25.10.2013 04:00

Этот час рожденный чувством, сия душа рожденная любовью

На модерации Отложенный

Сильнейшее чувство в этот вечерний час пылает в моей груди. Сильнейшее… какое я только наверное могу питать, по отношению к кому-то. Трижды мне являлась любовь, и трижды до того разная по своим ощущениям и наполненности. Что уже приняв вторую я думал что первой не существовало, до того она была бледной на фоне, новой, только что родившейся любви. Видать таков был мой путь. На котором, преодолевая все терзания души, каждый ее измученный трепет я приближал себя к новому ощущению, более высокому более чистому, но и более мучительному... Да в свое время я не откинул все те душевные боли и волнения в плен к которым мы попадаем влюбляяс

ь в кого-то либо безответно, либо же и взаимно но, но со своими уже препятствиями... Не откинул, потому-что где-то в сокровенных ущельях сердца надеялся, что в конце все устроиться благополучно. Я страдал, вторя все про себя лермонтовские строки – « Я жить хочу, хочу печали – любви и счастью назло. Они мой ум избаловали и слишком сгладили чело…». Я все надеялся, что там впереди, после всех томлений душа будет чище, чувства посветлей, а любовь возвышенней и непременно радостной.
Оно так и будет!.. Но сейчас, сей жар одиноких чувств настолько свиреп, настолько безжалостен, что кажется еще мгновение и он выжжет всю душу, все что в ней цвело, сияло, в высь рвалось, выжжет все чем восхищался что любил, к чему стремился, оставив по себе один пепел ненависти и замкнутости…
И засыпая с такой тяжелей душой, которая слезной влагой перед сном пытается хоть немного стушевать тот внутренний пожар, я все удивляюсь, как на следующий день она оживает, расправляется во всю мощь и так по-детски непосредственно радуется утренним лучам, качающейся над головой небесной выси, шелесту желтых листьев и всему живому, что кажется ей и в помине не известны какие-то переживания и судороги. И вместе с этим более всего странно то, что она даже радуется той внутренней никогда не покидающей её горечи – горечи одиночества. И более того она даже эту горечь превозносит, боготворит в месте с тем кого любит и к кому ее питает наряду с удивительно трепетным ощущением нежности и бережности. Она смотрит на весь этот мир через призму

тех сдержанных слез, ежеминутно желающих вырваться наружу, чтоб как блеск чистейшего алмаза показать свои чувства, рассказать о них миру, ведь что есть чище и не порочней чем самая безвинная любовь, ведь чем стоит восхищаться в этом мире, как не чистыми как алмаз, без всякой ненависти и прочих низменных качеств нашей души, чувствами?

Но рассудок сдерживает эти слезы где-то на их выходе, боясь, что люди сочтут это все за слабохарактерность. Но скажите мне, разве можно назвать слабохарактерным человека который осознанно и решительно идет в черствый и все сжигающий огонь любви, нет не бежит от него как другие бегут, не набравшись смелости, но понимая что пройдя его, их душа станет крепче и сильней. Я думаю что это не слабохарактерность питать и уметь заявлять о своих чувства, но к сожалению это наверное только мое мнение.
И смотря через призму этих слез, что как невысказанные слова душевных чувств в миг восторженности подступают к глазам, сердце столько прекрасного замечает, даже в самом малом дуновении ветерка, что уже готово разорваться на куски от этой восторженности для которой у него уже не хватает просто внутри места чтоб полноценно вместить ее в себе и тем самым вкусить всю радость жизнепребывания своего на Земле.

P.S.
Вот так кратко, потому что уже пора идти

спать, я рассказал о том как тяжело мне тебя* любить и в тот же час радостно. Не знаю, но буду надеяться, что ты все здесь изложенное поймешь, мой нежный друг, хранитель моей души, моя душа!..