Как офшоры срослись с российской экономикой

Российские власти в очередной раз объявили бой офшорам: отныне бизнесмены, регистрирующие компании вне российской юрисдикции, должны будут платить налоги в родную казну, а не только по месту "прописки". Эксперты поддерживают этот созидательный настрой, однако добавляют, что изменить ситуацию будет крайне сложно.

О необходимости деофшоризации экономики заявил в послании Федеральному Собранию президент Владимир Путин в этот четверг. В числе мер, предложенных им, - запрет на кредитование таких компаний во "Внешэкономбанке" (на 100% принадлежит Российской Федерации) и недопущение их до исполнения государственных контрактов.

Ровно год назад, в декабре 2012-го, Путин впервые провозгласил курс на борьбу с офшорами, и теперь фактически признал, что результаты годовой борьбы малозаметны.

Но если в прошлом обращении к парламенту президент делал упор на улучшении бизнес-климата с целью вернуть убегающих за границу предпринимателей, то на этот раз его предложения сводятся к созданию дополнительных административных барьеров.

У обывателя, ознакомившегося с президентскими предложениями, может возникнуть закономерный вопрос: неужели офшорные компании, зарегистрированные где-нибудь на Кипре или в Нидерландах, имеют возможность кредитоваться в ВЭБе и спокойно участвовать в госконтрактах?

Конечно, - отвечают эксперты, - и самое главное, что речь идет, в первую очередь, о крупнейших российских компаниях, в том числе и с государственным участием.

Внутри матрешки - Кипр

Структура корпоративной собственности, характерная для современной России, сложилась еще в 1990-е годы и, хотя в последнее десятилетие претерпела множество изменений, по сути, осталась прежней.

Компании - большие, средние и маленькие - зачастую контролируются фирмами, зарегистрированными за границей. Поэтому чаще всего, когда одна компания приобретает акции в другой, она покупает не собственно акции, а фирмы, контролирующие эти акции или доли.

Именно так в апреле этого года Нажатьбыли проданы 48% акций крупнейшей российской социальной сети "ВКонтакте". Эта сделка стала неожиданностью для других акционеров компании, в том числе ее генерального директора и создателя Павла Дурова: по российским законам, он имел право преимущественного выкупа этих акций.

Но, как тогда сообщили Русской службе Би-би-си представители покупателя - инвестиционного фонда UCP, - они приобрели не акции, а юридические лица, контролирующие 48% акций "ВКонтакте".

Вне российской юрисдикции (об этом напомнил в нынешнем обращении к парламенту и сам Путин) прошла и самая заметная сделка последних лет: продажа долей в компании ТНК-BP. Покупала доли госкомпания "Роснефть", продавали британская BP и российский консорциум AAR. Но оформляли сделку не по российским законам.

А между тем, речь идет о стратегически важной для страны отрасли - нефтедобыче, которая вкупе с газовым сектором обеспечивает 50% доходов федерального бюджета.

Сальдо убегает за границу

"Инициативы Путина направлены, в первую очередь, на крупнейшие российские компании, потому что мелкие и средние у нас, к сожалению, понятия не имеют, что такое кредиты ВЭБа, и не могут рассчитывать ни на какие госгарантии", - сетует директор московского офиса компании Tax Consulting UK Эдуард Савуляк.

"Если ознакомиться со структурой акционеров наших мегакорпораций, то очень наивно будет предположить, что там указывается, например, комитет по имуществу РФ. Там, помимо этого, много других акционеров - и уж поверьте мне на слово, нерезидентов в том числе", - говорит он.

О масштабах проблемы свидетельствуют и данные по оттоку капитала из страны. По словам ряда экономистов, все положительное сальдо торгового баланса (то есть денежная разница между экспортом и импортом) в последние годы выводится за рубеж.

Так, в 2012 году сальдо составило 193 млрд долларов, рассказывает заведующий отделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН Яков Миркин: из этих денег на оплату услуг за рубеж были отправлены 46 млрд долларов, на оплату труда - 12 млрд, перечислены инвестиционные доходы и рента на сумму 60 млрд, еще 54 млрд долларов были вывезены частным сектором и около 30 млрд долларов потратил Банк России на рост валютных резервов.

Инвестиционные доходы, утекающие за рубеж - как раз один из показателей, свидетельствующий о высокой степени офшоризации экономики. Это сфера, где широко применяются схемы налоговой оптимизации.

Например, если некая кипрская компания владеет 50% акций в российской компании больше года, то дивиденды, перечисляемые на Кипр, в соответствии с соглашением между Россией и Кипром, облагаются по налоговой ставке не 9% (как в России), а 5%. Это только один из множества примеров уменьшения налогового бремени.

Законы отстают от потребностей

Но что же со всем этим делать - и могут ли меры, предложенные Путиным, в корне изменить ситуацию?

"В целом, идеи правильные и сообразуются с процессами деофшоризации, идущими во всем мире", - говорит главный инвестиционный стратег компании БКС Максим Шеин.

Поддерживают нововведения и другие аналитики: они, впрочем, добавляют, что вместе с выстраиванием административных барьеров необходимо совершенствовать российское законодательство.

"Сделки заключаются вне российской юрисдикции не только для того, чтобы оптимизировать налогообложение. Выбор делается в пользу иностранного права - в первую очередь, английского - еще и потому, что оно позволяет закрепить юридически почти любые коммерческие договоренности сторон, что не всегда возможно в российском правовом поле", - отмечает юрист международной фирмы Goltsblat BLP Николай Хольшев.

Хотя российское законодательство развивается, оно еще все же в недостаточной степени проработано, считает он: в частности, в таких важных сферах, как организация финансирования, урегулирование вопросов между собственниками по управлению бизнесом и возможность выхода из бизнеса на заранее согласованных условиях.

В итоге клиенты делают выбор в пользу английского права, констатирует юрист: ведь если оформлять сделку по английским законам, то это, помимо прочего, позволяет просчитать с высокой степенью вероятности результат возможного разбирательства.

"При рассмотрении спора в Лондонском арбитраже можно расчитывать на сбалансированное и объективное решение, которое, скорее всего, можно будет исполнить почти по всему миру: главное, чтобы у компании, проигравшей вам суд, были активы за пределами России", - резюмирует эксперт.