Завещание Ленина

Принято считать завещанием Ленина его знаменитое "Письмо к съезду". Я с этим категорически не согласен. Во-первых, письмо к съезду не было предсмертной работой вождя и не содержало никаких стратегических решений или положений. Это был обычный рабочий документ. Во-вторых, личность Ленина была слишком велика и многогранна, чтобы его завещание можно было уместить на нескольких страницах. И в-третьих, если бы Ленин считал это письмо своим завещанием, то он его так бы и назвал.

Ленин не оставил после себя завещания, но он оставил после себя множество трудов, которые никто ещё по-настоящему не исследовал. Его сторонники и противники предпочитали вырывать из этих трудов отдельные цитаты, которые были им удобны, а так как трудов было много, то и цитат можно набрать огромное количество. Ленин жил и творил в разных исторических эпохах, поэтому и работы его отражали эти эпохи, поэтому они часто противоречили одна другой. Интересен эпизод, относящийся к 20-ым годам, и о котором вспоминал К.Радек: "Когда Владимир Ильич однажды увидел, что я пересматриваю только что появившийся сборник его статей 1903 года, его лицо покрылось хитрой улыбкой и он, хихикая, сказал: "Очень интересно читать, какими мы были дураками".". Ленин был диалектиком, и надо воспринимать его диалектически. Ленин не боялся признавать свои ошибки.

И всё-таки, о завещании Ленина можно говорить, если принять во внимание все его работы за последний год активной деятельности. Ленин был уже серьёзно болен и понимал, что его часы сочтены. В последние месяцы 1921 года его здоровье резко ухудшилось, и он ушел в отпуск по требованию врачей с 6 декабря 1921 года по 13 января 1922 года. В марте 1922 года Ленин несколько раз теряет сознание. 23 апреля ему извлекают пулю, и его здоровье резко ухудшается. 25-27 мая в Горках у Ленина наступает первый острый приступ болезни, который лишает его способности работать на полтора месяца. 23 декабря 1922 года второй приступ, который приводит к параличу правой руки и правой ноги. 10 марта 1923 года третий приступ с усилением паралича правой части тела и потерей речи. Что же волновало Ленина в эти последние месяцы? Я решил процитировать наиболее интересные, по моему мнению, места из работ и речей Ленина за период с марта 1922 по март 1923 года. Цитаты приведены в хронологическом порядке.

"Нам нужно построить нашу организацию так, чтобы во главе коммерческих предприятий у нас не оказались люди, не имеющие опыта в этой области...
Мы на практическую работу для исполнения насадили коммунистов со всеми их прекрасными качествами, но для этой работы совершенно не пригодных...
Самый худший у нас внутренний враг- бюрократ, это коммунист, который сидит на ответственном (а затем и на неответственном) советском посту и который пользуется всеобщим уважением, как человек добросовестный. Он немножко дерёт, но зато в рот хмельного не берёт. Он не научился бороться с волокитой, он не умеет бороться с ней, он её прикрывает. От этого врага мы должны очиститься и через всех сознательных рабочих и крестьян мы до него доберёмся. Против этого врага и против этой бестолковщины и обломовщины вся беспартийная рабоче-крестьянская масса пойдёт поголовно за передовым отрядом коммунистической партии. На этот счет никаких колебаний быть не может...
Проверять людей и проверять фактическое исполнение дела- в этом, ещё раз в этом, только в этом теперь гвоздь всей работы, всей политики".

"Если у нас имеется в партии 300-400 тысяч членов, то и это количество чрезмерно, ибо решительно все данные указывают на недостаточно подготовленный уровень теперешних членов партии".

"Если не закрывать себе глаза на действительность, то надо признать, что в настоящее время пролетарская политика партии определяется не её составом, а громадным, безраздельным авторитетом того тончайшего слоя, который можно назвать старой партийной гвардией. Достаточно небольшой внутренней борьбы в этом слое, и авторитет его будет если не подорван, то во всяком случае подорван на столько, что решение будет уже зависеть не от него".

"Без союза с некоммунистами в самых различных областях деятельности ни о каком успешном коммунистическом строительстве не может быть и речи...
Было бы величайшей ошибкой и худшей ошибкой, которую может сделать марксист, думать, что многомиллионные народные (особенно крестьянские и ремесленные) массы, осуждённые всем современным обществом на темноту, невежество и предрассудки, могут выбраться из этой темноты только по прямой линии чисто марксистского просвещения".

"Московский комитет (и т.Зеленский в том числе) уже не первый раз фактически послабляет преступникам-коммунистам, коих надо вешать...
P.S. Верх позора и безобразия: партия у власти защищает "своих" мерзавцев!!!"

"Люди по многим вопросам расколовшиеся, с различных точек зрения оценивавшие положение, единодушно и очень быстро пришли без всяких колебаний к тому, что у нас подхода настоящего к социалистической экономике, построению её фундамента нет и что есть единственный способ найти этот подход- это новая экономическая политика...
Всё значение новой экономической политики, которое в нашей прессе продолжают искать везде, где угодно, но не там, где следует, всё значение в этом и только в этом: найти смычку той новой экономики, которую мы с громадным усилием создаём, с экономикой крестьянской...
Сомкнуться с крестьянской массой, с рядовым трудовым крестьянством, и начать двигаться вперёд неизмеримо, бесконечно медленнее, чем мы мечтали, но зато так, что действительно будет двигаться вся масса с нами. Тогда и ускорение этого движения в своё время наступит такое, о котором мы сейчас и мечтать не можем. Это, по-моему, первый основной политический урок новой экономической политики. Второй, более частный, урок- это проверка соревнованием государственных и капиталистических предприятий...
Мы хозяйничать не умеем. Это за год доказано...
Либо в ближайший год мы докажем обратное, либо Советская власть существовать не может. И самая большая опасность- что не все это сознают. Если бы все коммунисты, ответственные работники, ясно сознали: не умеем, давайте учиться сначала, тогда выиграем дело,- это, по-моему, был бы основной, коренной вывод. Но этого не сознают и уверены, что если кто так думает, то это неразвитый народ, не учились, мол, коммунизму,- может быть, поймут, поучатся. Нет, извините, не в том дело, что крестьяне, беспартийный рабочий не учились коммунизму, а в том дело, что миновали времена, когда нужно было развивать программу и призвать народ к выполнению этой великой программы. Это время прошло, теперь нужно доказать, что вы при нынешнем трудном положении умеете практически помочь хозяйству рабочего и мужика, чтобы они видели, что соревнование вы выиграли...
Вопрос в том, что ответственный коммунист- и лучший, и заведомо честный, и преданный, который каторгу выносил и смерти не боялся,- торговли вести не умеет, потому что он не делец, этому не учился и не хочет учиться и не понимает, что с азов должен учиться. Он, коммунист, революционер, сделавший величайшую в мире революцию, он, на которого смотрят если не сорок пирамид, то сорок европейских стран с надеждой на избавление от капитализма,- он должен учиться от рядового приказчика, который бегал в лабаз десять лет, который это дело знает, а он, ответственный коммунист и преданный революционер, не только этого не знает, но даже не знает и того, что этого не знает...
Построить коммунистическое общество руками коммунистов- это ребячья, совершенно ребячья идея. Коммунисты- это капля в море, капля в народном море...
Вот вам пример того, что вся загвоздка не в политической власти, а в том, чтобы уметь управлять, уметь правильно расставлять людей, уметь избегать мелких столкновений, так чтобы государственная хозяйственная работа не прерывалась. Этого у нас нет- вот в чем ошибка...
Сотни лет государства строились по буржуазному типу, и впервые была найдена форма государства не буржуазного. Может быть, наш аппарат и плох, но говорят, что первая паровая машина, которая была изобретена, была тоже плоха, и даже неизвестно, работала ли она. Но не в этом дело, а дело в том, что изобретение было сделано...
В народной массе мы всё же капля в море, и мы можем управлять только тогда, когда правильно выражаем то, что народ сознаёт. Без этого коммунистическая партия не будет вести пролетариата, а пролетариат не будет вести за собою масс, и вся машина развалится...
У нас 18 наркоматов, из них не менее 15-ти- никуда не годны- найти везде хороших наркомов нельзя, дай бог, чтобы люди уделяли этому больше внимания...
На днях была произведена чистка комиссий. Насчитали 120 комиссий. А сколько оказались необходимыми? 16 комиссий... В комиссиях черт ногу сломает, никто ничего не разберёт, кто отвечает; всё спуталось, и, в конце концов, выносится такое решение, в котором все ответственны...
Надо сознать и не бояться сознать, что ответственные коммунисты в 99 случаях из 100 не на то приставлены, к чему они сейчас пригодны, не умеют вести своё дело и должны сейчас учиться".

"Сессия ВЦИКа показала неправильность организации состава ВЦИКа. Громадное большинство членов его- должностные лица. Предлагаю вынести решение Политбюро:
Признать необходимым, чтобы не менее 60% членов ВЦИКа были рабочие и крестьяне, не занимающие никаких должностей на совслужбе; чтобы не менее 67% членов ВЦИКа были коммунисты; поручить разработать этот вопрос для ближайшего пленума ЦК тройке: тт.Калинин, Енукидзе, Каменев. Внести сначала на Политбюро, через него на пленум ЦК для проведения через ближайший Всероссийский съезд Советов".

"В 1918 году, в августе месяце, мы провели перепись нашего аппарата в Москве. Мы получили число 231000 государственных и советских служащих в Москве, число, обнимающее и центральных служащих и местных московских, городских. Недавно, в октябре 1922 года, мы произвели эту перепись ещё раз, уверенные, что мы сократили наш раздутый аппарат и что он должен уже, наверное, оказаться меньшим. Он оказался равным 243000 человек. Вот вам итоги всех сокращений...
Мы должны иметь мужество сказать, что мы создаём свой аппарат стихийно. Лучшие рабочие шли и брались за самые трудные обязанности и в области военной и в области гражданской, брались сплошь и рядом неправильно, но умели поправляться и работать. Соотношение между этими, может быть, десятками мужественных людей и сотнями тех, которые сидят и саботируют или полусаботируют, путаясь в объёме своих бумаг,- это соотношение губило сплошь и рядом наше живое дело в непомерном море бумаг".

"Я держался, таким образом, в 1918 году того мнения, что по отношению к тогдашнему хозяйственному состоянию Советской республики государственный капитализм представляет собой шаг вперёд...
Я повторяю: тогда это была ещё очень смутная идея, но в 1921 году, после того как мы преодолели важнейший этап гражданской войны, и преодолели победоносно, мы наткнулись на большой,- я полагаю, на самый большой,- внутренний политический кризис Советской России. Этот внутренний кризис обнаружил недовольство не только значительной части крестьянства, но и рабочих... Причина была та, что мы в своём экономическом наступлении слишком далеко двинулись вперёд, что мы не обеспечили себе достаточной базы, что массы почувствовали то, чего мы тогда ещё не умели сознательно формулировать, но что и мы вскоре, через несколько недель, признали, а именно: что непосредственный переход к чисто социалистическим формам, к чисто социалистическому распределению превышает наши наличные силы и что если мы окажемся не в состоянии произвести отступление так, чтобы ограничиться более лёгкими задачами, то нам угрожает гибель...
Ответ ясен и для всех очевиден, а именно: крестьянство за один год не только справилось с голодом, но и сдало продналог в таком объёме, что мы уже теперь получили сотни миллионов пудов, и притом почти без применения каких-либо мер принуждения. Крестьянские восстания, которые раньше, до 1921 года, так сказать, представляли общее явление в России, почти совершенно исчезли.

Крестьянство довольно своим настоящим положением...
Таким образом, положение тяжелой промышленности представляет действительно очень тяжелый вопрос для нашей отсталой страны, так как мы не могли рассчитывать на займы в богатых странах. Несмотря на это, мы наблюдаем уже заметное улучшение и мы видим далее, что наша торговая деятельность принесла нам уже некоторый капитал. Правда, пока очень скромный, немногим превышающий двадцать миллионов золотых рублей...
Мы работаем теперь над тем, чтобы сократить наш государственный бюджет, сократить наш государственный аппарат...
Почему мы делаем глупости? Это понятно: во-первых, мы- отсталая страна, во-вторых, образование в нашей стране минимальное, в-третьих, мы не получаем помощи извне. Ни одно цивилизованное государство нам не помогает. Напротив, они все работают против нас. В-четвёртых, по вине нашего государственного аппарата. Мы переняли старый государственный аппарат, и это было нашим несчастьем. Государственный аппарат очень часто работает против нас".

"Аппарат остался у нас старый, и наша задача теперь заключается в том, чтобы его переделать на новый лад. Мы переделать этого сразу не можем, но нам нужно поставить дело так, чтобы те коммунисты, которые у нас есть, были правильно размещены. Нужно, чтобы они, эти коммунисты, владели теми аппаратами, у которых они поставлены, а не так, как у нас это часто делается, когда этот аппарат ими владеет...
Нужно переделать так, чтобы всё большинство трудящихся масс, крестьянских и рабочих, сказало: "Не вы себя хвалите, а мы вас хвалим, мы говорим, что вы достигли результатов лучших, после которых ни один разумный человек никогда не подумает вернуться к старому". А этого ещё нет. Поэтому нэп продолжает быть главным, очередным, всё исчерпывающим лозунгом сегодняшнего дня".

"Дорогие товарищи!
Главнейшей очередной задачей настоящего времени, и на ближайшие годы- важнейшей, является систематическое уменьшение и удешевление советского аппарата путём сокращения его, более совершенной организации, уничтожения волокиты, бюрократизма и уменьшения непроизводительных расходов. Вашему союзу предстоит в этом направлении большая работа.
Желая V Всероссийскому съезду профсоюза совработников успеха и плодотворной работы, я выражаю надежду, что он специально обсудит вопрос о советском аппарате".

"В первую голову я ставлю увеличение числа членов ЦК до нескольких десятков или даже до сотни...
Мне думается, что 50-100 членов ЦК наша партия вправе требовать от рабочего класса и может получить от него без чрезмерного напряжения его сил...
Мне думается, что устойчивость нашей партии благодаря такой мере выиграла бы в тысячу раз...
Я думаю, что основным в вопросе устойчивости с этой точки зрения являются такие члены ЦК, как Сталин и Троцкий. Отношения между ними, по-моему, составляют большую половину опасности такого раскола, который мог бы быть избегнут и избежанию которого, по моему мнению, должно служить, между прочим, увеличение числа членов ЦК до 50, до 100 человек.
Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью. С другой стороны, тов. Троцкий, как доказала его борьба против ЦК в связи с вопросом о НКПС, отличается не только выдающимися способностями. Лично он, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК, но и чрезмерно хватающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела.
Эти два качества двух выдающихся вождей современного ЦК способны ненароком привести к расколу, и если наша партия не примет мер к тому, чтобы этому помешать, то раскол может наступить неожиданно.
Я не буду дальше характеризовать членов ЦК по их личным качествам. Напомню лишь, что октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не является случайностью, но что он также мало может быть ставим им в вину лично, как небольшевизм Троцкому.
Из молодых членов ЦК хочу сказать несколько слов о Бухарине и Пятакове. Это, по-моему, самые выдающиеся силы (из самых молодых сил), и относительно их надо бы иметь в виду следующее: Бухарин не только ценнейший и крупнейший теоретик партии, он также законно считается любимцем всей партии, но его теоретические воззрения очень с большим сомнением могут быть отнесены к вполне марксистским, ибо в нём есть нечто схоластическое (он никогда не учился и, думаю, никогда вполне не понимал диалектики).
25.XII. Затем Пятаков- человек несомненно выдающейся воли и выдающихся способностей, но слишком увлекающийся администраторством и администраторской стороной дела, чтобы на него можно было положиться в серьёзном политическом вопросе...
Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общении между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места...
Привлечение многих рабочих в ЦК будет помогать рабочим улучшить наш аппарат, который из рук вон плох...
Рабочие, входящие в ЦК, должны быть, по моему мнению, преимущественно не из тех рабочих, которые прошли длинную советскую службу (к рабочим в этой части своего письма я отношу всюду и крестьян), потому что в этих рабочих уже создались известные традиции и известные предубеждения, с которыми именно желательно бороться".

"У нас делается ещё слишком мало, безмерно мало для того, чтобы передвинуть весь наш государственный бюджет в сторону удовлетворения в первую голову потребностей начального народного образования...
Народный учитель должен у нас быть поставлен на такую высоту, на которой он никогда не стоял и не стоит и не может стоять в буржуазном обществе. Это истина, не требующая доказательств. К этому положению дел мы должны идти систематической, неуклонной, настойчивой работой и над его духовным подъёмом, и над его всесторонней подготовкой к его действительно высокому званию и, главное, главное и главное- над поднятием его материального положения...
Я сказал "коммунистических" и спешу оговориться, боясь вызвать недоразумение или быть слишком прямолинейно понятым. Никоим образом нельзя понимать это так, будто мы должны нести сразу чисто и узкокоммунистические идеи в деревню. До тех пор, пока у нас в деревне нет материальной основы для коммунизма, до тех пор это будет, можно сказать, вредно, это будет, можно сказать, гибельно для коммунизма".

"В сущности говоря, кооперировать в достаточной степени широко и глубоко русское население при господстве нэпа есть всё, что нам нужно, потому что теперь мы нашли ту степень соединения частного интереса, частного торгового интереса, проверки и контроля его государством, степень подчинения его общим интересам, которая раньше составляла камень преткновения для многих и многих социалистов. В самом деле, власть государства на все крупные средства производства, власть государства в руках пролетариата, союз этого пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян, обеспечение руководства за этим пролетариатом по отношению к крестьянству и т.д.- разве это не всё, что нужно для того, чтобы из кооперации, из одной только кооперации, которую мы прежде третировали, как торгашескую, и которую с известной стороны имеем право третировать теперь при нэпе так же, разве это не всё необходимое для построения социалистического общества? А строй цивилизованных кооператоров при общественной собственности на средства производства, при классовой победе пролетариата над буржуазией- это есть строй социализма...
Перед нами являются две главные задачи, составляющие эпоху. Это задача переделки нашего аппарата, который ровно никуда не годится и который перенят нами целиком от прежней эпохи; переделать тут серьёзно мы ничего за пять лет борьбы не успели и не могли успеть. Вторая наша задача состоит в культурной работе для крестьянства. А эта культурная работа в крестьянстве, как экономическая цель, преследует именно кооперирование. При условии полного кооперирования мы бы уже стояли обеими ногами на социалистической почве. Но это условие полного кооперирования включает в себя такую культурность крестьянства (именно крестьянства, как громадной массы), что это полное кооперирование невозможно без целой культурной революции".

"Я предлагаю съезду выбрать 75-100 (цифры все, конечно, примерные) новых членов ЦКК из рабочих и крестьян. Выбираемые должны подвергнуться такой же проверке по части партийной, как и обыкновенные члены ЦК, ибо выбираемые должны будут пользоваться всеми правами членов ЦК. С другой стороны, Рабкрин должен быть сведён к 300-400 служащих, особо проверенных по части добросовестности и по части знания нашего госаппарата, а также выдержавших особое испытание относительно знакомства их с основами научной организации труда вообще и, в частности, труда управленческого, канцелярского и т.д. По моему мнению, такое соединение Рабкрина с ЦКК принесёт пользу обоим этим учреждениям".

"Нам надо во что бы то ни стало поставить себе задачей для обновления нашего госаппарата: во-первых- учиться, во-вторых- учиться и в-третьих- учиться и затем проверять то, чтобы наука у нас не оставалась мертвой буквой или модной фразой (а это, нечего греха таить, у нас особенно часто бывает), чтобы наука действительно входила в плоть и кровь, превращалась в составной элемент быта вполне и настоящим образом...
Надо взять за правило: лучше числом поменьше, да качеством повыше. Надо взять за правило: лучше через два года или даже через три года, чем второпях, без всякой надежды получить солидный человеческий материал...
Мы должны постараться построить государство, в котором рабочие сохранили бы своё руководство над крестьянами, доверие крестьян по отношению к себе и с величайшей экономией бы из своих общественных отношений всякие следы каких бы то ни было излишеств. Мы должны свести наш госаппарат до максимальной экономии".

Я выбрал цитаты по своему усмотрению, но даже такая поверхностная подборка даёт основание утверждать, что заветы Ленина не были исполнены. Более того, после его смерти бывшие соратники постарались забыть про него, да и современные коммунисты очень редко обращаются к ленинскому наследию. А ведь всё, о чем размышлял Ленин актуально и для современной России. Некоторые исследователи считают, что последние работы Ленина являются вершиной всего его творчества.

Отдельно остановлюсь на взаимоотношениях Ленина и Сталина. Сталин чувствовал свою интеллектуальную ущербность не только перед Лениным, но и перед другими членами ленинского ЦК. И он избрал беспроигрышную тактику: Сталин всегда соглашался с Лениным. Даже когда он иногда попадал под огонь ленинской критики, то всегда сразу менял свою точку зрения. Так как Сталин был не теоретиком, а исполнителем и исполнителем хорошим, то между ним и Лениным практически не было особых трений. Так как в те времена члены ЦК могли свободно высказывать свои мысли и высказывали, то Ленин ошибочно считал Сталина своим единомышленником. Всё изменилось, когда Сталин получил административную власть и должен был самостоятельно принимать решения без оглядки на Ленина. Летом 1922 года Ленин отошёл от дел и около десятка раз беседовал со Сталиным. Беседы продолжались по несколько часов. В них Сталин и раскрылся в полной красе. Мы не знаем содержания бесед, но антагонизм между Лениным и Сталиным возник именно в это время. В современной прессе часто муссируется идея о том, что Сталин отравил Ленина. Я не являюсь сторонником этой идеи, но я согласен с тем, что Ленина убили. Его убили участники XIII партконференции, которые почти единогласно (125 против 3) одобрили антиленинскую позицию Политбюро. Именно после ознакомления с материалами этой партконференции 19 и 20 января у Ленина случился очередной приступ, который и стал последним.

Скольких бед можно было бы избежать, если бы та партийная элита прислушалась к Владимиру Ильичу! Скольких бед можно избежать в будущем, если современные коммунисты сейчас прислушаются к Ленину!