Тающий снег (ко дню рождения Джима Моррисона)

8 декабря 1943 родился Джим Моррисон.

Он был «номером третьим» (как он сам себя «посчитал», незадолго до смерти) в тройке гениальных штатовских рокеров, сгоревших от алкоголя и наркотиков. После Джими Хендрикса (1942-1970) и Дженис Джоплин (1943-1970)…

В 50-х Америка нанесла рок-н-ролльный удар по матушке-Англии. А в начале 60-х получила в ответ «британское вторжение» — силами The Beatles, Rolling Stones и Animals.

В 1967 битлы выпускают свой поворотно-вершинный альбом «Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band», ознаменовавший пору взросления рока. На дворе была эпоха хиппи и психоделиков. В Штатах Doors, Хендрикс и Джоплин стартовали одновременно и на одном и том же наркотическом «горючем»…

В отличие от своих «коллег по тройке», Моррисон был наименее, что ли, американским. Он с трепетом относился к поэзии Артюра Рэмбо, знал философию Ницше, изучал историю мирового театра. Но с другой стороны его интересовала и культура индейцев, шаманские техники. В Джиме уживалась масса противоречий.

Будучи одним из лучших учеников школы, он был способен на шокирующие выходки. Хотя родился в семье офицера ВМФ США, будущего контр-адмирала. Постоянное отсутствие родителя дома привело впоследствии к отчуждению отца и сына. А в дальнейшем к полному разрыву их отношений. Джим стал пацифистом, это «рифмовалось» с идеологией хиппи. А его отец во время войны во Вьетнаме служил непосредственно в Пентагоне. Став знаменитостью, Моррисон неоднократно заявлял в интервью, что его «родители умерли».

«Самым важным моментом своей жизни» он считал один несчастный случай. В возрасте четырех лет, когда Джим ехал с родителями из Санта-Фе, он стал свидетелем страшной аварии: на шоссе перевернулся грузовик, на дороге лежали раненные индейцы пуэбло. Отец остановил автомобиль и отправил кого-то за «скорой». Джим все время плакал: «Я хочу им помочь. Они умирают!» Его успокаивал отец, твердя: «Это сон, на самом деле ничего не было…»

Впоследствии Моррисон утверждал, что как только родительская машина тронулась – в него вселилась душа умершего индейца. Сон и смерть стали определяющими темами творчества Джима. Точнее, сон и смерть – как «двери» в другой мир.

Двери. Когда два бывших студента киношколы Рэй Манзарек и Джим Моррисон столкнулись на калифорнийском пляже, именно такое название для их совместной группы предложил Джим. Эрудированному клавишнику Манзареку оно показалось попсовым. Но он тут же провел ассоциации с романом Олдоса Хаксли «Двери восприятия. Рай и ад» и восхитился точно найденным образом. Doors – двери в иное!

Для характера творчества Моррисона немалое значение имела и первая книга Ницше «Рождение трагедии из духа музыки», где немецкий философ определял два основных начала в культуре: аполонническое и дионисийское. Первое – созерцательность, покой, разум. Второе – экстаз, магия, стихия. Джим не только предпочитал второе, но даже заявлял, что он сам – живое воплощение бога Диониса. Как-то он заметил в интервью о своей группе: «Нам никогда не удавались дневные выступления. Мне кажется, нам необходима ночь и своего рода театральная атмосфера для работы. В дневном свете есть что-то, что рассевает магию».

Но его «дионисизм» переходил все границы. Запои и пьяные выходки, демонстрация со сцены половых органов стали «рабочими буднями» рок-звезды. На него было заведено около двадцати дел о «нарушении правопорядка». Но он продолжал верить, что такой способ постижения реальности наиболее приемлем для поэта.

А именно поэтом считал себя Моррисон в первую очередь.

Действительно, его стихотворения были яркими и самобытными («Мои стихи похожи на голодных волков, но стих о тебе прекрасен…», «Радуга в грозу — мир из цветных полос…»).

Во вторую – актером. Он закончил театральные курсы и перевелся на киноотделение Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. За несколько недель до окончания, из-за неудовлетворенности отснятым киноматериалом, Моррисон бросил университет. Именно тогда произошла судьбоносная встреча двух бывших студентов на пляже. Рэй Манезарек подумывал о создании группы, а Джим предложил ему несколько своих песен. Он просто напел их. Мощный вокал и запоминающиеся поэтические образы запали в душу приятеля. Парни тут же договорились создать, как сказали бы у нас, «вокально-инструментальный коллектив». Чтобы заработать миллион долларов.

Хотя на самом деле деньги не слишком волновали Моррисона. Уже в пору популярности The Doors фирма «Бьюик» предложила группе 75 $ тыс. за использование хита «Light My Fire» в рекламе нового автомобиля. Моррисона тогда не было в городе.

Когда он узнал том, что трое членов группы приняли это предложение – был вне себя от бешенства. Он чуть не порвал на куски товарищей, а затем позвонил в «Бьюик» и сказал, что если они не отменят контракт, он раздолбает в прямом телеэфире их новую тачку отбойным молотком.

Об этом эпизоде, о любви Моррисона к многочисленным женщинам (две главные: Памела и Патриция), о сумасшедшей популярности группы и бесконечных стычках ее лидера с полицией – можно узнать из добротного фильма «The Doors» Оливера Стоуна 1991 года. Это кино дало дополнительный импульс для дорсомании и сделало Моррисона в 90-х чуть ли не более популярным, чем в он был в 60-х.

Но сейчас тянет больше поговорить о характере их музыки. На этот счет довольно емко выразился Борис Гребенщиков: «Почти все песни Моррисона о конце: любви, конце жизни, конце всего». Эта мысль лидера «Аквариума» отталкивается от известной композиции Doors «The End». 

Я неспроста упомянул в начале статьи эпохальный альбом Beatles «Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band». Битлы, как известно, задали в нем почти все будущие направления рока: концептуальное, психоделическое, симфо-, арт- и т.д. Есть там и вещица, близкая по настроению Моррисону – это песня Леннона «Being for the Benefit of Mr. Kite!» («Бенефис мистера Кайта»). На создание этой композиции Джона вдохновила цирковая афиша 1843 года, которую он купил в антикварном магазине. Кроме ярмарочной шарманки на треке записан паровой орган, но главное – бесподобная клавесинная партия. В этой песне нарочитая театральность смешана с абсурдом и апокалипсичностью: полумарш, полутанец. В воображении вспыхивает картинка: карнавал в Венеции, разряженные кавалеры и дамы танцуют менуэт. Внезапно начинает идти снег, но танцующие не замечают его. Снега все больше и в конце концов – он засыпает собой все. Последний кадр – ровное белое поле.

У The Doors эту линию «конца» (как определил БГ) больше всего отражает песенка The Doors «Alabama Song (Whisky Bar)» с их дебютного альбома, вышедшего в том же 1967-м.

Не все знают, что эту вещь сочинил не Моррисон, она написана еще в 1927 году для театральной постановки Бертольдом Брехтом и Куртом Вайлем. В 1930-м – композиция вошла в зонг-оперу Вайля «Возвышение и падение города Махагони». Махагони – некий придуманный город на Диком Западе. Современный Содом и Гомора. Опера Брехта-Вайля – китч, пародия на общество потребления, театр абсурда кафкианского толка. Главного героя-анархиста, обвиненного в том, что он не заплатил за выпивку, зовут Джимми…

Моррисон точно подобрал себе песенку. Ее клавесинное звучание подчеркивает театральность, смешанную с алкогольной обреченностью («О, не спрашивай, почему, если мы не найдем следующий виски бар, мы должны умереть»). Вся последующая жизнь рок-звезды – смесь пьяных скандалов с драйвовыми концертами.

После гениального дебютного альбома было еще пять – тоже очень успешных, но, возможно, не таких безупречных. С каждым диском голос Моррисона делался все хриплей и тяжелее. На заключительной пластинке некоторые вещи, кажется, поет не белый парень, а пожилой негр. Ему надо было все больше тратить тепла, чтобы растопить снег одиночества и непонимания вокруг себя. Однако к 1971 году группа, практически, распалась.

Джим мечется между своими пассиями. Наконец, со старой подружкой Памелой сбегает в Париж.

Музыкант умер от разрыва сердца в горячей ванне парижского отеля в возрасте 27 лет. Несмотря на официальную версию, вокруг его смерти возникло множество кривотолков.

На его могиле на кладбище Пер-Лашез всегда бутылки и цветы. А от его песен и жгуче, и холодно, как от зажатого в руке, тающего снега…