рефинансирования и почти нулевых ставках по депозитам, сегодня там банкам выгоднее купить долговые обязательства стран ЕС, чем кредитовать третьи страны. Именно поэтому идет отток капиталов с развивающихся рынков и финансируется реиндустриализация стран Запада.

Вывод, что глобальный кризис конца первого десятилетия XXI в. наглядно продемонстрировал, что государства, имеющие мощные рычаги воздействия на экономику, оказались, по сути, единственным действенным барьером на пути развертывания финансово-экономического коллапса, справедлив. И не только для стран Запада, но и для Китая, Вьетнама, Кореи. Для тех государств, которые своевременно накопили резервы и умеют ими пользоваться. А либеральные модели не сработали нигде.

Именно поэтому тщетны надежды на обильное финансирование с Запада: им сегодня самим деньги нужны. Именно поэтому ЕС не смогло предложить Украине «пряник» за подписание ассоциации. И у нас, пока не закончился мировой кризис, единственным источником серьезных межгосударственных кредитов остается только Россия. Несмотря на то что очень многие осознают: ставка на внешние кредиты, да еще и из одного источника, ставит под угрозу независимость страны. Когда-то Ротшильд заявил: «Дайте мне под контроль финансы страны, и мне все равно, какие законы кто там будет принимать».

Для России кредитование Беларуси, как и Украины, в целом выгодно: процентные доходы выше, чем при хранении резервов в ценных бумагах США. Но и Россия подталкивает нас на принципы «Вашингтонского консенсуса» и кредитует небольшими порциями. Развитие и даже только стабилизацию, выход из кризиса такими кредитами не профинансируешь. Разве что поддержать стремление наших властей чуть покрасивше выглядеть перед своим населением.

Россия помогла отложить нашу девальвацию, выделив очередной кредит. Но проблемы в нашей экономике пока только усугубляются. Растут долги, разрушается производство, уезжают специалисты. И вполне очевидно, что у правительства нет никаких представлений, как из кризиса выходить.

Александр Обухович