Кто должен ответить за кровь Октября

Запад санкционировал бойню у Останкино, когда стало понятно, что Ельцин не в состоянии удержать власть и в России грядет патриотический переворот.

В эти дни в России отмечается двадцатилетие событий октября 1993 года. Так и не установлено, кто из руководства России отдал приказа о расстреле своих граждан у Останкино. Однако, под шквальным огнём там погибли три тысячи горожан. Кто отдал приказ, и кто вёл огонь по безоружной толпе с крыш домов? Решение, как приходится констатировать по прошествии двадцати лет, было принято за пределами России - на Западе, в США. Огонь вели американские, а также британские и израильские спецназовцы, снятые с охраны посольств в Москве и доставленные к Останкино. Без этой крови Запад мог потерять режим Ельцина, на установление которого было потрачено столько усилий. С самого начала противостояния Ельцина с Верховным советом и до кровавой кульминации 4 октября 1993 ситуация развивалась как "бархатный" патриотический переворот. Бархатный патриотический переворот В ситуации противостояния Верховного совета РСФСР и президента Ельцина (21 сентября - 4 октября 1993 года) решалась судьба России на ближайшие десятилетия. Пойдёт Россия по западному, либеральному пути, либо встанет на путь восстановления государственности, ослабленной крушением СССР, и суверенитета, примет патриотический, консервативный курс? Участники событий с обеих сторон - не просто случайные фигуры, но участники историческогоидеологическогопротивостояния. Своя правда есть у каждой стороны. Что хотели и что получилось, а что не получилось? На стороне либеральных реформ оказались и поныне здравствующиеАнатолий Чубайс, Борис Немцов, Виктор Ерин, Валерий Евневич,Сергей Шахрай, Андрей Козырев, Григорий Явлинский, Лия Ахиджакова - наиболее яркие фигуры ельцинского лагеря, призывавшие "раздавить гадину" Верховного совета. Многие из них не только живы, но и продолжают функционировать, кто как может, и дальше разлагая государство, - каждый на своём месте. На стороне сохранения целостности и суверенитета государства выступили патриоты - Александр Проханов, Александр Руцкой, Руслан Хасбулатов, Александр Баркашов, Станислав Терехов,Виктор Анпилов, Александр Дугин - те, что предлагали изменять в лучшую сторону то, что есть, не разрушая большое континентальное государство, как предлагали либеральные революционеры, но лишь заменяя отмирающие узлы новыми формами. Предлагая переустановить идеологическую систему, инсталлировать новый, евразийский консерватизм, отражающий исторический опыт России, поверх остывшей советской идеологической модели. Не разрушая. С самого начала противостояния Ельцина с Верховным советом и до кровавой кульминации 4 октября 1993 ситуация развивалась как "бархатный" патриотический переворот. Несмотря на то, что в Верховном совете защитникам Белого дома раздавалось оружие, чему свидетель и прямой участник ныне глава партии РОС Сергей Бабурин, бывший тогда депутатом ВС, и несмотря на то, что по зданию Верховного совета стреляли танки (болванками), за всё время противостояния погибло всего несколько человек. Потери с обеих сторон укладывались в повседневную статистику того времени. Основные же жертвы - около трёх тысяч человек - результат расстрела у телецентра "Останкино", после которого всё закончилось победой Ельцина. Никто не отдавал приказа Есть масса видеосвидетельств - их неоднократно показывали по каналам ТВ - участников событий о том, что никто из руководства страны не хотел отдавать приказа о применении оружия против защитников Белого дома. Не говоря уже о том, чтобы открывать огонь по собственному населению. Да, сотрудники милиции и спецподразделений отстреливались в пределах допустимой самообороны, да, были жертвы, раненые с обеих сторон. Но всё это нельзя было назвать "кровью" в историческом, государственном масштабе. Такая "кровь" стала обыденной для страны, находящейся в состоянии распада, погружённой в пучину бандитизма и передела. Существует свидетельство ельцинского министра обороны, ныне покойного Павла Грачёва, его пересказ разговора с Ельциным, не раз показанный по ТВ, где он просил от Ельцина письменного приказа об открытии огня из танков по зданию Верховного Совета, а тот не давал, ограничившись устным. Когда Грачёв прибыл на позиции - мост через Москву реку - командиры танковых подразделений отказывались исполнять приказ без письменного распоряжения. Тогда, рассказывает Грачёв, "я сам залез в танк, зарядил болванку, чтобы никого не повредить, и шарахнул по Белому Дому". Только после этого действия, которым Грачёв взял всю ответственность на себя, танкисты согласились стрелять. Стреляли болванками и зажигательными снарядами, от чего загорелась наружная отделка здания, а также некоторые кабинеты со стороны моста. При этом никто из находившихся внутри здания не пострадал. Эксперты признают, что если бы стояла задача, здание Верховного Совета из танков можно было бы полностью разрушить несколькими выстрелами. Однако цель была лишь припугнуть, оказать моральное давление. Вместе с тем, события разворачивались не в пользу Ельцина. Легитимность и легальность были на стороне Верховного совета. Легитимность - незримое одобрение, поддержка большинства - населения. Прибывающее в подавленном состоянии от шоковой терапии либерального правительства Гайдара, пережившее обнищание и потерю сбережений, население страны было в массе своей за патриотический Верховный совет, стремясь сохранить разрушающееся на глазах государство и утраченную стабильность. Участник событий писатель Эдуард Лимоноврассказывает, что сотрудники милиции жались к обочинам и поднимали сложенный пальцами знак "V", когда колонна грузовиков с красными флагами ехала от мэрии к "Останкино", все кричали "Победа, победа!", жители Москвы приветствовали защитников Верховного совета ликованием. 3 октября стало завершением "бархатного" противостояния в пользу Верховного совета. На стороне Ельцина было только его политическое окружение и кучка либералов в истеблишменте. Именно либералы подстрекали президента к применению насилия, к крови. Существуют кадры, на которых Григорий Явлинский и Лиля Ахиджакова призывают президента покончить с мятежниками самым жёстким образом.

"Раздавите гадину", - слышится призыв к Ельцину из либерального стана. На единственном оставшемся канале мелькают только их лица, плюс ещё несколько одиозных персонажей вроде Борового и Новодворской - этих кадров много в архивах, они не раз были показаны позже. Легальность - правовое соответствие - также не на стороне Ельцина. Верховный совет по только что принятой конституции от 1992 года являлся высшим органом власти в государстве. Таким образом, указ Ельцина №1400 был неконституционным и бросал вызов государственному устройству России. С точки зрения закона мятежником был именно Ельцин, а значит, именно он, по закону, должен был быть арестован и предан суду. Ситуация обернулась иначе только лишь потому, что министр обороны Грачёв вопреки законным основаниям встал на сторону мятежника Ельцина, тем самым, присоединившись к мятежу. Все, кто поддержал мятеж Ельцина, с точки зрения легальности, оказались вне закона и должны быть осуждены - с учётом многочисленности жертв, - срок давности по данному делу не вышел по сей день. Сегодня экспертами достоверно установлено, что сторонниками Ельцина действовавший на тот момент закон и Конституция были нарушены более пятидесяти раз. В целом, патриотическими силами была одержана легальная и легитимная победа. Власть пребывала в нерешительности. Обстрел здания Верховного совета ничего не дал. Жертв - минимальное количество. Оставалось лишь объявить о низложении незаконного мятежного президента Бориса Ельцина на всю страну. Для этого колонна победителей при поддержке москвичей двинулась к Останкино. "Бархатный переворот" был залит кровью А вот дальше произошло самое необъяснимое. Торжествующие, празднующие победу массы москвичей вдруг оказываются под плотным беспорядочным огнём в пространстве между двумя корпусами ТЦ "Останкино", в результате чего гибнут тысячи - до трёх тысяч по разным оценкам - граждан России, жителей Москвы. Достаточно побеседовать с родственниками тех, кто был убит у "Останкино", чтобы понять: совершено кровавое массовое преступления, жертвы которого канули в неизвестность, просто физически исчезли - тела, уничтожены следы преступления. Существуют свидетельства, они неоднократно публиковались, что убитых вывозили грузовиками и хоронили в безымянных могилах, сжигали в печах крематориев - без вскрытия, освидетельствования, установления личности. Поэтому после кровавой драмы 3-4 октября оказалось так много пропавших без вести. Их родственники так и не получили достоверной информации. В пользу данной версии свидетельствует и то, что сам Ельцин был крайне напуган произошедшим, прибывал в растерянности и сразу же амнистировал всех участников октябрьских событий 1993 года. И это в ситуации, когда никто от высшего политического руководства страны до командира воинских подразделений, включая спецназ, за всё это время так и не решился отдать приказ об открытии огня по собственным гражданам. При этом представители силовых структур, что естественно, сами разделяли патриотические взгляды и в своих личных симпатиях были скорее на стороне Верховного совета. Достаточно поговорить с командирами подразделений, участвовавших в октябрьских событиях: могли ли они отдать такой приказ, кто мог отдать, какие подразделения могли участвовать в расстреле граждан у "Останкино"? Объяснение произошедшего напрашивается само собой. Понимая, что с режимом Ельцина покончено, и он не в состоянии удержать власть в стране, западные, в первую очередь американские, стратеги принимают решение о кровавом подавлении попыток осуществить "коммунистический реванш" силами, стоящими на стороне Верховного совета. Грядущий "бархатный" патриотический переворот сводит на "нет" все усилия США по установлению ельцинского марионеточного режима. Приход лидеров патриотической оппозиции к власти означал бы конец либеральных реформ и, соответственно, конец развала России, её разворовывания и ослабления. Надо было действовать жёстко, залить попытки смещения Ельцина кровью, на что не решался, и к чему не был готов партаппаратчик Ельцин, взращенный в среде советскогоминимального гуманизма. Действовать жёстко, с кровью, не был готов никто из элит - советские элиты были очень миролюбивы, - кроме отмороженных либералов типа Ахеджаковой и Новодворской, но они могли влиять на принятие решений лишь косвенно. В этой ситуации американское руководство принимает решение открыть огонь на поражение, для чего, предположительно, были задействованы силы, охраняющие американское посольство при поддержке союзнических сил охраны британского и израильского посольств, которые были доставлены к "Останкино" и расположены на крышах близлежащих зданий. Об участии воинского контингента иностранных государств в событиях октября 1993 года сегодня открыто пишут российские СМИ: "Ельцинские подразделения начали стрельбу из мэрии - бывшего здания СЭВ. К ним с крыш гостиниц "Мир" и "Украина" присоединились снайперы израильского спецназа "Иерихон" и в гражданской одежде бойцы "Бейтар" - еврейской спортивно-военизированной организации. Целились в прохожих, женщин и детей". Позднее бейтаровцы расстреливали защитников парламента у "Останкино". Тем, кто сейчас начнёт расследование по этому преступлению века, осталось лишь собрать прямые и косвенные доказательства данной версии воедино. А их немало. В пользу данной версии свидетельствует и то, что сам Ельцин был крайне напуган произошедшим, прибывал в растерянности и сразу же амнистировал всех участников октябрьских событий 1993 года. Стараясь как можно быстрее забыть о произошедшем, Ельцин пошёл на поводу у патриотической оппозиции, согласился на самую большую фракцию КПРФ в Думе, дал патриотам все возможные свободы в политических высказываниях. Но сегодня очевидно главное: несмотря на преступления, совершённые самим Ельциным и его окружением, которых и так достаточно для вынесения самых жестких приговоров, его режим был сохранён столь кровавым образом исключительно внешними силами. Теми центрами стратегического планирования действий глобального Запада, которые исторически заинтересованы в ослаблении и разрушении - не только экономически - Российской государственности. Что и последовало стремительно за октябрьскими событиями 1993.