Маршал Тёркин и «тычковое» мышление"

Маршал Тёркин и «тычковое» мышление"

Бахревский Владислав

перепост http://lgz.ru/article/-51-52-6444-25-12-2013/marshal-tyerkin-i-tychkovoe-myshlenie/

Борьба против единого толкования истории Отечества в школьных учебниках – не что иное, как неприятие здоровья России. Ещё одна изощрённая попытка лишить подрастающие поколения гордости за пращуров, посеять сомнение в ясной вере, что твой народ – исконный хозяин Русской земли. Но концепции, и очень даже замечательные учебники – всё-таки дело десятое.

Не в том вопрос, кто они для народа и для государства – Александр Невский, Иваны Грозные (их у нас два), Пётр Великий, Сталин… Государство затянуло с ответом на более значимый вопрос для жизни нашего времени и для будущего России: кого мы собираемся растить из детей?

Нечаянно посмотрел телешоу для школьников. Шестиклассник и человек тридцать оппонентов, среди них старшеклассники, являли себя интеллектуалами. Мальчик смелый, сообразительный. Бывает с мамой в Лондоне. Приз он выиграл, вывел из игры всех оппонентов, а я был потрясён отсутствием элементарных знаний по истории, географии, литературе у всей этой отобранной, элитной аудитории. Венцом демонстрации невежества был вопрос о берёзовом соке: в какое время собирают? Осенью, летом, весной? Тут не только незнание, но полное неведение законов природы. Мышление-то у всех «тычковое». Тычок был в лето. Интеллектуалы Москвы на всю страну демонстрировали не только духовное, но попросту ученическое позорище нашей средней школы. Пётр Великий самолично отрубил бы голову министру народного образования.

Мальчик, живущий между Лондоном и Москвой, берёзы видит, разве что подлетая к Шереметьеву, да и те согбенные после ледяного дождя. Он никогда не испытает тоски по русской берёзке. Ему нет дела до исчезающих ландышей и до умирающего леса, нашего русского леса – разворованного, загаженного, больного смертельной заразой, да ещё шелкопрядом, короедом. Больно нужно знать этому полу-иноземцу, какой царь был после Алексея Михайловича, и в каком возрасте взошёл на престол государь Иван Антонович.

Разве можно всерьёз говорить о патриотизме, о любви к родной земле, если лес хуже мусорного ящика – уничтожены институты лесного хозяйства, к реке не подойти – железные заборы (разумеется, незаконные). Озёра – частные владения. К слову, знаменитое Соль-Илецкое озеро уже за двумя решётками. Вход разовый – 200 рублей. Великая русская река Волга стала для большинства народа недосягаемой. Билеты на поезда дорогие, гостиницы берут сумасшедшие деньги за одну ночь. Пароходы – для богатых кутежей.

Волга – не про нас. Ладно, потерпим. Детству и малая речка – драгоценность. Вот только все малые реки России загажены. Светлого Унгара, бегущего по золотому песку, - реки моего детства – нынешние ребята лишены. Ряска пожрала красоту земли. Такое творится в Оренбуржье, на Рязанщине, в Подмосковье, по всей земле нашей. Исключением Белгородчина, да Башкирия с Татарией.

Мы до сих пор с особым чувством поём: «Русское поле! О, русское поле!». А где оно? На Кубани? В сердце нашей земли поля и угодья поросли кустарниками. Изумрудные зеленя, море хлебов, сияющая золотом стерня – всё, что было для нас Россией, торжеством труда – для нынешних ребят неведомое.

Ни леса, ни поля, ни реки. И страны не видели.

Это в Советском Союзе, при нищенской, как теперь говорят, зарплате, учителя везли свои классы с Урала, из Сибири, из Средней Азии – в Михайловское к Пушкину, в Ясную Поляну ко Льву Толстому, в Ленинград – в Эрмитаж, на Владимирскую горку и к Святой Софии – в Киев, на Мэрцишор – в Молдавию, в Прибалтику, к дивным памятникам Самарканда, и даже на далёкий Байкал.

В наши дни путешествующих тоже немало. Те, кто с деньгами, возят детей на пляжи Турции, Египта, Греции. Ездят в Европу, в Таиланд.

Тоже воспитание, но не любви к Пушкину, к Есенину, к Толстому, а к деньгам, к собственной избранности.

А вот с небом трагедия одинаковая и для нищих, и для очень богатых. Жители Москвы видят звёзды разве что Кремлёвские. И этак во всех больших городах. Наши дети вырастают без звёздного неба, без восходов и закатов. Это, конечно, тоже русские люди, но убеждён: душою они убогие, по сравнению с мальчиками и девочками, живущими в оставшихся на Русской земле сёлах.

Думе пора бы принять закон о праве человека на небо, на звёзды. Надо хоть на час-другой гасить световое безумие городов. Сегодня за пятьдесят километров от Москвы небо ночью красное. Но скорее всего, для того, чтобы перестать быть заложниками цивилизации, понадобится воля всего народа.

2.

Человека творит уклад жизни, язык, вера и мечты.

Мечта – это не маниловщина. Это тоже вера, но в себя, потому что ты – русский, потому что за тебя стоит на небесах рать, защитившая православный народ от хазар и псов-рыцарей, пращуры, претерпевшие ярмо Золотой Орды, витязи Куликова поля, солдаты Бородина, мученики бесовства революции, весь народ Советского Союза – мужчины, женщины, юноши, девушки, мальчики и девочки – вставшие против Гитлера – тьмы Европы, а потом создавшие мощь, противостоящую тьме Америки.

Всё это в генах русского человека, но чувство единения с князем Владимиром и с княгиней Ольгой, с Ильёй Муромцем и Микулой Селяниновичем, с Коловратом, с Иваном Сусаниным, с Василисой Прекрасной и с дураком Иваном – необходимо пробудить в самом раннем возрасте.

Развитое историческое мышление, осознание себя сыном или дочерью своего народа зарождается в младенчестве. Без мифологической основы, без сказки, без народных мелодий вырастут руки, ноги, голова, но сердце будет пусто.

Американизм, насаждаемый нашим телевидением вот уже двадцать лет, много чего добился. Русские дети русских сказок не знают. Самое прискорбное – не любят. Предпочитают Василисе Прекрасной, Премудрой - человека-паука. Да ведь сказка и недоступна нынешним детям. Роскошные книги тиражами в тысячу, в три тысячи, нашей провинции, где зарплаты по пяти - десяти тысяч рублей – не по карману.

Мультики иноземные, а наши, даже без особых безобразий, обезьянничают под Америку. Добрыня Никитич с головкой в детский кулачок.

Среди книжной продукции множество глумливых пересказов. Один детский поэт снабдил сказку о Василисе Прекрасной сносками, чудо превратил в хохмы, поиздевался над волшебством.

А ведь что такое сказка? Это образное освоение мира, ступень к эпосу, к былине. С Ильёй Муромцем, с Микулой Селяниновичем да с Василисой Прекрасной в сердце, с Пушкиным да с Гоголем, фокусничанья историков уже не очень-то страшны. А если сердце пусто – беда.

Мне очень повезло. Я пошёл в школу в феврале. В деревенскую школу. До этого в лесу жили. У деревенской школы свои порядки. 1-ый класс сидел в одном помещении с 3-им. В третьем классе в 1944-ом году была история.

Какие удивительные имена приходили ко мне на уроках: князь Рюрик, Трувор, Гостомысл. Ранила страшная участь князя Игоря, древляне поступили жестоко, но ведь наказали князя за чрезмерную жадность. Беспощадная мудрая Ольга. Щит князя Олега на вратах Цареграда. Русь. И Русь – это мы! Это – я.

История стала моей жизнью уже в первом классе. Такие, как я, воспринимают измывательства господина Фоменко, кормящегося грантами из Америки, над нашими царями и над нашим народом именно, как измывательства.

3.

Я из детей войны. Война вырастила из нас поколение победителей. Революционер Иосиф Сталин, будучи Верховным главнокомандующим, осознал великую живучесть русского народа, его устремлённость к простым истинам и целям: быть совестью своего времени, быть спасителями порабощённых. На самом деле, это же идеалы святости. И вождь пролетариев начал возвращать русскому народу – по извечной сути своей крестьянину – отнятое революцией, антирусской по сокровенным задачам. Вернул России её полководцев и героев. Вернул патриарха, заодно разогнав обновленцев. Вернул Троице-Сергиеву Лавру.

В 20-х – 30-х годах в нашей стране со школой творилось то же самое, что творится сегодня.

Американская педология уничтожала русскую самобытность, русский дар к учению, русскую природную мудрость. Моя мама закончила девятилетку. Их обучали бригадным методом. Один из группы решал задачи, другая писала сочинения, мама рисовала. Остальные не решали, не писали, не рисовали, но получали оценки, заработанные лучшими.

Разговаривать с мамой на исторические темы было бессмысленно. А вот тётя, закончившая два класса церковно-приходской школы, знала и царей, и все битвы.

Сталин, заботясь об образовании, вернул в школу гимназию. Мы получили историю с датами жизни великих князей, царей, императоров, историю их деяний, побед и позора.

Щеголяя друг перед другом знаниями, мы спрашивали, в каком году был Соляной бунт, в каком Медный, и какой царь укоротил русский кафтан под стать польскому.

Сегодня интеллектуалов спрашивают, кто победил в Великой Отечественной Войне: американцы, русские, немцы? Не в США задают столь идиотский вопрос, как это бывало 20 лет назад, а у нас в России.

Выступая в интернате перед старшими классами, я спросил, кого они знают из маршалов Советского Союза. Ответили: Жуков и Василий Тёркин.

Но не история, а русская и советская литература были главными предметами школы моего времени. Из нас растили наследников всего великого и талантливого, что есть в наших предках. Это лучшее мы открывали в себе, мы растили в себе русскую душу.

В 9-м классе у нас был такой учебник литературы, что по нему мои однокурсницы сдавали в Пединституте экзамены профессорам. Моя школа сталинской эпохи не только учила, но и воспитывала.

Мы получили на старшей ступени гимнастику, лёгкую атлетику, волейбол, баскетбол, бег на лыжах, и что очень важно – балы. Лучший мой костюм того времени – лыжный. Но надо было пересечь зал, подойти к даме, поклониться, пригласить на вальс. Мы танцевали фокстрот и танго, но могли польку, полонез, падеграс, падекатр и даже мазурку. Позже, чтобы потанцевать мазурку, ездили в Москву, в Парк Горького. Там мазурку танцевали. Между прочим, танцевать мы научились в пионерских лагерях.

От Орехово-Зуева до Москвы ехать было три часа на поезде. Но нас возили в Большой театр и в его филиал на оперу и балет. Мы бывали во МХАТе и в Малом.

МХАТ и Малый театр привозили свои спектакли в рабочий город Орехово-Зуево. Во Дворце Текстильщиков я видел трагика Мордвинова, слушал Русланову и Флиера.

И, конечно, мы бывали в Третьяковке.

Я только потом понял: из нас растили советское дворянство. Дворянин – это же служилый, человек государства.

В нашей школе № 3 было четыре десятых. Несколько человек поступили в физико-технический институт, стали атомщиками. Шестеро или семеро закончили МГУ – филологи, математики, геологи. Учились в МИИТе, в медицинских московских вузах, в Менделеевском институте, в Институте связи, в автодорожном, авиационном…

Несколько ребят закончили военные училища, девочки – наш Орехово-Зуевский пединститут. Из моего класса только двое из 36 пошли в рабочие. А ведь репетиторов, готовящих к экзаменам в вузы, не было. Даже для физико-технического института хватало школьной программы.

Да, нас растили служить народу и Родине. И мы служили. Это при том, что мы очень хорошо знали, что он такое – сталинизм. Из моей 11-ой школы, мужской, исключили шестерых семиклассников. Кружок какой-то организовали. Правда, никого не посадили.

Мой друг-одноклассник, а я уже учился в институте, присылал письма, которые мне казались очень даже опасными. Не сомневаясь в правильности идеи коммунизма, Костя Рыбкин предлагал реорганизовать партию, потому что погрязла в чинопочитании и тормозит продвижение талантливых людей в политике, в науке, в производстве.

4.

Да, без концепции учебник истории – сборник сведений. Без стержня - мы-то знали, ради чего учимся – вместо образования в голове останется кутерьма. Но концепция должна быть и в учебнике, и в жизни. Человек с младенчества – феномен истории, но только в том случае, если из тебя растят человека, необходимого стране и всему миру. В соседние галактики, даст Бог, полетим, но не с такой школой, какую подсунули сегодня народу. И не с такой культурой.

Нынешнее радио – для пенсионеров. Талдычит и талдычит, навязывая сомнительные лекарства и аппараты. Телевизор – для одиноких стариков и для духовных уродов.

На что только не летят миллиарды? На футбольных наших полях бегают бразильцы, перуанцы, нигерийцы, португальцы. Лучший из них за год забил 8 мячей! Фантастика! И зарплаты у них фантастические

Писателю, потратившему несколько лет жизни на книгу, издатель отстёгивает 50, а то и 60 тысяч наших, мало что стоящих рублей. Национальных писателей давно уже нет, все местечковые. Книги москвичей, правда, иногда стоят даже в «Библио-Глобусе», а книги рязанцев – в Рязани, калининградцев – в Калининграде, петушинцев – в Петушках. Книги не работают. Их выставили за порог нынешней культуры.

Итак, к чему же мы пришли сегодня? Если школа лишена реформаторами функции воспитания, откуда взяться патриотизму? Футбольные фанаты привьют? Любовь к Родине, к народу?

Компьютер? Компьютер превратил наших детей в игроков, их лечить всех надо от зависимости.

Любовь к Родине растёт в человеке вместе с его сердцем. Без леса и поля, без сказки, без стихов, без песен, без великого уважения к труду и к жизни отцов и матерей, без благодарности воинам, а среди них и сверстники, без языка – на сленге говорим, да ещё и без неба – пустота сердца неизбежна. Кретинизм неизбежен.

Мы вырастили девочек, которые матерятся при взрослых и при малышах. Девочки бьют ногами слабых подруг, забивают до смерти бомжей. И это будущие мамы. Мечта наших девочек – стать моделями. Ради интересов государства, они, не дрогнув, лягут под дипломата и бизнесмена, но в лес, как Зоя Космодемьянская, в заснеженный, в морозный, по зову сердца не пойдут. Зова такого в себе не услышат.

Некоторые выводы из всего этого.

Чтобы Пушкин стал своим с детства, чтобы всегда были рядом Сергий Радонежский, Александр Невский, Ломоносов, Гермоген, Суворов, Андрей Рублёв, Васнецов, Глинка, Гагарин, Королёв, герои войны, учёные, великие духом соотечественники – надо издавать тоненькие книги, наподобие книг о святых, для самых маленьких ребятишек.

Новый «Детгиз» должен исполнять государственный заказ: воспитание гражданина и великого созидателя, сотворца Господу. Детское издательство, работающее на всех детей страны, – это не роскошь культуры, а чрезвычайная потребность выживания.

Вся нынешняя громада вещания и книгоблуда прививает нынешним детям цинизм, презрение к народу и мечту о больших деньгах.

Нужна новая «Пионерская правда» с тиражом, соответствующим количеству учащихся 5-9-х классов. Нужна «Мурзилка», но не с 60 тысячами тиража, а тиража прежнего, всенародного – в 6 миллионов.

И ещё торговая сеть, доставляющая книги и журналы во все концы страны. У нас ведь почта явилась инструментом уничтожения читателя и всей читающей России – надежды мира на возрождение культуры.

И не надо кивать на интернет. Интернет не заменит писателя, художника, журналиста.

Всё упирается в один-единственный вопрос: кого собирается растить государство из наших детей. Полпроцента элиты и 99,5 % безликих потребителей с бетонной душой? Или оно, государство наше, всё-таки ещё Россия? Ну, а каков он, русский народ, знает история, знают писатели, художники, учёные. Знает священство, и мы тоже пока ещё помним, кто мы перед Богом, перед нашими пращурами и потомками, перед Русской землёй.