Маршал Блюхер

Маршал Блюхер—личность неординарная.Соратник Сталина и лучший друг К.Ворошилова

Член судебного присутствия Маршал Советского Союза В.К. Блюхер многие годы был любимцем высшего руководства страны.

Об этом говорит хотя бы тот факт, что только ему, единственному из командующих войсками военных округов (ОКДВА функционировала на правах округа), в 1935 году было присвоено высшее воинское звание.

Возможно высшее руководство страны и не поверило бы доводам со стороны НКВД.Но маршал Блюхер сам совершил серьёзную ошибку

МАРШАЛ

Присвоение звания маршала выглядело неоднозначно

Такое же, как наркому обороны и его заместителям, что не могло не вызвать недовольства со стороны других командующих округов первого разряда – И.П. Белова, Б.М. Шапошникова, И.П. Уборевича, И.Э. Якира.

Свидетельствует генерал армии А.В. Хрулев, человек, в те годы работавший в аппарате наркомата обороны и достаточно близко находившийся от армейской верхушки:

«Я одно точно знаю, что Блюхеру было присвоено звание Маршала по личному предложению Сталина, чему сильно завидовали Уборевич и Якир».

Из воспоминаний Н.Г.Конюхова видно, что еще в середине 1937 года доброе расположение к Блюхеру со стороны Сталина и Ворошилова продолжало оставаться достаточно прочным. Подтверждает это и стенограмма заседания Военного совета при наркоме 1–4 июня 1937 года, о котором мы уже упоминали.

Однако спустя год, и особенно после событий на Хасане, звезда Блюхера стала стремительно закатываться. Хасанские события и деятельность командующего Дальневосточным фронтом в этот период стали предметом специального разбирательства на Главном военном совете.

ЗАСЕДАНИЕ ВОЕННОГО СОВЕТА

Вот что об этом говорилось в совершенно секретном приказе № 0040 от 4 сентября 1938 года:

«31 августа 1938 г. под моим председательством состоялось заседание Главного военного совета РККА в составе членов Военного совета: т.т. Сталина, Щаденко, Буденного, Шапошникова, Кулика, Локтионова, Блюхера и Павлова с участием Председателя СНК СССР т. Молотова и зам. Народного комиссара внутренних дел т. Фриновского.

Главный военный совет рассмотрел вопрос о событиях в районе озера Хасан и, заслушав объяснения комфронта т. Блюхера и зам. члена Военного совета ДКФронта т. Мазепова, пришел к следующим выводам:

1. Боевые операции у озера Хасан явились всесторонней проверкой мобилизационной и боевой готовности не только тех частей, которые непосредственно принимали в них участие, но и всех без исключения войск ДКФронта.

2. События этих немногих дней обнаружили огромные недочеты в состоянии ДКФронта. Боевая подготовка войск, штабов и командно-начальствующего состава фронта оказались на недопустимо низком уровне. Войсковые часта были раздерганы и небоеспособны; снабжение войсковых частей не организовано…

Ко всему этому обнаружено, что важнейшие директивы Главного военного совета и Народного комиссара обороны командованием фронта на протяжении долгого времени преступно не выполнялись.

В результате такого недопустимого состояния войск фронта мы в этом сравнительно небольшом столкновении понесли значительные потери – 408 человек убитыми и 2807 человек ранеными. Эти потери не могут быть оправданы ни чрезвычайной трудностью местности, на которой пришлось оперировать нашим войскам, ни втрое большими потерями японцев…

Таким образом, основная задача, поставленная Правительством и Главным военным советом войскам ДКФронта – обеспечить на ДВ полную и постоянную мобилизационную и боевую готовность войск фронта, – оказалась невыполненной…»

Далее в этом пространном приказе перечислялись основные недочеты в подготовке и устройстве войск Дальневосточного фронта, выявленные в ходе боевых действий, у озера Хасан. Их набралось много, этих недостатков, по каждому из которых можно было, в свою очередь, проводить отдельное расследование.

Виновными в наличии отмеченных недочетов признавались командиры, комиссары и начальники всех степеней фронта, и в первую очередь его командующий маршал Блюхер. Ему вменялось в вину то, что он
«вместо того, чтобы честно отдать все свои силы делу ликвидации последствий вредительства и боевой подготовки ДКФронта и правдиво информировать Наркома и Главный военный совет о недочетах в жизни войск фронта,…систематически, из года в год, прикрывал свою заведомо плохую работу и бездеятельность донесениями об успехах, росте боевой подготовки фронта и общем благополучном его состоянии.

В том же духе им был сделан многочасовый доклад на заседании Главного военного совета 28–31 мая 1938 г., в котором он скрыл истинное состояние войск ДКФ и утверждал, что войска фронта хорошо подготовлены и во всех отношениях боеспособны»

ОБВИНЕНИЯ

В приказе отмечалось, что многочисленные враги народа, работавшие длительное время рядом с Блюхером, умело скрывались за его спиной и вели свою деятельность по дезорганизации и разложению войск фронта.

Его обвиняли в том, что после разоблачения и ареста большой группы изменников и шпионов он тем не менее не сумел или не захотел (вот как уже ставится вопрос!) по-настоящему реализовать очищение ОКДВА от врагов народа.

Что Блюхер якобы под флагом особой бдительности оставлял, вопреки указаниям Главного военного совета и наркома обороны, незамещенными сотни должностей командиров частей и соединений. Объяснения командующего такого положения отсутствием кадров с соответствующей подготовкой были названы враньем и втиранием очков.

Действия командующего ДКФронта маршала Блюхера в период боевых действий у озера Хасан высшим политическим и военным руководством страны оценивались как совершенно неудовлетворительные и граничащие с сознательным пораженчеством и саботажем.

«…Все его поведение за время, предшествующее боевым действиям и во время самих боев, явилось сочетанием двуличия, недисциплинированности и саботирования вооруженного отпора японским войскам, захватившим часть нашей территории…»

Она заключалась в том, что Блюхер совершил один шаг, заключавшегося в проверке законности действий пограничников у озера. Хасан.

«Заранее зная о готовящейся японской провокации и о решениях Правительства по этому поводу… получив еще 22 мая директиву Народного комиссара обороны о приведении всего Фронта в боевую готовность, т. Блюхер ограничился отдачей соответствующих приказов и ничего не сделал для проверки подготовки войск для отпора врагу и не принял действительных мер для поддержки пограничников полевыми войсками.

Вместо этого он совершенно неожиданно… подверг сомнению законность действий наших пограничников у озера Хасан. В тайне от члена Военного совета т. Мазепова, своего начальника штаба т. Штерна, зам. Наркома обороны т. Мехлиса, зам. Наркома внутренних дел т. Фриновского, находившихся в это время в Хабаровске, т. Блюхер послал комиссию на высоту Заозерная и без участия начальника погранучастка произвел расследование действий наших пограничников.

Созданная таким подозрительным порядком комиссия обнаружила «нарушение» нашими пограничниками маньчжурской границы на 3 метра и, следовательно, «установила» нашу «виновность» в возникновении конфликта у оз. Хасан.

Ввиду этого т. Блюхер шлет телеграмму Наркому обороны об этом мнимом нарушении нами маньчжурской границы и требует немедленного ареста начальника погранучастка и других «виновников в провоцировании конфликта» с японцами. Эта телеграмма была отправлена т. Блюхером также втайне от перечисленных выше товарищей»

Создание маршалом названной комиссии и проведение расследования пограничного инцидента вызвали резко негативную реакцию со стороны Сталина, Молотова и Ворошилова.

Вот эти его действия и послужили основанием для обвинения командующего фронтом в саботировании вооруженного отпора японцам и наличии пораженческой позиции.

Кроме всего прочего, Блюхер обвинялся и в самоустранении от руководства боевыми действиями, перепоручении этого дела начальнику штаба фронта комкору Г.М. Штерну, притом без определения четких задач и полномочий

А также в нежелании поддерживать бесперебойную связь с Москвой (!), издании приказа о призыве в 1 ю (Приморскую) армию двенадцати возрастов вместо шести, предусмотренных, решением Главного военного совета, что грозило втягиванием в большую войну СССР с Японией. Приказ о призыве 12 возрастов был немедленно отменен наркомом обороны.

Все вышеприведенные обстоятельства послужили основанием для расформирования управления Дальневосточного фронта и отстранения Маршала Советского Союза В.К. Блюхера от его прежней должности. Этим же приказов из войск фронта создавались две отдельные армии с непосредственным подчинением их наркому обороны: 1 я Отдельная Краснознаменная (штаб в г. Ворошилове) и 2 я Отдельная Краснознаменная (штаб в г. Хабаровске).

В оперативном отношении Военному совету 1 й армии был подчинен Тихоокеанский флот, а 2 й армии – Краснов найденная Амурская флотилия. Командующими назначались: 1 й армией – комкор Г.М. Штерн. 2 й – комкор И.С. Конев. На формирование армий отводилось десять суток

Приказ от 4 сентября 1938 года является не только уникальным, но и единственным в своем роде.

Его уникальность состояла в том, что впервые за многие годы существования Красной Армии за снятием командующего последовало расформирование управления одного из крупнейших войсковых объединений.

Такого В РККА, по крайней мере за период после гражданской войны, еще не случалось.

ДАЛЬНЕВОСТОЧНАЯ АРМИЯ

Что же случилось с легендарной Особой Дальневосточной? Что произошло с не менее легендарным Блюхером?

Ведь совсем еще недавно, всего год тому назад, выступая 2 июня 1937 года на Военном совете, Сталин всячески защищал его:

«…И вот начинается кампания, очень серьезная кампания. Хотят Блюхера снять… Агитацию ведет Гамарник, ведет Аронштам. Так они ловко ведут, что подняли почти все окружение Блюхера против него.

Более того, они убедили руководящий состав военного центра, что надо снять. Почему, спрашивается, объясните, в чем дело? Вот он выпивает. Ну, хорошо. Ну, еще что? Вот он рано утром не встает, не ходит по войскам.

Еще что? Устарел, новых методов работы не понимает. Ну, сегодня не понимает, завтра поймет, опыт старого бойца не пропадает. Посмотрите, ЦК встает перед фактом всякой гадости, которую говорят о Блюхере. Путна бомбардирует, Аронштам бомбардирует нас в Москве, бомбардирует Гамарник.

Наконец, созываем совещание. Когда он приезжает, видимся с ним. Мужик, как мужик, неплохой…»

Аронштам и Путна считали что Блюхера должны были сменить—Уборевич или Якир

СНОВА В 1938-Й

Наказанием одного комфронта Блюхера за неудачные бои у озера Хасан следствие не могло удовлетвориться.

В назидание командирам и начальникам более низкого ранга потребовались другие ответственные на Дальнем Востоке. В качестве таковых решено было выбрать руководство 1 й (Приморской) армии: командующего комдива К.П. Подласа, члена Военного совета бригадного комиссара М.В. Шуликова и начальника штаба полковника А.И. Помощникова.

Их обвинили в том, что в период боев у озера Хасан они проявили преступное бездействие, выражавшееся в непринятии необходимых мер к воспрепятствованию вторжения японских войск на советскую территорию, а также в плохом обеспечении боевых действий некоторых частей и подразделений армии.

Все это, вместе взятое, привело к тому, что японцам удалось захватить и временно закрепиться на господствующей в этом районе высоте Заозерной.

Такие формулировки содержались в обвинительном заключении. Они же затем почти без изменений перекочевали в текст приговора по их делу. Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Подласа к заключению в исправительно-трудовой лагерь сроком на пять лет, Помощникова и Шуликова – соответственно на три и два года.

В отношении двух последних лиц меру наказания было признано считать условной

Дальнейшая судьба Шуликова нам неизвестна. Что же касается командарма, Кузьмы Петровича Подласа, то он оказался в числе тех немногих счастливчиков, вернувшихся незадолго до войны в кадры РККА в результате пересмотра их дел. В звании генерал-лейтенанта Подлас, командуя 57 й армией Юго-Западного фронта, погиб в мае 1942 года в окружении под Харьковом.

На несколько лет пережил своего командарма А.И. Помощников: будучи заместителем начальника штаба 1-го Прибалтийского фронта, он погиб в октябре 1944 года в звании генерал-майора.

ЗАКАТ ЗВЕЗДЫ БЛЮХЕРА

Его звезда во второй половине 1938 года, как можно усмотреть из приведенных выше материалов и документов, стала действительно стремительно гаснуть.

Дело дошло до того, что аресту Блюхера 22 октября 1938 года предшествовали его оперативная разработка органами контрразведки, наружное наблюдение за ним и просмотр всей корреспонденции маршала.

Оперативные материалы, хранившиеся на момент реабилитации В.К. Блюхера в учетно-архивном отделе КГБ СССР, говорят о том, что его разработкой и следствием по делу руководил лично Л.П. Берия.

Ордер же на его арест подписан Н.И. Ежовым.

Уже писал о просьбе, а точнее – требовании начальника политуправления ОКДВА армейского комиссара 2-го ранга Л.Н. Аронштама снять Блюхера с должности командующего и перевести его на другой, менее ответственный пост как человека, сильно пьющего. Об этом порочном пристрастии маршала свидетельствуют и другие люди, хорошо знавшие его.

В частности, генерал армии А.В. Хрулев:

«Блюхер последние годы очень много пил и обосновывал это тем, что его страшно мучила, экзема, кожи, и он, якобы, желая избавиться от болей этой экземы, употреблял очень много спиртных напитков…»

Конечно, подобные увлечения и склонности сильно подрывали авторитет Блюхера, имя которого знала вся страна, о котором писали книги, слагали стихи. Чего только стоит песня, припев которой содержал призыв-приказ:

«Товарищ Блюхер! Даешь отпор!»

СТРАННОСТИ ОДНОГО ДОКУМЕНТА

Одни писали стихи и книги, тогда как другие тоже писали, но только посланния и тому подобные пасквили, дискредитирующие Блюхера.

Речь идет о действиях органов контрразведки, которые неоднократно предпринимали меры по опорочиванию командующего войсками ОКДВА, по увязке его с действиями правых, в первую очередь с А.И. Рыковым.

Например, в оперативных материалах по делу Блюхера обнаружен рукописный документ антисоветского содержания, написанный якобы его рукой, однако им не подписанный. Адресован он всем командующим войсками округов.

Здесь странным является не только то, что документ исполнен рукой Блюхера и не подписан никем, но больше то, что в ходе следствия арестованный маршал ни разу не был допрошен по поводу появления у него этого важного вещественного доказательства.

Сам Блюхер на допросе 28 октября 1938 года попытался дать объяснения по этому вопросу, сказав, что получил от Рыкова письмо, адресованное командующим округов, однако следователь почему-то не придал заявлению никакого значения и перешел к другой теме.

Дополнительной проверкой в период реабилитации Блюхера установлено, что указанный антисоветский документ был изъят из сейфа Блюхера сотрудником госбезопасности Кайдаловым при секретном его осмотре еще до ареста маршала.

Кайдалов, допрошенный в середине 50 х годов по поводу данного документа, показал, что он немедленно доложил о нем руководству Управления НКВД по Дальневосточному краю, однако бывший начальник УНКВД Г.Ф. Горбач и его заместитель М.С. Ямницкий не проявили к нему никакого интереса.

Инцидент с неподписанным документом происходил во второй половине 1938 года. И он не являлся единичным.

За восемь лет до упомянутого случая был и другой, свидетельствующий о том, что даже тогда, когда Блюхер находился в самом зените своей славы (после победы на КВЖД), против него планировались и проводились провокационные комбинации, имеющие цель скомпрометировать его.

Подтверждением сказанного являются показания бывшего порученца Блюхера – С.А. Павлова, данные им на допросе 8 августа 1938 года (то есть до ареста Василия Константиновича):

«В декабре 1930 или январе 193l года, точно не помню, на квартире Блюхера собиралась группа высшего и старшего комполитсостава армии, прибывшего в Хабаровск на совещание. За столом в одном месте сидели нач. политотдела 18 корпуса Зайцев, нач. политотдела 1 стр. дивизии Свинкин, начальник подива (политического отдела дивизии.) 26 Серпуховитин, командир полка Морган и другие, которых сейчас не помню.

Кто из них, кто – я не могу восстановить в памяти, кто именно, вручил мне книгу (кажется «Современная тактика»), сказав, что взял эту книгу здесь же в квартире Блюхера из его личной библиотеки и попросил меня эту книгу положить на место в книжный шкаф.

Я с этой книгой направился в кабинет, где находилась библиотека Блюхера и по дороге, перелистывая книгу, обнаружил между страницами лист бумаги с текстом, напечатанным на машинке. Я обратил внимание на подпись снизу этого письма:

«С комприветом А.И. Рыков»

Затем в документе есть такая фраза:

«В недалеком будущем Вам предстоит стать во главе всех Вооруженных Сил Союза, как самому выдающемуся и авторитетному командиру Красной Армии».

Оно является важным политическим документом, свидетельствующим о каких-то контрреволюционных замыслах Рыкова и Блюхера,

ПРАВДА ИЛИ ПРОВОКАЦИОННАЯ АФЕРА

Блюхера вызвали в Генштаб, в отдельную комнату заместителя начальника политуправления армии Скворцова и передал ему это письмо, сообщив, при каких обстоятельствах я его обнаружил.

Скворцов тут же, прочитав документ, позвал Блюхера и при мне опросил его:

«Что это за письмо?

Блюхер ответил:

«Это провокационная афера, я об этом предупрежден Особым отделом».

На этом разговор закончился и Блюхер забрал это письмо

Павлов показал, что при разговоре со Скворцовым Блюхер вел себя спокойно и никакого волнения по поводу этого письма не наблюдалось.

По поводу двух приведенных выше попыток политической компрометации Блюхера следует выделить несколько моментов. Во-первых, совершенно ясно, что он не был автором изъятого из его сейфа антисоветского рукописного документа.

Во-вторых, не исключена, по всем признакам, возможность того что сей злополучный «компромат» является легендированным письмом от имени А.И. Рыкова, направленным Блюхеру в ходе оперативных мероприятий ОГПУ.

А посему указанный документ не может рассматриваться, как доказательство по делу и основание для обвинения маршала в антисоветских связях.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Так Блюхер медленно,но верно шёл к своему концу