Этнос и политическая нация или Русские и советские

Этнос и политическая нация или Русские и советские  

Русские и совецкие. 
Этнос и политическая нация или Русские и советскиеВ своё время среди русских националистов шли большие споры о том, кто такие русские. И в результате всех этих многочисленных споров пришло понимание, что понятие национальности включает в себя два одинаково важных элемента: этническо-биологическую (кровь) и культурно-ментальную (почва). То есть для того, чтобы быть русским, нужно - говоря техническим языком - иметь русское "железо" (русское этническое происхождение) и русский "софт" (идентифицировать себя как русского, как человека, принадлежащего русской общности - русскому народу или русской политической нации). 

Оба эти элемента одинаково необходимы. Человек не русского происхождения не является в полном смысле русским, даже если русский язык для него родной, и он воспитан на русской культуре - профессор филологии еврейского происхождения может владеть русским языком лучше, чем большинство этнически русских, но от этого не становится русским и не перестаёт быть евреем. В то же время, если сам этнически русский идентифицирует себя с какой-то иной этно-культурно-религиозной общностью (особенно если эта общность враждебна русским), то считать его "своим" у русских, конечно, уже нет никаких оснований, несмотря на то, что по своему этническому происхождению он остаётся русским. Этнически русский, принявший ислам и ставший вакхабитом, теперь принадлежит исламской умме и служит идеалам мирового исламского халифата - и понятно, что для русских он теперь является чужим, человеком, принадлежащим к другой этно-религиозной общности.

Повторяю: обе эти составляющие одинаково важны, ведь особенность человека в том и состоит, что его идентичность природой только задана, но не определена жестко и однозначно, и у человека, в отличие от животных, всегда есть возможность либо утверждать свою заданную природой идентичность, либо же ее пере-определить. С железом что-то поделать трудно - можно лишь постараться разбавить кровь и гены чужой кровью - скажем, завозя миллионы мигрантов и пропагандируя смешанные браки. А вот с софтом работать можно вполне успешно, и через софт вполне можно создавать новые идентичности и новые общности или же переформатировать старые - чему примеров в истории множество.

Так вот, советские - это этнически русские (я сейчас не рассматриваю советских иного этнического происхождения), софт которых был переформатирован настолько серьёзным образом, что в итоге на свет появилась новая историческая общность - советский народ, советская политическая нация. И этот советский народ к русским уже не имеет никого отношения, помимо общей с русскими этничности. По сути же, это совершенно отдельная идентичность, причём выстроенная на отрицании русской идентичности. 

Обычные русские патриотические и национальные чувства в советском патриотизме сублимированы и перенаправлены на верность и любовь к Совдепии - то есть, в конечном счете, на верность оккупантам, которые захватили Россию в 17 году и сделали все, чтобы уничтожить даже память о ней. Теперь советские должны были гордиться советскими достижениями, своим коммунистическим строем - и за всем этим стояла тщательная и выверенная обработка обычных патриотических чувств. Советский патриотизм только на базе коммунизма существовать не мог, и большевики в какой-то момент это поняли - особенно накануне и во время войны. И поэтому они стали паразитировать на обычном русском патриотизме, то есть любви русских к России. Товарищ Штирлиц с тоской смотрит в небо, на возвращающуюся в Россию стаю журавлей, эталонный русский человек в исполнении русского актера Тихонова служит советской власти, ведет борьбу за освобождение Европы от фашизма.

И все это - по сценарию еврея Юлиана Семенова, снято еврейкой Лиозновой, под песни в исполнении еврея Кобзона и под чутким руководством еврея и главы КГБ Андропова. Советский патриотизм был настолько тщательно продуман и сконструирован большевиками и советской еврейской интеллигенцией, в нем русские патриотические чувства настолько тесно вплетены в верность Совдепии и советской власти, что советский человек разделить их не может в принципе. И когда советские кричат, что "всякий антисоветизм - это русофобия", я хорошо понимаю, что за этим стоит. А стоит за этим тот факт, что советские уже и в самом деле не могут отделить Россию и русских от Совдепии и советской власти, и любую критику советчины они воспринимают как оскорбление святых патриотических чувств русских к России.
После революции 17 года из русских за несколько десятилетий сделали советских (совков – на теперешнем жаргоне).

И механизмы использовались примерно те же самые, которые заставляют население оккупированной страны идти на сотрудничество с оккупантами. Большевизация и осовечивание России длилось несколько десятилетий, и в этом не было ничего свободного и добровольного - ведь даже признание советского патриотизма было всего лишь вынужденным самообманом, попыткой со стороны русских людей примириться с большевицкой властью, получить возможность "чуточку остаться русским" в обмен на то, что тебя не убьют и позволят жить. И в том, что русские люди, оказавшиеся под властью большевиков, в какой-то момент пошли на сотрудничество с большевиками, стали поступать на службу в советские органы власти или даже вступать в их партию - в этом не было и толики свободного сознательного выбора, и все это, в сущности, ничем не отличалось от процесса формирования завоевателями органов оккупационной власти с привлечением местного населения.

Кстати сказать, как мне представляется, именно поэтому для советских тема коллаборационизма настолько болезненна. Советские понимают, что генерал Власов - это ключевой советский типаж, эталонный советский человек. Оказавшись в плену, талантливый и перспективный советский генерал вдруг "прозревает", понимает всю чуждость советской власти для России и идет на службу к нацистам для "освобождения России от большевиков". Как бы советский человек, который снова захотел стать просто русским.

И в генерале Власове советские видят себя самих - то есть русских, которые когда-то попали в плен к большевикам и пошли им на службу. Советские понимают, что весь их советский патриотизм - абсолютно той же природы, что и "прозрение" советского генерала Власова, только, так сказать, в инверсиии, в перевернутом виде. И именно поэтому для советских генерал Власов - фигура очень болезненная и неприятная, так как он есть яркое олицетворение и намек на всю суть их собственного советского патриотизма. А это патриотизм людей, которые вынужденно-добровольно пошли на службу оккупационной власти. Яростно проклиная Власова, советские русские как бы оправдывают свой собственный коллаборационизм с большевиками и советским режимом, утверждают когда-то сделанный вынужденный выбор.
Помните, у Сабатини капитан Блад говорит своему пленнику: 
-- У вас совершенно свободный выбор между пером и веревкой.

Для абсолютного большинства русских в то время вообще другого выбора, кроме как «между пером и веревкой», не существовало, и принятие советской власти и советского патриотизма вряд ли сводилось только к осознанному стремлению увидеть в Совдепии Россию.
Советская оккупационная власть была просто данностью, и к ней нужно было приспосабливаться. "Немцы вошли в Париж и повсюду развесили нацистские флаги". Вот примерно то же самое представляла из себя и Россия под большевиками: большевики захватили власть, повсюду развесили свои флаги, создали свои советские учреждения и советские органы власти и стали учить русских людей советскому патриотизму. А те, кто этому сопротивлялся, подвергался преследованию и репрессиям - за одно доброе воспоминание о прежней России в Совдепии можно было загреметь в лагеря по обвинению в антисоветской деятельности.

Люди, оказавшиеся на оккупированной территории, начинают просто приспосабливаться к новым реалиям. И в голодной тифозной большевицкой России большинство русских людей просто думали о том, как выжить. И это первый шаг к признанию новой реальности - жизни под оккупационной властью. Как бы люди ни относились к оккупантам, но игнорировать реальность они не могут, и они вынуждены иметь дело с новой оккупационной властью. Ведь даже для того, чтобы получить какую-нибудь справку или документ, они теперь вынуждены обращаться в оккупационные органы власти. А в Совдепии без документов вообще было никуда не сунуться - по сути, по всей стране был введен комендантский режим, куда более жесткий, чем тот, что ввели позднее немцы на оккупированных территориях в годы Второй мировой войны. Без бумаги человек в Совдепии был никем, а все эти бумаги и документы теперь выдавались в советских учреждениях по советских правилам и законам.

А затем, после признания этой реальности и осознания, что оккупанты пришли надолго, волей-неволей возникает мысль о том, чтобы пойти на сотрудничество с оккупационной властью. Сотрудничество с оккупантами и коллаборационизм - вещь неизбежная повсюду, где возникает оккупационнная власть, ведь близость к оккупационной власти дает определенные преимущества, а сами оккупанты всячески его поощряют. В Совдепии сотрудничество с советской властью часто было вопросом жизни и смерти, ведь служащие советских учреждений получали специальные распределительные пайки, и в голодной большевицкой России без советских документов и советских пайков было просто не выжить.

2-я часть

В первые годы после захвата власти большевиками на сотрудничество с ними шли в основном уголовники, которые видели в большевиках власть, близкую себе по духу, так как она проповедовала убийства и грабежи. И для "революционных матросов", грабивших винные погреба и занимавшихся насилием, власть большевиков была по-своему привлекательна. Уголовники, латыши и китайцы и составили "красную гвардию", на которую большевики опирались в первые годы своего правления.

И, конечно же, евреи из «местечек» составили костяк большевицкой оккупационной власти. Поначалу большевики русским не доверяли, особенно тем, кто служил в прежних властных органах, и если нужно было выбрать между евреем и русским для назначения на какую-то должность, выбирали всегда еврея. Это все понятно, и это политика, свойственная любой оккупационной власти, которая к оккупированному населению по понятным причинам доверия не испытывает, и поэтому предпочитает брать себе на службу людей, чужих для местного населения.

А потом потянулись русские.

На время войны с немцами свое "социалистическое отечество" большевики задвинули подальше, и, в сущности, советская пропаганда тех лет все больше обращалась к традиционному русскому патриотизму (как фрагмент такого рода пропаганды - байка о том, что товарищ Сталин сказал тост в честь русского народа, победившего в войне. Кем конкретно и когда была запущена эта байка - сказать трудно, но что за ней стоит - вполне ясно). Потом, естественно, все вернулось на круги своя, и русский патриотизм, поднявшийся во время войны, на котором советская власть и выехала, сразу после войны быстренько задвинули, вернувшись к "социалистическому отечеству" и мантрам о том, что советский солдат "освободил весь мир от фашизма". Но факт остается фактом - война и победа связали русских и советскую власть так, как не может связать ничто другое. Поэтому ВОВ и культ Победы стали фундаментирующим фактом всего советского патриотизма и советской пропаганды - вплоть до сегодняшего дня.

Основная наша, русских националистов, ошибка состоит в том, что мы до сих пор смотрели на этнически русских советских как на "своих", как на людей, которые входят в ту же общность, что и мы сами, русские, и являются частью русского народа. Но в действительности советские принадлежат к совсем иной общности - к советской политической нации, и эта нация строилась на отрицании самой возможности русской политической нации, и к идее русской политической нации она радикально враждебна. Ведь споры с советскими ведутся не относительно этничности - споры идут относительно политической истории, политических принципов и т.д. - то есть всего того, что и составляет содержание политической нации. И здесь между русскими и советскими нет ничего общего.

Для советских убийство миллионов русских людей советской властью - это либо норма, либо что-то вроде печальной необходимости в деле построения новой исторической общности - советской нации. И поскольку сами советские именно к этой нации и принадлежат, они либо вовсе не считают это каким-то преступлением, либо смотрят на все это весьма снисходительно, посмеиваясь и подшучивая. То есть русские для них своими не являются, свои для них - такие же советские, и товарищ Джугашвили для них более "русский", чем тысячи убитых им русских инженеров, поэтов, интеллектуалов или миллионы крестьян. Для советских преступления советской власти - не преступления вовсе, потому что именно советская власть и создала советскую политическую нацию, к которой принадлежат советские, и история формирования и существования этой политической нации для советских - это и есть их собственная история, и никакой другой у них нет и не надо, потому что все это для них свое, родное, советское - и советские преступления, и советские достижения.
В советской "марксистско-ленинской науке" под национальностью понимали этничность. "Русский по национальности" в советской системе понятий - это этнически русский. Во всем остальном мире национальность (nationality) - это принадлежность к политической нации (nation).

Американец по национальности - это член американской политической нации, который ведет американский образ жизни и разделяет американские ценности. Основа этой нации сформирована WASP (белыми англосаксами-протестантами), но "американец по национальности" по своему этническому происхождению может быть ирландцем, немцем, итальянцем или даже негром или мексиканцем. В этом смысле русский советский - русский только по своему этническому происхождению, а по национальности он советский, это "человек советской национальности", так как он принадлежит в советской политической нации и разделяет ее основные ценности и идейные установки.

И эта советская нация, созданная большевиками и советской властью, до сих пор существует, а большинство населения нынешней Эрэфии составляют люди советской национальности. Идентичность, конечно, не настолько устойчивая вещь, как природная этничность, основанная на генетике и языке, но все же для изменения идентичности требуются определенные усилия и время.

---------

полностью - по ссылке