Античная мифология – 3

Часть 1 - http://maxpark.com/community/4707/content/2301736

Часть 2 - http://maxpark.com/community/4707/content/2306037

Дорогие мои сообщники,

Мы продолжаем наш легкий, спонтанный, с внезапными поворотами, но такой интересный для меня разговор об античной мифологии. При обсуждении второй части этой беседы выяснилось, что в нескольких стихотворениях Елены Веселовой фигурируют совсем не последние персонажи античной мифологии. Познакомимся с ними поближе.

"В царстве сна", http://maxpark.com/community/4707/content/2133547 :

Я в каком-то странном царстве

Звуков, запахов, теней,

Словно все свои богатства

Кинул в ноги мне Морфей.

Имя «Морфей» по-древнегречески означает «формирователь», «тот, кто формирует» (в данном случае – сны). Являясь богом сновидений, он продолжает семейную династию, поскольку его папой был Гипнос – бог сна. С мамой, правда, история темная: по одной версии, это Аглая (дословно – «Ясная»), дочь Зевса, одна из граций - спутниц богини любви и красоты Афродиты; то есть здесь о наследственности вряд ли приходится говорить; зато по другой Морфея родила Нюкта – Ночь, и в этом случае уже можно говорить о малом семейном предприятии. Морфей, являясь людям во сне, может принимать любую форму, точно копировать не только внешний вид, но и лексикон и голос кого угодно. Обычно его изображали молодым человеком с маленькими крылышками на висках, но иногда – и как старца, держащего в руке цветок мака или кубок с маковым соком, а порой на голове его появлялся венок из маков, символизирующий сновидения. Часто его представляли одетым в черные одежды с рассеянными по ним звездами, что неудивительно: черный – символ ночи и забытья. От имени Морфея, по аналогии с действием, произошло небезызвестное название наркотического вещества морфина. Неудивительно, что пребывание в состоянии сна получило образное определение: «в объятиях Морфея».

"Моему любимому поэту", http://maxpark.com/community/4707/content/2074095 :

Жаль, в родных отеческих просторах

Места для поэта не нашлось,

Не спасло влеченье к Терпсихоре,

Не слюбилось, видно, не срослось…

Терпсихора – одна из девяти муз, дочерей верховного бога Зевса и титаниды Мнемосины (Мнемозины), покровительница танцев и хорового пения (в античном мире эти элементы были связаны). Обычно ее изображали в венке, с лирой и плектром (приспособлением для игры на струнных инструментах). Ее эпитет – "наслаждающаяся хороводами".

А вот и все сестрицы:

Как ни странно, о них в античном мире почти не ходило слухов: очевидно, они спокойно пребывали у себя на Парнасе (по другой версии – на Геликоне) и занимались не столько интригами, сколько своими прямыми должностными обязанностями вместе со златокудрым покровителем искусств, богом Аполлоном. Прелестных муз иногда называют «парнасскими сестрами», а стихи, соответственно, - «парнасскими цветами». Однако надо заметить, что ангельской кротостью эти богини, как и другие мифологические персонажи, не отличались: когда с ними осмелились состязаться и проиграли в этом состязании девять дочерей Пиера, музы быстренько превратили незадачливых конкуренток в птиц (по одной из версий – в сорок). Поэтому слово «Пиериды» стало антонимом слову «Музы».

" Легко-легко...", http://maxpark.com/community/4707/content/1701858 :

Легко-легко, на цыпочках, к душе

Твоей приближусь, от восторга млея,

И станет все далеким сном уже,

Умчавшимся к созвездию Персея.

Персей – один из славных древнегреческих героев. Происхождение его весьма романтично, по нашим понятиям, хотя тогда это было почти обычным делом. Все мы слышали выражение «золотой дождь», хотя каждый понимает его по-своему. На самом же деле ни с какими материальными выгодами первоначально это явление связано не было.

Рембрандт, Даная

У аргосского царя Акрисия была дочь Даная, которую возжелал известный ценитель женской красоты, любвеобильный Зевс. Но папаша ее заботился о нравственности дочери (а точнее – о своей безопасности, поскольку ему предсказали, что его убьет внук), поэтому заточил ее в подземный медный дом, да еще и приставил сверхбдительную служанку (ЧОПы отдыхают). Но Зевс проник к ней в виде золотого дождя, и вследствие этого редкого метеорологического феномена у Данаи родился сын Персей.

Добродушный дедушка, услышав детский голос из подземелья, тут же приказал казнить ни в чем не повинную служанку, а Данаю вместе со своим маленьким внуком приказал заключить в ящик и бросить в море (вспомните «Сказку о царе Салтане»!).

Но эта история, как и у Пушкина, завершилась благополучно: ящик прибило к берегу, и его выловил рыбак Диктис. Увидев удивительную красавицу и прелестного мальчика, рыбак отвел их во дворец к своему брату, царю Полидекту. Там и воспитывался Персей.

Конечно, Полидект не мог остаться равнодушным к прелестям Данаи, но взаимности не возникло. Когда же царь решил воспользоваться правом силы, Персей заступился за мать. Конечно, это не могло пройти безнаказанным. Полидект реши взять юношу «на слабо» и заявил тому, что если парень действительно сын Зевса, то он сможет убить страшную горгону Медузу. Вот Персей и пустился в путь.

А идти ему нужно было на край земли, в царство богини ночи Нюкты и бога смерти Танатоса. Там водилось много чудовищ, среди которых были и людоедки-горгоны, с медными руками и стальными когтями, с золотыми крыльями, с телом, покрытым стальной чешуей, с острейшими клыками и змеями вместо волос. От одного их взгляда любой превращался в камень. Они все были похожи, как капли воды, но из них троих только Медуза была смертной.

Но у богов сердца все-таки не каменные! Они отправили на помощь Персею его единокровную сестру, любимую дочь Зевса, богиню-воительницу Афину, и посланника богов, бога же Гермеса, знающего очень много, но умевшего держать язык за зубами («герметичность» - слово, произошедшее именно от его имени). Афина подарила юноше блестящий, как зеркало, щит, а Гермес указал путь к горгонам и поделился некоторыми военными хитростями для достижения цели.

Долог был этот путь, но все же Персей пришел к трем сестрам-грайям. Они охраняли путь к горгонам, хотя стражи из них были никакие: на троих – один глаз и один зуб, которыми старушки пользовались по очереди. Не обремененный излишними моральными веригами Персей, по совету Гермеса, забрал у них глаз в момент передачи, и, дабы получить его назад, они вынуждены были указать ему местоположение горгон. Добираясь до их острова, Персей попал к нимфам; уж не знаю, чем он их так очаровал, но они подарили ему шлем царя подземного мира Аида, который делал своего обладателя невидимым (шапка-невидимка), крылатые сандалии, в которых можно было летать (сапоги-скороходы и ковер-самолет в одной модели),  и волшебную сумку, которая сжималась или расширялась в зависимости от того, что в ней лежало.

Персей долетел до острова, Медузу указал ему Гермес, и Персей, глядя в свой щит, как в зеркало, чтобы не встретиться взглядом с горгоной, отрубил ей голову. Из потока ее крови вылетел крылатый конь Пегас и возник великан Хрисаор, а из капель крови, просачивающихся на обратном пути Персея сквозь его сумку, в пустынях Ливии появилось огромное количество змей.

По дороге домой Персей попросился на отдых к великану Атласу, брату титана Прометея, в саду которого росли золотые яблони с золотыми плодами. Атласу когда-то предсказали, что сын Зевса похитит у него яблоки, и поэтому, услышав, что Персей называет себя сыном Зевса, Атлас выгнал его, применяя при этом не самые парламентские выражения. В отместку Персей вытащил из сумки и показал великану голову Медузы, после чего Атлас превратился в огромную гору, на которой покоится весь небесный свод. (Помните: «Атланты держат небо на каменных руках»?) Так в очередной раз жадность сгубила живую душу.

По дороге Персей успел даже жениться на освобожденной им от страшной смерти красавице Андромеде, дочери царя Кефея. Мамаша Андромеды, Кассиопея, заявила морским нимфам, что она самая красивая на свете, а они обиделись и уговорили Посейдона наслать на царство ее мужа страшное морское чудовище. Чтобы оно перестало опустошать всю Эфиопию (!), пришлось отдать ему на съедение Андромеду. Но Персей убил жуткое животное мечом Гермеса.

Правда, у Андромеды уже был жених, Финей, которому все эти матримониальные действа не понравились, и он попытался сорвать свадьбу. Естественно, началась общая драка… ой, закипел ужасный бой – вплоть до того, что в него пришлось вмешаться Афине, которая прикрыла Персея своим щитом (эгидой), принадлежавшим и Зевсу, то есть он оказался под эгидой Афины. Но у Финея было много приятелей, а Персей был в тех краях чужестранцем… В общем, пришлось ему опять пускать в ход голову Медузы – и весь свадебный зал заполнился каменными статуями…

Та же участь по прибытии Персея домой постигла коварного Полидекта, который не только продолжал свои гнусные домогательства, но и обвинил Персея во лжи и трусости, не поверив, что он мог убить горгону.

Персей передал власть доброму рыбаку Диктису, а сам с матерью отправился в Аргос, проведать дедушку. Тот предусмотрительно сбежал, а Персей стал править Аргосом, подарив голову горгоны Медузы Афине (она укрепила этот сувенир у себя на панцире в виде брошки) и вернув все полученные им дары их прежним владельцам.

Но Акрисию, деду Персея, все-таки не удалось обмануть судьбу (собственно, это не удавалось никому). Однажды Персей устроил пышные спортивные игры и сам метал диск, который совершенно случайно попал в Акрисия, решившего посмотреть на состязания, и поразил его насмерть.

Памятником подвигам Персея стало помещение его после смерти на небо в виде созвездия. Поскольку женат он был удачно, рядом с ним находится созвездие его жены Андромеды, тестя Кефея и тещи Кассиопеи. Правда, Кассиопея наказана за свое тщеславие и легкомыслие: она и в посмертном воплощении сидит на троне, но помещена на небо вверх ногами. 

Самые яркие звезды этого созвездия – Мирфак и Алголь.