Гуриев: сталинская индустриализация оказалась самой неэффективной

Сталинская индустриализация состоялась. В течение 12 лет (1928–1940 годы) в Советском Союзе была построена современная промышленность (а ведь в 1928 году почти 90% экономически активного населения было занято в сельском хозяйстве).

Но эти цифры не означают, что сталинские решения были верными. Индустриализация неминуемо прошла бы и без Сталина, причем с меньшими издержками.

До Первой мировой войны японская экономика находилась примерно на том же уровне и развивалась примерно теми же темпами, что и российская. (Например, к началу русско-японской войны войны Объединённый флот Японии располагал 6 современными эскадренными броненосцами и 8 броненосными крейсерами против 7 эскадренных броненосцев и 4 броненосных крейсеров российской Первой Тихоокеанской эскадры. То есть, силы были примерно равны). В отличие от Советского Союза, Японии удалось провести индустриализацию без репрессий и без разрушения сельского хозяйства – и добиться при этом более высокого уровня производительности и благосостояния граждан.

Индустриализация – это перемещение ресурсов (в первую очередь трудовых) из низкопроизводительного сельского хозяйства в промышленность. На этой стадии развития разрыв в производительности труда между сельским хозяйством и промышленностью составляет 5–10 раз, поэтому такое перераспределение сопровождается быстрым экономическим ростом, практически, при любом строе, как оказалось, кроме сталинского. Дореволюционная экономика была, конечно, неэффективной. Это неудивительно – институт общины сдерживал возможности и стимулы для переезда из села в город, неразвитость финансовых рынков и отсутствие конкуренции препятствовали инвестициям в промышленный сектор.

Одним из самых важных элементов экономической политики Сталина была политика «ценовых ножниц». Государство «покупало» у крестьян зерно по заниженным ценам или просто конфисковывало «излишки». Неизбежное резкое снижение уровня жизни (и, в отдельные годы, страшный голод) в деревнях, естественно, привело к массовому переезду крестьян в города – и росту промышленности. Кроме того, отобранное у крестьян зерно шло на экспорт для закупки современного оборудования.


Экспроприация земли и имущества крестьян, репрессии в отношении самых эффективных (кулацких) хозяйств, а также «ценовые ножницы» привели к существенному снижению и без того низкой производительности в сельском хозяйстве. В то же время неумелое планирование, гигантомания, огромный приток плохо обученной рабочей силы привели к падению производительности и в промышленности. К концу 1930-х годов производительность в сельском хозяйстве вернулась к дореволюционному уровню, но производительность в промышленности отставала даже и от него (и была в полтора раз ниже, чем в 1928 году!). 

В 1928–1940 годах сталинская индустриализация привела к огромным потерям благосостояния – 24%. (Другими словами, каждый житель Советского Союза потерял четверть потребления за эти годы).
Вообще сталинская индустриализация к концу 30-х принесла  16-процентный рост уровня благосостояния по сравнению с доиндустриализационным. Если же советская экономика продолжила бы развиваться по законам «Новой экономической политики»(НЭПа), то выгоды были бы большими, как в краткосрочной, так и долгосрочной перспективе.
Принятие Россией японского сценария индустриализации (экономики были схожи), позволило бы превзойти сталинскую экономику и в краткосрочной, и в долгосрочной перспективе примерно на 30%.

Итак, на вопрос «нужен ли Сталин?» мы можем дать только один ответ – твердое «нет». Даже не учитывая трагические последствия голода, репрессий и террора, даже рассматривая лишь экономические издержки и выгоды – и даже делая все возможные допущения в пользу Сталина – мы получаем результаты, которые однозначно говорят о том, что экономическая политика Сталина не привела к положительным результатам. Сталинская индустриализация – пример того, как насильственное перераспределение значительно ухудшило производительность и общественное благосостояние.

Сергей Гуриев, экономист, бывший ректор Российской экономической школы.